Вместо того, чтобы свалить подальше, я оказалось совсем рядом с жуткой находкой. Рука, почти белая в полумраке, протянулась от меня и без малейшего трепета подняла череп.

– Бедный Йорик, – услышала я, и убраться из этого транса захотелось ещё больше. – Взять или не взять? – вот в чём вопрос.

Говорил Корвин. И рука тоже принадлежала ему. А-а-а!

Выпустите меня отсюда, пожалуйста!

– Вин! – сзади донёсся женский голос, и я мрачно сжала зубы. Сжала бы, если бы тело повиновалось мне хоть немного.

Меня развернуло в сторону голоса и – лучше бы мне этого не видеть! – дальше по коридору, в луче света из дверного проёма стояла заррхова красотка Тэрри. И манила меня рукой.

И я пошла. Меня, вернее, понесло в её сторону, хоть я и возмущалась, пытаясь – то вырваться и вернуться в тёмный переулок, где меня возможно вот-вот расчленят, изнасилуют, похитят и убьют (да-да, в таком порядке), то – запретить себе… носителю себя приближаться к этой… этой!

– Смотри, совсем целая. Пожар сюда не добрался.

– Но тут ничего ценного, – взгляд безразлично скользил по необычной обстановке комнаты. Картинка на стене, шкаф с открытыми полками. Пустой. Рабочий светильник у изголовья…

– Кровать. Тут есть кровать. Пока ребята далеко, мы можем… продолжить, – и девица, макушка которой маячила совсем рядом на уровне моего подбородка, скользнула ближе, протянула когтистую лапку в район моего уха, вытащила из-за него прядь чёрных волос, пропуская её сквозь костлявые пальцы.

А я на это смотрю.

Гадина! Да как она смеет!

Коридор и комнату с кроватью заволокло красной пеленой, в ушах зазвенело от ярости, а мышцы руки – я наконец-то ощутила тело – судорожно сократились, смазав нахальную девчонку по лицу. Хорошо так смазав – она отлетела на ту самую кровать, на которую манила Корвина, а у меня в голове громыхнуло с непередаваемой злостью:

– Какого Заррха у тебя там происходит?! Где Орс? Ни на минуту отвернуться!

Упс.

Миг – и я снова подпираю спиной стеночку в тёмном переулке, и очень часто дышу.

Галлюцинации на почве кислородного голодания?

Жидкий свет из переулка совсем поредел, я посмотрела на проём. На фоне него стоял, сложив руки на груди, мой преследователь. Тёмная одежда обрисовывала спортивную фигуру, полы плаща немного развевались, как и светлые волосы.

Хм. Беловолосый Соверг. Из рода телохранителей Дальсаррхов.

Вряд ли он тут, чтобы меня похитить.

Что ж. Я с максимально независимым видом – мол, я тут бегаю, а по закоулкам шарюсь просто от любви к искусству, – выбралась из укрытия, прошла, гордо задрав подбородок, мимо неподвижного дракона.

Да ещё и бросила при этом:

– Вернусь – голову оторву!

Соверг дёрнулся и отвёл взгляд, я же и вовсе обалдела. Пошлёпала дальше, оставив беловолосого за спиной, понимая: не тронет, не для того он здесь.

– Это Орс? – спросила тихонько у пустоты перед собой.

Тишина.

Вот же змей Дальсаррший, молчит.

– Попробуй только принять предложение Тэрри, – я сощурилась, скрипнув зубами для пущего эффекта.

Внутри зародилось странное ощущение: будто сидящий в моей голове дракон смеётся. Без язвительности, по-доброму и очень так… заразительно. Это, конечно, могло мне почудиться, после транса не мудрено, но меня и саму начал разбирать смех.

Я вдруг вспомнила, как поймала волну Корвина в кафе «Шафран».

– А ведь я не в первый раз ломаю тебе малину, – протянула я. Сомневаюсь, что тогда ты продолжил зажигать с Тэр-р-ри. Не любят девушки, когда их чужим именем зовут. – Хихикая, я с придыханием передразнила его страстное: – «Ка-а-асс».

– Вот поганка.

Я рассмеялась в голос, хоть так и не поняла, чьи это слова. С моим настроением – вполне могли оказаться моими.

– Письмо прочитай, в конце концов, – пробормотала я, и чувство тёплой радости начало таять. Словно меня выпустили из надёжных объятий: тело ещё помнит их, но постепенно замерзает. Едва ощутимая мелькнула мысль: «Нет. Прости. Не получится».

Увы, трактовать её можно было по-разному. Я решила, что это Корвин сказал Тэрри. Но ведь мог и мне…

А могло и вовсе показаться. Всё.

***

Зато через пару минут я отвлеклась, сообразив, что иду босиком, а туфлями в руках хлопаю себя по бёдрам.

Вот шляпа!

Беловолосый охранник, хотя скорее просто соглядатай, тащился следом, выдерживая дистанцию и ничего не говоря. Интересно, Корвин и правда сделает ему выволочку? И вообще, где это его носит? Надо почитать письмо, да.

Обуваться не стала – пачкать внутри туфли не хотелось, да и наклоняться, натягивать обувь при этом Орсе – просто ррр! Не так уж мне и холодно. Так и дошла до самого дома, где застала Реми, дремавшего стоя под соседским заборчиком.

– Крылатые, Касс! – воскликнул друг, когда я постучала его по плечу. Всё-таки хорошо иметь чуткий слух, ко мне бы никто так не подкрался. – Ты откуда так поздно?

– В библиотеке засиделась, – повинилась я смущённо. Оглянулась –Орс исчез из поля зрения, но явно был где-то рядом. Бросила туфли на землю и наступила на них сверху.

– Я час как из Синегоры вернулся, и сразу к тебе, – друг не заметил моей возни с обувкой. – А твой Цербер на порог не пускает. Ещё и не говорит, дома ты или нет. Я тут уже и песни пел, и камешками в окно твоё швырялся. Выглянула, наорала, обещала грязной водой облить.

– Да, мисс Церби может, – я отстранённо усмехнулась, и тут же, спохватившись, поймала Реми за руку: – Что-то важное узнал?

В душе завозилось ленивым ёжиком странное чувство – я не была уверена, что действительно хочу ответа на свой вопрос.

– Ну… – Реми замялся, по моей коже пробежал холодок. – По нашему делу нет, но. Кое-что важное есть.

– Нужна сфета? – шепнула одними губами, сомневаясь, поможет ли защитная сфера тишины от Корвина, способного заглядывать ко мне через транс.

– Ничего такого. Просто твой дядя…

– Ой, не напоминай, – я поморщилась. Совсем о нём забыла в последнее время. А ведь он травил меня и тётю. – Я ещё с ним поквитаюсь, честно! Но позже, когда желание убить его немного поутихнет.

– Ну, пожалуй, ты уже отмщена.

– Ух ты! Что с ним?

– Сегодня утром он бегал по улицам Синегоры в одном исподнем.

– Вот позорище, – простонала я. – Но в чем тут моё «отмщена»?

– Он бегал и вопил: «Смерть драконам!». – Его забрал патруль и доставил в лечебницу, ту самую. – Реми шевельнул бровью, напоминая мне, как мы в детстве забирались на высокий забор лечебницы для душевнобольных. Тогда меня особенно впечатлил «человек-змея», передвигавшийся в траве исключительно по-пластунски и жутковато шипевший, когда его окликали.

Видя, что я поняла, Реми продолжил:

– Мы с отцом навестили его в обед. По-соседски.

В душе что-то перевернулось. Вместо злорадства, меня укололо тревогой.

– И? – я тряхнула за руку снова тянущего паузу Реми. – Он жив?

– Жив. Но пускает из носа пузыри и хлопает в ладоши, когда они лопаются.

– Радикальная борьба с инакомыслием, – головная боль, поутихшая было после транса, вскипела до мушек перед глазами. Я сжала виски руками.

– Ты что, не рада? – удивился Реми.

– Я просто ничего не понимаю, Ри. Зачем дяде Тадди выступать против драконов? Он же всеми лапками был «за».

Ох, Крылатые, нет! – меня озарило догадкой, озвучивать которую нельзя.

Что, если он тоже – жертва? Правитель ведь умеет промывать мозги, это по Нарнике ясно. Что, если и дяде промыл? Заставил отравить, пометить и отдать меня своему сыну? И вот теперь от долгого влияния на разум несчастный дядя слетел с катушек?

– Да какая разница, Касс? – не понял меня Реми. – Главное, что пока… никто не хватился, у тебя есть… В общем – тебе что-то нужно дома? Есть там что-то очень важное? Если нет, пойдём, нас…