Потом мне показалось, что я заметил красный проблеск — последний писк подростковой драконьей моды...

Но в этот момент меня вновь отвлекла Патриция.

— Идём подышим свежим воздухом, — крикнула она, притянув меня за ухо к своим губам.

Свежим? Да снаружи пекло градусов в двести, ты в своём уме, девочка?..

Но я послушался.

Уже казалось, что мой мозг подпрыгивает вместе с толпой, в ритме зубодробительной музыки стукаясь о черепную коробку.

А учитывая бессонную ночь...

— Стой тихо и не дёргайся, — скомандовала Патриция, как только мы оказались за дверью.

В жидком мареве, поднимающемся над асфальтом парковки, тихо плавились мотоциклы, где-то рядом сладострастно стонала парочка...

Она прижалась ко мне всем телом, и я вдруг понял, что под этой готичной сеткой скрывается вполне себе приятная на ощупь грудь, да и бёдра тоже ничего...

— Руки не распускай, — меня шлепнули по вышеназванным конечностям.

— О, любишь делать всё сама...

— Ага.

Её рука ловко скользнула по моей талии, и ушла вниз, к заднице. Через секунду она показалась, сжимая небольшой клочок бумаги.

— Я видела, как какой-то парень сунул это тебе в карман, — пояснила она свои действия. — Это могло быть чем-то опасным, и я решила, что извлекать его посреди толпы — не сама лучшая идея.

— Какая ты добрая, — похвалил я.

— Эй, я же пошла с тобой! — сейчас она совсем не напоминала ту заплаканную востроносенькую училку, с которой я познакомился перед своей казнью. — Лучше пострадаем мы с тобой, чем сотни две ни в чём неповинных людей.

— Которые предаются запретным удовольствиям под покровом дня, — напомнил я, выхватывая у неё записку. — Расслабься. Кажись, я знаю, что это такое.

Я развернул тетрадный листок.

"Мы даём тибе исчо адин шанс: приниси десить тон золата к маику, и палучиш сваего друга жывым. А если нет — можиш с ним папрасчаться"

— Что это значит? — Патриция читала записку, стоя рядом со мной.

Я вкратце обрисовал ситуацию и показал ей первую записку.

— Интересно, — она сморщила носик. — Есть идеи?

Я пожал плечами.

— Пока что я ничего не понимаю. Назначили встречу здесь, теперь перенесли к Маяку... Какие-то странные похитители.

— А... Ты принёс с собой десять тонн золота?

— Шутить изволишь?

— Ну, вот тебе и ответ, — она потеребила выбившуюся из причёски прядь. — Злоумышленники увидели, что ты пришел "пустой", и решили изменить условия сделки.

Я посмотрел на неё с предубеждением.

— Даже если бы я придумал, как ПРИТАЩИТЬ на встречу ДЕСЯТЬ ТОНН... Ты что думаешь, я бы стал это делать?

— Но ведь... Можно сделать муляж, — она покачалась с носков на пятки и довольно улыбнулась. — Ну знаешь, грузовик...

— На боку которого крупным шрифтом будет написано: "ЗОЛАТО ДЛЯ ПАХИТИТИЛЕЙ", — подхватил я. — "РОВНО ДЕСИТЬ ТОН"

— Может сработать, — кивнула Патриция.

— Ты серьёзно? — я выпучился на неё круглыми глазами. — Это же детский сад!

— А всё это похищение — не детский сад?

Хороший вопрос. Я и сам в глубине души что-то такое подозревал. На ум приходила одна вредная девчонка, которая... Ну не знаю, захотела отомстить таким образом за утраченные способности.

— Видела я твоего друга, — неожиданно сказала Патриция. — Такой пухлячок с щечками, ещё возмущался, что стойка липкая, а пиво стоит неоправданно дорого.

— Это точно Колька.

— А с ним — Зебрина.

— Ты знакома с Зебриной?

— ВСЕ в городе знают, кто такая Зебрина Коломбо, — фыркнула Патриция. — И это, как ты понимаешь, не самая лестная рекомендация.

— Тоже не вписывается в твою систему? — невинно спросил я. — Ну ту, где все — винтики-шпунтики...

— Она-то как раз ПРЕКРАСНО вписывается, — кисло заметила Патриция. — Не то, что ты.

— Да при чём здесь я? — было жарко. И затевать добротную свару не хотелось. В голове устроили тусовку крошечные барабанщики... — Я-то никого не похищаю.

— Когда ты появился, — Патриция достала пачку сигарет, закурила и расположилась в тенёчке, под козырьком. — Всё пошло наперекосяк. Один конкурс красоты чего стоил.

— Конечно, ведь Гильдии воров и убийц — это СОВЕРШЕННО нормально, — я тоже отошел в тень, взял у Патриции сигарету и затянулся. По жаре — никакого удовольствия.

— Город РАБОТАЛ, — назидательно сказала девчонка. — Шестерёнки, получая постоянную смазку в виде взяток, вращались, а мне оставалось просто направлять повозку, чтобы она не сорвалась с обрыва.

— То есть, туда, куда тебе нужно, — подсказал я.

— Гильдия стриптизёрш, — напомнила Патриция. — Нет, я даже рада за девочек и всё такое, но новая Гильдия требует своей ниши.

— И новой графы в отчётах, — поддел я.

— Они потеснили мадам Люсинду, оторвали часть заказов у мастера Зингера, — теперь девчонки сами шьют себе костюмы, а это плохо сказывается на общем товарообороте...

Я закатил глаза.

— Слушай, Пат, я охотно посочувствовал бы твоим горестям, но у меня на руках небольшой кризис. Если помнишь, пропал мой друг. И мне хотелось бы всё разрулить до того, как ему начнут отрезать пальцы и другие, более важные части тела. Ты тут развлекаешься, играешь в Гарун-Аль-Рашида, а я не могу...

Дверь внезапно открылась. Вместе с плотным клубом музыки из неё выкатился Денница. Увидев нас, он вальяжно качнулся и обнажил острые зубы в улыбке.

— Привет, привет, я не помешаю? — голос у него был пьяный и весёлый. — Слушайте, отпадное местечко! — не дожидаясь приглашения, он присоединился к нам с Патрицией. — Сигареткой не угостите?

— Пожалуйста, — девчонка протянула пачку. На упаковке было красное яблоко.

— АДСКИ признателен, — прикурив от пальца, Денница глубоко затянулся. — Кайф. Просто кайф, — выдохнул он вместе с дымом. — Я начинаю понимать этих бездельников, которые восемьсот лет кряду слали липовые отчёты, а сами развлекались на всю катушку...

— Святой Люцифер! — я злорадно улыбнулся Патриции. — Где мои манеры? Патриция, разреши представить тебе... моего нового друга, Денницу. Как ты помнишь, Поганца и Золотка погнали из Сан-Инферно поганой метлой, и...

— И загнали, уж можете мне поверить, в такую глубокую Геенну, из которой они будут выбираться ОЧЕНЬ ДОЛГО. Тыщу лет, никак не меньше, — демангел расплылся в счастливой зубастой улыбке.

— Денница, хочу представить тебе... — я испытующе посмотрел на девчонку. Та недобро сузила подведённые глаза. — Мою подружку Патрицию, завзятую тусовщицу и большую любительницу шестерёнок и винтиков.

Демангел расшаркался. Патриция кисло улыбнулась.

— Кстати! — булькнул пьяный демангел. — Судя по отчётам, за подвернувшееся тёпленькое местечко я должен благодарить именно тебя, Макс! — и он фамильярно обхватил меня за плечи одной рукой. Пахло от Денницы дорогими клопами и дамским парфюмом.

— Это почему это? — я попытался вывернуться из навязчивой хватки, но не вышло. На его руках были когти! Покрытые чёрным лаком.

— Ну, мои бывшие коллеги ОСОБЕННО упирали на тот факт, что именно ТЫ раскрыл их операцию и завалил такое многообещающее дельце. Если бы у них выгорело... — он мечтательно закатил глаза. — Целое новое измерение! Можно сказать, поле непаханое для окучивания заблудших душ. Но, — он философски вздохнул. — Если жизнь подбрасывает одни лимоны, нужно научиться делать лимонную кислоту! Если бы не ты, я бы сейчас сидел в своей Геенне номер пять, и перелопачивал ТОННЫ скучных отчётов... — он сладострастно улыбнулся и задышал мне в ухо. — Кстати, о тоннах... Ящерка на хвосте принесла, что часть украденных моими бывшими коллегами деньжат осела в твоих карманах.

Я открыл рот, чтобы возмутиться.

И тут же закрыл.

Крыть было нечем.

А глаза Денницы вдруг перестали быть пьяными. Они смотрели на меня жестко и цепко, как донца вантузов.

Один глаз у него был голубым, как весеннее небо над Москвой, а другой — багровым и мутным. Казалось, в него впиталась вся ярость, весь жар застывшего высоко в зените ока Люцифера.