Прохожу к кровати, стягивая по пути толстовку. Надо бы в душ сходить, но я не хочу маячить в общей комнате. Мне бы сейчас упасть и отрубиться.

– Ну да, ну да, план хорош, но ты же точно внесёшь в него свои коррективы? – Флоренс прыгает на кровать и глядит на меня с хитрым прищуром.

– Будем действовать по ситуации, – хмыкаю в ответ и всё же начинаю собирать вещи в душ.

Не могу грязной завалиться спать, это уже верх свинства.

– О да‑а‑а, ты страшна своей импровизацией, – хихикает рыжуля. – Значит, пока не будем вскрывать все карты?

– Ты серьёзно? – я застываю с полотенцем в руках.

– А чего такого? Рик, уверена, уже точно склонился к тому, что ты не та, за кого себя выдаёшь. Ему только заверения Интегры всю картину портят. Насчёт остальных не знаю, но они не пойдут против нашего командира.

Я в растерянности веду взглядом по комнате, укладывая в голове слова Фло. В принципе, логично. Все эти проверки от Рика, пристальное внимание к моим словам и действиям. Он знает Дэль с детства и первым должен был меня раскусить. Получается, моя тайна держится только на слове дэры Раманюк.

Фигово.

– Мы будем меньше чудить и отсвечивать, – решаю я, не сильно‑то веря в свои слова. – Найдём место ритуала, стянем под шумок камень и потом проведём его снова. Вот мой план. Ты в деле?

– Вторая часть мне нравится, – лисица вытягивается на кровати. – А с первой, боюсь, ты не справишься. Ставлю перо Когтя, ты по пути в душ найдёшь приключения. И, дай Всевидящий, это будет голый Рик, а не кто‑нибудь из соседей!

– Слушай, ну не настолько я бедовая, – дуюсь я и, подхватив пижамный комплект, открываю дверь.

– Настолько‑настолько, – кивает лиса и прикладывает руку к грудке. – Родственная душа, помнишь?

В ответ я лишь улыбаюсь. Что правда, то правда. Она у меня тоже бедовая.

Прошмыгнув по пустому коридору в ванную, я, к своей радости, никого там не встречаю. Помывочный бокс поделён на два отсека – женский и мужской. Я быстренько ополаскиваюсь, чуть ли не мурча от наслаждения. Всё‑таки я жутко устала за время уборки в лекарском крыле.

Но как бы меня не расслабляла вода, я подспудно жду какого‑то подвоха. Три (или четыре?) дня в этом мире приучили меня даже ушами в разные стороны водить, чтобы быть наготове.

Но в этот раз местное божество смилостивилось и водные процедуры я провела в полном одиночестве. И в спальню вернулась, так никого и не застав.

Плутовка к тому времени уже посапывала, свернувшись на краю постели. Не тратя больше ни минуты, я присоединилась к ней. Завтра тяжёлый день…

Но уснуть с ходу не удаётся. И я применяю испытанное годами средство. Перечисляю задания, которые мне нужно выполнить. Первое – почитать дневник Дэль, до которого всё не доходят руки. Второе – подробнее расспросить Фи. Что‑то в её поведении не бьётся, не стыкуется.

Что‑то крутится в моей голове под пунктом номер три. Я никак не могу зацепить эту неуловимую мысль. Да и метод действует, меня неумолимо затягивает в сон. И только на самой его границе всплывает покрасневшее лицо магистра Лурак.

Точно! Доклад! Я ведь так его и не подготовила!

Но даже этого не хватает, чтобы вырвать меня из объятий Морфея. Я проваливаюсь в сон с чётким обязательством, что завтра утром первым делом зароюсь в учебники и всё подготовлю.

Но утро, что вот совсем не удивительно, вносит свои коррективы. Мы с Фло бессовестно просыпаем, и из дома я вылетаю, застёгивая китель на ходу.

Ответ на вопрос, почему меня никто не разбудил, приходит сам собой – у нас почти все лекции разные. Боевики учатся по своему графику, у модуляторов своя программа, а универсалы и подавно изучают все тонкости управления пиримов отдельно от всех.

Как ни странно, но первую лекцию я всё же успеваю посетить. Правда, приходится предварительно упросить Фло вернуться в своё межгранье. Единственный аргумент, который на неё действует – это тоска Когтя. Грифон, в отличие от лисы, ходить, где хочет и когда хочет, не может.

Просторная аудитория заполнена на треть. И почти все студентки – девушки. В моей группе пиримов поддержки оказывается и Фелисити, подруга Марго. Девушка смиряет меня прохладным взглядом и больше никак не комментирует мой приход. Не больно‑то и хотелось с тобой общаться! Не подначиваешь и ладно. Остальные мои сокурсники также не обращают на меня никакого внимания, и я незаметным призраком устраиваюсь на дальнем ярусе парт, у окна.

А потом начинается лекция, которая на самом деле меня затягивает. Сухонькая магистр Хаони оказывается прекрасным учителем, влюблённым в свой предмет. Иначе как объяснить, что "История выдающихся представителей поддерживающих пиримов" пролетела для меня в мгновение ока? Из лекции я понимаю, что мне досталась роль незаслуженно принижаемой категории пиримов. Дэра Хаони на ярких примерах доказывает, что поддержка иногда коренным образом меняет исход боя. Ведь даже лечебное заклятие можно обратить вспять и заставить противника страдать от язв и разложения. Или вместо усиления рефлексов и магического резерва, напротив, полностью опустошить врага. Как ответственная студентка, я тщательно конспектирую приёмы, озвученные Хаони. Мало ли, пригодятся в будущем!

По окончании лекции я остаюсь воодушевлённой настолько, что даже последовавший за ней пятикилометровый кросс на занятии по физподготовке не портит мне настроение.

В этом же настроении и проходит моё время до обеда. Учитывая, что завтрак я благополучно пропустила, желудок сводит судорогой, а его рулады можно услышать на полигоне за пределами Академии.

– Всевидящий, да покормите её кто‑нибудь! – изображая невыносимые страдания, Арчи прикрывает себе уши, когда я подсаживаюсь за наш столик.

– И тебе приятного аппетита, ворчун, – улыбаюсь я ему.

– Во, точно, Ворчун, – тут же цепляется Хуч. – Спасибо, Дэль, теперь я знаю, как звать нашего вечного нытика.

– Э! – возмущается Флабер, но Хуч уже сжимает его в объятиях и трёт кулаком по макушке.

– Не сопротивляйся, Ворчун, – приговаривает Бефферадо, – это идеальный позывной.

– Скорее, говорящее прозвище, – делает ремарку Клиффорд, не поднимая глаз от учебника.

Меня разбирает интерес, что за книга у него такая. У всех вокруг планшетки‑методички, и встретить нормальную книгу – редкость.

Обложка мне незнакома, но вот заглянув внутрь, я тут же шикаю на нашего умника.

– С ума сошёл, запрещёнку так в открытую таскать?!

– Так я ведь её замаскировал.

Клифф всё же поднимает на меня невинный взгляд и демонстрирует, что наша контрабанда прикинулась учебником по классическим приёмам грозовых пиримов.

– Да его и проверять никто не будет, Дэль, – успокаивающе проговаривает Хуч, наконец, отпустив бурчащего Арчи.

Я перевожу взгляд на молча жующую Кери. Она не вмешивается в диалог, да и меня приветствовала только радостной улыбкой. Видимо, что‑то в лежащей перед ней методичке гораздо интересней болтовни парней.

– Ну, хоть ты им скажи, Кери! – прошу поддержки у подруги.

– Дэль, мне твоё раздражение понятно, – она откладывает планшетку и, скрестив руки на груди, начинает объяснять: – Но сама посуди, нам надо изучить книгу и как можно быстрее вернуть её в хранилище. Копии с неё не снять, она от этого магически защищена. Лекции, тренировки, а теперь ещё и отработка. Когда бедному Клиффу ещё заучивать тот самый ритуал?

Последние слова она говорит шёпотом, стреляя глазками мне за спину.

Вся наша команда, как по сигналу, разворачивается. По проходу между столами царственно плывёт наша золотая Звезда во главе с Марго. Единственная золотая Звезда, оставшаяся в Академии.

Блондинка проходит мимо, одарив наш столик снисходительным взглядом. Я замечаю, с какой агрессией смотрят друг на друга Бран и Хуч. Тут братской любовью и не пахнет. Мне хочется спросить, почему они разделены, но не решаюсь. А вдруг это что‑то очень личное?

– А где Рик? – решаю перевести тему, когда шумиха, поднятая явлением золотозвёздных, улеглась.