– В целом, состояние удовлетворительное, – заключает Феарина, смыкая цилиндры и выключая анализатор. – Есть истощение, но у кого его сейчас нет? Наблюдаются неровности магического контура, но это можно списать на прошедшую инициацию и прошедший бой. Причин задерживать тебя у меня нет. Хочешь ещё отдохнуть?

– Нет, спасибо, – я облегчённо выдыхаюВсё время, пока она меня осматривала, я подспудно ожидала крика: "Ага! Подселенка! Срочно команду по устранению в палату виле Хиларике!". И только сейчас это напряжённое ожидание разжимает кулак, в котором сжимало моё горло.

Подскакиваю на ноги и, на секунуду задумавашись, спрашиваю:

– А в какой палате лежит Дейрик виль Верндари? Я хочу повидаться с командиром.

Тонкие брови Феарины взлетают наверх, а в её глазах появляется искреннее удивление:

– Так Дейрик с остальными ребятами из вашей Звезды. В общем боксе.

– Да? – я озадаченно чешу бровь. Это не очень хорошая для меня новость. – Тогда я могу идти? Навещу ребят? К ним же пускают?

– Да, конечно, иди. Я оповещу твоих родителей о твоём состоянии.

Я благодарно киваю ей и, глядя на Фло, дёргаю головой на выход. Второго приглашения для лисы не понадобилось. Она рыжей молнией скрывается в коридоре, где через мгновение оказываюсь и я.

И лишь прикрывая за собой дверь, я слышу тихое:

– Как будто её родителям эта информация интересна. Бедная девочка.

Мда. Даже местным работникам больше известно об отношениях Дэль и семьи, чем мне и её личному дневнику. Надеюсь, этот пробел в знаниях не помешает моему плану как можно скорее вернуться домой.

– Ты чего такая хмурая? – интересуется Фло, когда мы преодолеваем большую часть пути до центрального холла лекарского крыла.

– Да как‑то мало поводов для радости, – отмахиваюсь я, а потом всё же решаю поделиться частью переживаний. – Не очень хороший для нас расклад.

– Какой?

– Дейрик, аристократ, отказался от положенной ему палаты и находится с ребятами. Уверена, Кери тоже там же. А мы снова белые вороны и требуем к себе отдельного внимания.

– А‑а‑а‑а, – понимающе тянет Фло. – Командный дух и сплочённость, а мы выпали из обоймы?

– Смекаешь, – довольно киваю я и получаю удар в плечо от резко открывшейся двери очередной палаты.

– И не забудь принести мне косметичку! Не хочу, чтобы меня видели в таком виде! – доносится оттуда капризный голосок, в котором я узнаю Марго.

А на пороге появляется бледная, покрытая синяками, Фелисити.

Мы переглядываемся с Фло, я вижу в глазах лисички, что мы думаем об одном и том же. Что ж, Фи, на ловца и зверь бежит!

И я, и Фелисити, секунду‑другую смотрим друг на друга. Будто анализируем противника и просчитываем возможные ходы. Несмотря на побитый вид, в глазах девушки светится ясный ум. Становится понятно, кто в команде Марго ответственен за аналитические способности. Так же, как в нашей – Клифф. По крайней мере, мне так кажется.

– Привет, – тихо проговариваю я, обозначая своё дружелюбие.

Она настороженно кивает и стреляет глазами в сторону приоткрытой двери. Ясно, переживает, что королева увидит челядь в компании персоны нон грата.

– Не волнуйся, я тебя не подставлю, – я примиряюще приподнимаю руки и делаю шаг назад. Вроде как отступаю от её личных границ. – Фи, не подскажешь, где тут общий бокс?

А сама впиваюсь взглядом в её лицо, жду реакцию на провокацию. В таком же ожидании замирает и висящая у меня на плече Фло.

– Фели, – поправляет она меня и недовольно кривится. – Я – Фелисити. А бокс дальше по коридору, по ту сторону от поста. Тут только палаты для знати. Ещё что‑нибудь? Я спешу.

– Нет‑нет, спасибо за помощь, – проговариваю я в уже стремительно удаляющуюся спину.

– Не сработало? – шепчет на ухо Фло.

– Не сработало, – подтверждаю я, задумчиво потирая подбородок. – Будем искать дальше нашу "Фи". А пока надо побыстрее найти ребят. Не знаешь, где здесь раздобыть мандарины?

– Зачем? – на мордашке Флоренс застывает недоумение, а одна бровка смешно изгибается, придавая ей ещё более комичный вид.

– Да просто так, заботу проявить, – вздыхаю я и двигаюсь вслед за Фелисити.

– А почему именно мандарины? – не унимается рыжая "Варвара".

Смирившись, что молчанием от неё не отделаться, принимаюсь рассказывать о чудном "мандариновом ритуале", который обязателен если не во всём моём мире, то в моей семье точно. В больницу всегда надо принести авоську ароматных рыжих плодов. И тогда пациент, несомненно, выздоровеет.

Мы проходим центральный холл, который забит людьми под завязку. В основном медицинскими работниками, что‑то обсуждающими между собой. Но мой взгляд выхватывает и преподавательские кители. Благо, на меня никто так и не обращает внимания, а потому мы с Флоренс проскальзываем дальше.

– У вас же нет магии, тогда смысл в этом ритуале? – с сомнением спрашивает Фло.

– Магии нет, но есть чудесный механизм под названием "Психосоматика". Работает как во вред, так и на пользу, – мы заходим в обширное помещение, поделённое перегородками на отдельные комнатушки. Я кручу головой во все стороны, пытаясь сориентироваться. – Главное уметь эту психосоматику вертеть в нужные стороны.

Отовсюду слышен гомон множества голосов, а в воздухе стоит чёткий запах почему‑то озона, а не лекарств. По проходам между секций шустро снуют работники в таких же, как у Феарины, комбинезонах. Некоторых из них сопровождают пиримы, светящиеся как новогодние гирлянды. Скорее всего, это стражи поддержки, и они помогают своим носителям в лечении пострадавших.

– Тяжко же вам там, – в искреннем сожалении выдыхает лисица.

– Да здесь не легче, – фыркаю в ответ. – У нас хотя бы всяких тварей Загранья нет. Единственный монстр, который несёт явную угрозу – это твой сосед‑алкаш или психопат, пропустивший начало очередного курса.

– Я ж говорю, у нас здесь лучше, – ещё больше уверяется в своей правоте Фло. – Противника ни с кем не спутаешь. Видишь страшного, мерзкого, а если ещё и с щупальцами – вали сразу, не дожидайся слова "Здрасти!".

– Ох, Фло, какая же ты у меня всё ещё наивняга, – усмехаюсь я и срываюсь с места, заметив в дальнем конце коридорчика освободившуюся девушку‑лекаря.

Она стоит у стены и что‑то сосредоточенно записывает в планшет. Вот её‑то я и расспрошу на предмет нахождения моей команды.

– Чёйта? – тем временем возмущенно фырчит рыжуля. – Да я поумнее тебя буду.

– Возможно, – соглашаюсь я, тем самым смягчая предстоящее нравоучение. – Только вот мир не делится на чёрное и белое. И самый главный враг чаще всего тот, которого ты не видишь. Кукловод, прячущийся в тени.

В голове вереницей пролетают моменты из школьных и студенческих времён, когда скандалы‑интриги‑расследования были обычной частью жизни. Всегда находился тот, кто обожал манипулировать и стравливать других, идти по головам, лишь бы достичь своей цели. Так было в моём мире и, судя по дневнику Дэль, так есть и в этом мире. Сущность людей везде одинакова.

– Скучная ты, – резюмирует напоследок Флоренс и замолкает.

И правильно делает, потому что лекарь уже смотрит на нас, одновременно убирая планшет в специальный клапан, что приторочен к её ремню.

– Что‑то случилось? Кому‑то нужна помощь?

Заверяю настороженную работницу, что всё в порядке, и выведываю у неё расположение палаты, где разместили Рика и команду. Нас направляют в дальний от входа угол, и уже в спину мне прилетает рекомендация:

– Проверьте вашего пирима на сканере. Такие тёмные всполохи в ауре не типичны для стражей. А после вчерашнего вторжения и вовсе подозрительны.

Мы с Фло одновременно оглядываемся на работницу, тут же переглядываемся друг с другом, и снова смотрим на замершую девушку.

– Э‑э, кхм, – откашливаюсь я, – обязательно. Но мой куратор Интегра Раманюк считает, что это норма для новорожденного пирима.

– О, – только и проговаривает лекарь. – Тогда вопросов нет. Удачи!