— Товарищи! — встопорщил шерсть Шавермур, став крупнее и солиднее. — Отечество... то есть госпожа Юфимия в опасности! Ваша добрая хозяйка узнала, что ее доверенный управляющий Клостус уже много лет выплачивает вам не всю зарплату, экономит на найме работников, заставляя вас трудиться больше, и все излишки кладет себе в карман!

Он, конечно, привирал, Альданская понятия не имела о денежном довольствии прислуги, но, подозревая жирдяя во всем, решил таким образом перетянуть на свою сторону слуг и заручиться их поддержкой.

По кухне прошел недоверчивый гул.

— А когда мерзавцу указали на творимое им бесчинство, — высокопарно продолжил кот — тот, сделав вид, что раскаивается, совершил немыслимое! Он предал вашу добрейшую хозяйку, сговорившись с другими магами. Они хотят власти, а такие люди не любят платить слугам, они их бьют! — ткнул Шавермур лапой в тощего паренька, подававшего кухарке солонку, угадав в нем того самого сыночка.

— А ведь и правда Микитка мой часто затрещины получает, — кивнув, сдвинула брови Миневра. — Может, иногда и по делу, но ведь и так мимоходом тоже прилетает.

— А стоит ли доверять этому зверьку? — Из тени буфета выступил жгучий брюнет в белоснежном колпаке и форменной куртке. Брови его были скептически изогнуты.

— А вы как-нибудь спросите, почему у вас на кухне старое оборудование и сколько денег выделяется на продукты к хозяйскому столу? — храбро встала рядом с котом Люся, выуживая из памяти все, что могла видеть или читать про всякие кухонные дела. — И специи у вас, скорее всего, не все в наличии, наверняка самых дорогих нет! А денежки-то выделялись. Юфимия мне рассказывала, какой вы мастер и как недешево ей обходится содержание такого виртуоза кулинарии!

— Меня?! — Брюнет как-то растерял весь свой апломб. — Моя оплата чуть выше, чем у остальных. Господин Клостус обещал хорошие рекомендации и поддержку, если я соберусь открыть свой ресторан, и даже ссуду.

— Ссудил ваши же деньги, которые вам недоплачивал, и процент еще бы стребовал! — фыркнул кот.

— Но все же откуда вы знаете и где доказательства? — Мужчина подозрительно разглядывал странную девушку и кота.

— А ваш мерзкий Клостус сам все рассказал, когда влез в магию госпожи Альданской. Из-за этого ее со всеми гостями, кроме меня, унесло в ловушку на остров, — парировала Пуговкина. — А я ему понадобилась как дальняя родственница одного магического рода, он наследника-аристократа захотел. Вас же намеревались отдать в услужение какому-то магическому старику, который давно против Юфимии интриги плетет! Чапики-Слопики какие-то вроде, — пыталась вспомнить она раз прозвучавшую фамилию.

— Чапис-Слоуки? — Повар побледнел. — Нас всех уволят! Старый глава семьи — жуткий скряга и питается кашей на воде, держа в ежовых рукавицах всю семью и экономя монеты. Ему точно не нужен повар, и дом он заставит мыть одну служанку, с утра до вечера. Нас выгонят без рекомендаций.

— Вот! Я же говорил, что Клостус гад! — воинственно встопорщил усы кот. — Мы сделали все, чтобы он не успел связаться с теми магами. А сейчас пойдем выручать госпожу Альданскую. Вы же сидите тут и никуда не ходите! В дом никого не пускайте и не выпускайте! Скоро все получат по заслугам.

— А где этот мерзавец? — В тяжелой руке Миневры покачивалась здоровенная поварешка, с которой капало молоко.

Люся, встав на цыпочки, шепотом рассказала женщине, к которой испытывала необъяснимое доверие, о свертке за козеткой в своей комнате.

— Ага! Я думаю, посторожить бы не мешало, — внушительно обвела всех присутствующих взглядом кухарка, — а то вдруг тут кто с ним заодно!

Положив поварешку в мойку и любовно выбрав сковороду поувесистее, добрая женщина сунула сыну куль с пирожками и, таща отпрыска за руку, потопала занимать ответственный пост.

— А мы за телохранителями госпожи Юфимии, — многозначительно сощурился на повара кот, — поэтому сложите нам в корзинку что-нибудь съестное, бутербродов там, колбауски...

Прислуга, заметавшись по кухне стайкой вспугнутых тараканов, моментально собрала требуемое и, впихнув корзинку Люсе в руку, почтительно открыла дверь, перешептываясь между собой о коварстве богатеев, зарплате и возможных переменах.

Пуговкина, сунув дубинку в рюкзак, вздохнула над тяжеленькой корзинкой, подхватила под спинку свой стул и направилась с Шавермуром к лестнице на второй этаж в надежде, что кот знает, что делает.

Охрана Альданской внушала ей опасения, и Люся не очень верила в разумность живых растений.

«Ну, меня-то точно не сожрут, — вспоминала она размеры пастей в бутонах цветочков, — а кот шустрый. Интересно, зачем ему монстрики? Может, они колдовать умеют?»

На счастье Пуговкиной, колдовать Теодор и Четлик не умели, а то попытка войти в кабинет магички закончилась бы фатально.

Кабинет госпожи Альданской был чем-то средним между библиотекой, будуаром и мини-лабораторией. А Теодор и Четлик, как порядочные охранники, стояли, шевеля листочками, по обе стороны резных дверей из выбеленного бука.

Разумным растениям было скучновато, а еще немного голодно, поскольку отбыла из особняка хозяйка внезапно и не позаботившись о своей охране. Говорить, понятное дело, эти цветочки на стероидах не умели, но речь понимали и могли общаться короткими мыслеобразами между собой и с госпожой Альданской. Слуги, как и шарообразный Клостус, беседовать с ними не пытались, опасливо вжимаясь в стеночку в их присутствии.

Сейчас Теодор и Четлик развлекались, мысленно передавая друг другу образы вкусняшек, которые им хотелось бы получить в качестве еды.

Рсмур! Образ верещащего грызуна, пойманного гибкой лианой, пришел от Теодора.

Два рсмура и стайка жуков! Четлик передал жующие и смачно чавкающие бутоны-пасти, из которых торчали лапки и хвостики.

«Мясо, мясо со стола хозяйки!» — вдруг задергал бутончиками и зашевелил листочками Теодор, настороженно уставившись на дверь.

«Любая еда со стола», — поддержал мыслеобраз Четлик, напрягшись и улавливая вибрации паркета в коридоре под чьими-то легкими шагами.

Тихий шелест лапок кота они, к большой удаче наших последователей отдаленно коммунистических идей, не услышали, поэтому гибкие лианы надежно зафиксировали только Пуговкину, осторожно открывшую дверь и заглянувшую в кабинет, вместе с ее корзинкой, стулом и рюкзачком.

Шавермур же прошмыгнул в ногах схваченной девушки и шустрой белочкой взлетел на книжный стеллаж, уходящий под потолок, чтобы, распластавшись там в безопасности, громко и заунывно начать возмущаться.

— Мы тут им, понимаешь ли, харчи принесли и сообщение, что хозяйке срочно помощь нужна, а они хватают не разобравшись и морды свои зеленые тянут куда не следует, — мерзким голосом мяукал он на одной ноте так, что даже у втянутой в кабинет и обмотанной растительностью Люси зубы сводило, как на приеме у стоматолога. — Колбасу, пироги, бутерброудики, — перечислял кот провиант, скорбными глазами наблюдая за неблагодарными бодигардами.

— Простите, пожалуйста, но мы действительно еду принесли. — Девушка чувствовала себя ужасно неудобно с примотанным к боку жестким стулом и корзинкой. — Вы хоть корзинку у меня заберите.

— А если сами не хотите, то я съем. — Кот свесил голову, глядя, как несколько крупных пастей-бутонов принюхиваются к еде, после чего лианы осторожно распутывают правую руку Пуговкиной с ароматной, вкусно пахнущей поклажей.

Неожиданно от зеленых охранников пришла волна веселья, сопровождаемая образом опустевшей корзинки и упитанного полосатого мохнатика в пасти одного из зеленых бодигардов, пока пять рсмуров с радостным писком улепетывают восвояси.

Людочка, не ожидавшая от зеленых насаждений особого интеллекта, да еще с чувством юмора, от удивления открыла рот, а Шавермур, грозно встопорщив шерсть и выпустив когти, зашипел, как вода, попавшая на горячее.

— Ах вы, мухоловки-переростки пустоголовые! Я, рискуя жизнью, заговор против Юфимии раскрыл, злодея обезвредил, а вы меня с глупыми грызунами рядом ставите?! Вот я посоветую вас заменить на что-то более приличное! — Он злобно сверкал глазами со своей верхотуры. — Как хороший приятель королевы жазотусов, упрошу ее одолжить вашей хозяйке в охрану парочку паукастых летучек. Они и магичить могут, и шустрее вас, да и хлопот с ними меньше, а главное, они понимают, где друзья, а где враги. Вы-то негодяя под носом прошляпили, дети кукурузы.