— Откуда ты знаешь, что это я?

Согласен, глупый вопрос. Но мне кажется, с НЕЗНАКОМЦЕМ Труффальдино говорил бы совсем по-другому.

— Имел честь наблюдать твои жалкие потуги.

— Мог бы проявиться и раньше, хр-ффф.

Длинный мягкий нос чертовски мешал говорить.

— Чтобы ты прекратил всё веселье?

— Тогда зачем объявился сейчас?

— Подумал, тебе понадобиться помощь.

— Ты умеешь менять личины?

— Нет, но зато знаю правила.

— Какие такие правила, хр-ффф?

Меня и впрямь начал доставать этот нос. Что бы с ним такое сделать?..

— Например, правило пяти "П", — крылокош принялся умываться.

— И что это за правило? — а я начал терять терпение...

— Нельзя превращаться более пяти раз подряд.

— Почему?

— По кочану. Забудешь, кем был раньше и всё. Точнее, твоё морфическое поле забудет. Конечно, если тебе нравится такой нос...

— НЕТ! — я подскочил. — Слушай, помоги, а? Не знаю, что на меня нашло. Просто хотел немного отдохнуть, вот и всё. Но я хочу вернуть всё, как было.

— Ладно, — смилостивился крылокош. — Ты всегда был добр ко мне, так что... С тебя всего лишь маринованная селёдка. Одна. Но крупная. И чтобы соли поменьше.

— Замётано, — я по привычке протянул руку, но крылокош так на меня посмотрел, что стало стыдно.

— Закрой глаза, — скомандовал он.

— Так я ничего не увижу, — пожаловался я.

— Отлично, это нам и нужно, — я услышал рядом с собой басовитое мурчание. — Теперь представь свою нынешнюю образину.

Я представил. Это оказалось нетрудно: незабываемый образ врезался в мою память, словно был высечен из гранита.

На могильном памятнике.

— Рядом воссоздай тот облик, который был у тебя изначально. Как можно точнее.

Я принялся пыхтеть. Не то, чтобы я не помню своего собственного лица. Просто не слишком хорошо представляю его в ПОДРОБНОСТЯХ.

Сколько было родинок? Какую форму имели уши?..

— Сосредоточься, Макс, — командовал крылокош. — Ты же не Медуза. Каждый день видишь себя в зеркале — хотя бы, когда бреешься. Просто восстанови в памяти свою внешность, а потом наложи на образ этой слонообразной креветки.

Легко сказать.

Я пыхтел, морщил лоб, потел, и кажется, наконец-то, достиг каких-то результатов.

Осторожно открыл глаза...

— Знаешь, клыки у меня были покороче, — задумчиво произнёс я, разглядывая отражение. — Во всяком случае, они не стремились проткнуть нижнюю губу. Да и лоб был несколько выше...

— Это называется атавизм, — крылокош вспорхнул на спинку дивана и любовался мной оттуда. — Твоё морфическое поле приняло наиболее удобную форму.

— То есть, в глубине души я всегда был пещерным человеком?

— С нежной, восприимчивой к прекрасному душой.

— Ты так шутишь, да?

— А ты свои кулаки видел?

— Ладно, — я махнул кулаком. И впрямь размером с наковальню... — Давай ещё раз.

Я послушно закрыл глаза.

— Не советую.

Разжмурившись, я вылупился на кота.

— Правило пяти "П". Я тебе о нём только что говорил.

Я изучил своё отражение ещё раз. Пробрала дрожь.

— Сейчас же возвращай всё назад! Котик, миленький...

— Не унижайся. Морфическое поле восстановится само, по прошествии времени.

— И... Как долго ждать?

Кот пожал плечами.

— Ладно, — я осторожно уселся на диван. — Тогда я перекантуюсь тут, пока всё не станет, как было. Нельзя же в таком виде на люди...

Самое обидное, что в этом недоразвитом дикаре безошибочно, стопроцентно угадывался я. Даже замаскироваться не получится.

И тут дверь внезапно распахнулась.

— Оторва! Ты всё ещё здесь? Ой...

— Спокойно, Лола, — я попытался поднять руки в успокоительном жесте, но опустил. Ковши экскаватора мало кого могут успокоить... — Это всё ещё я. Небольшой магический эксперимент.

— Который, как ты можешь заметить, слегка вышел из-под контроля, — с явным удовольствием сообщил крылокош. — Но ничего, день-два, и всё придёт в норму, — он критически оглядел мою новую внешность. — Хотя может, понадобиться неделя. Через месяц ты ТОЧНО будешь, как огурчик.

— Что, зелёный и в пупырышках?

— Глупости не говори, — поморщился кот. — Огурцы — оранжевые. С крылышками.

— Так, замолчите, оба, — приказала Лолита. — У нас проблема, Макс.

— Что-то с клубом? Попроси Розарио, он...

— Твой друг пропал.

Я не сразу понял, о ком она говорит. В памяти промелькнуло несколько имён: Фонци, Розарио, Руперт... Я удивился, когда имя дракона всплыло в моей памяти в таком контексте. Но как ни крути, он — мой друг. Но это вовсе не...

— КОЛЬКА!..

— Ушел сегодня утром, с Зебриной.

— Фух. Я уж думал, мне капец. А ты шутить вздумала...

— Ты не дослушал, Макс.

Я насторожился. Лола не так уж часто зовёт меня по имени. Оторва, босс — в зависимости от того, что ей от меня нужно.

— Может, ты просто расскажешь, в чём дело? — спросил Труффальдино. — Я не слишком хорошо разбираюсь в ваших человеческих играх, так что...

— Это ты-то не разбираешься? И вообще: жизнь — это тебе не...

— ЛОЛИТА!

— Ах да, конечно. Мы получили записку. Точнее, её подбросили под дверь "Чистилища".

Медуза протянула мне листок бумаги, на котором ровным каллиграфическим почерком было написано:

"Твой друх у Нас. Если ни Принисёшь Десить Тон Золата севодня в "Затычку", мы Атрежим Иму Палиц"

Я посмотрел на Лолиту.

— Ты что-нибудь понимаешь?

— А ты что, читать разучился?

Труффальдино вытянул лапку и подцепив листок коготком, ткнулся в него мордочкой.

— Всё ясно, — сказал он, пробежав взглядом по строчкам. Точнее, по одной строчке. — Это шантаж.

— Да это писал ребёнок! — я возмущенно взмахнул рукой, и ни в чём не повинный столик вдруг отлетел к стене и рассыпался.

— Поосторожней, Оторва, — Лола ногой отпихнула треснувшую столешницу. — Не с твоими габаритами кулаками махать.

— Прости, я забыл.

Ещё раз взглянув на свои кулаки, я вздохнул.

Вот бы мне такие лет эдак в одиннадцать-двенадцать.

Халк отдыхает!

— Почему ребёнок? — переспросил Труффальдино. — Ты умеешь определять возраст по почерку?

— Да при чём здесь почерк? — уж что-что, а писать без ошибок бабуля меня научила. — Орфография! "Десить Тон Золата" — передразнил я. — Ну кто так пишет?

Крылокош ещё раз внимательно прочёл текст.

— Вроде всё нормально.

Он передал листок Лолите, та глянула и пожала плечами.

— Да, Макс, не понимаю, что тебе не нравится. Главное-то не в этом, тебе не кажется?

Я попытался сжать пальцами переносицу, но чуть не оторвал себе нос. Похоже, сосиски, которые растут из моей ладони, умеют только ломать и крушить.

— Слушай, Лола, а с чего ты взяла, что это... послание предназначено именно мне? И что это не шутка?

— На обороте посмотри.

Там была ещё одна надпись.

"Г-ну Бизумнаму Лична в Руки.

Пе. Эс: Эта ни Шутка"

— Ладно, я понял, — вытянув ноги, я неосторожно задел гостевое кресло, оно с грохотом повалилось.

Лолита закатила глаза.

А я посмотрел на неё с новым, ранее неизведанным уважением. При её габаритах, Медуза всегда двигалась практически бесшумно. Никогда ничего не ломала. И даже не задевала!

— Как тебе удаётся быть такой... изящной? — спросил я, осторожно, двумя пальцами, ставя кресло на место.

— Практикуюсь с самого детства, — отмахнулась Лолита. — Оторва, не отвлекайся. Мне кажется, ты воспринял угрозу не слишком близко к сердцу. В чём дело? Тебе надоел твой друг?..

— Ну... — зажав ладони между колен, я постарался занять как можно меньше места. Это было сложно. — Я уже примерно прикинул, что происходит, и к кому обратиться. Навскидку, тут замешан Эрос Аполлон. Моё возвращение было ему, как серпом по... хвосту, и таким образом он решил отыграться.