Она, не глядя на нас, крутит в руках планшет. Но я уверена – ни строчки на нём не видит. То, что кажется лекцией, на самом деле оказывается историей, что связана конкретно с ней. Осталось только понять – как?

– Мы не знаем, что является толчком, но в определённый момент пирим отделяется от носителя и приобретает физическое воплощение, – по линзам очков куратора пробегают блики, когда она наконец‑то поднимает на нас взгляд. – Но если призыв совершить слишком рано, без теоретической подготовки, то может произойти всё, что угодно. В моём случае – Буваги попытался захватить моё тело.

Я бросаю быстрый взгляд на её рога, и до меня доходит. Раманюк не представитель другой расы существ. Она жертва собственной самонадеянности.

– Это больно? – невольно вырывается у меня.

– Я не хочу призываться, – почему‑то испуганно пищит Фло и прыгает мне на грудь, съёживаясь до размеров котёнка. – Мне нравится моё тело, а твоё себе оставь!

– Хороший пирим, заботится о хозяйке, – одобрительно кивает дэра, не отвечая на мой вопрос.

Хотя мне и без этого ответа всё понятно. Сквозь тщательно удерживаемую маску благодушия пробиваются истинные эмоции сидящей передо мной женщины. Не знаю, сколько времени прошло с того момента, но Раманюк до сих пор больно вспоминать о последствиях своей ошибки.

– В общем, о пиримах поговорили, – внезапно хлопает она руками по столу. Атмосфера в комнате из гнетущей тут же преобразуется в рабочую. – Но лисичку твою надо проверить на потенциал и чистоту. Настораживает меня её длительная активация.

– Я сегодня мылась, я чистая! – отчаянно верещит Фло, забираясь мне на шею, под воротник рубашки.

И вот это вызывает подозрения уже у меня.

– Прекрати, ты ведёшь себя странно, – выдыхаю сквозь сжатые зубы и ловлю рыжую трусиху за загривок.

Сдёргиваю с себя и строго смотрю ей в глаза.

– Чего это она? – удивлённо спрашивает меня Раманюк и, проводя манипуляции со столом, выставляет какие‑то режимы.

– Говорит, что чистая, мылась сегодня, – я передаю послание Фло, отводя взгляд от умоляюще смотрящих на меня глазок.

– Милая, это не больно, – в голосе дэры убойная доза успокоения, но Флоренс продолжает затравлено смотреть на меня. – Клади её сюда.

Раманюк разводит руками над загоревшейся красным светом столешницей.

Тревожный цвет зарождает во мне сомнения, и я тихо спрашиваю у трусихи:

– Чего боишься?

– Предчувствие, – растерянно пищит она в ответ.

– Не убедительно! – злюсь я, но на стол плутовку кладу максимально бережно. Лишь под конец не вежливо подпихивая под попу.

Над Фло смыкается прозрачно‑розовый купол, и в этот момент моя лисица верещит от боли. Захлёбывается жалобным плачем, и я срываюсь к ней на помощь.

Потому что чувствую – не играет, ей действительно больно.

– Прекратите! – ору на куратора, которая наблюдает за происходящим. С каким‑то садистским спокойствием глядит на то, как рвётся ко мне Фло.

Я просовываю руки в купол, пытаясь вытащить малютку, и ощущаю едва терпимый жар. Мои руки с каждой секундой всё больше горят, но я упорно подтаскиваю почти безвольное тельце к барьеру. И в этот момент Флоренс меняет цвет, раздаётся в размерах и превращается в большую чёрную лисицу. Её окутывает инфернальная тьма, в которой то и дело мелькают радужные всполохи. Эта новая ипостась Фло пугает меня до чёртиков, и я выдёргиваю руки, потрясённо глядя на Раманюк.

– Мы идём! – тем временем произносит лиса низким, многоголосым эхом.

– И мы будем готовы, – отвечает ей куратор, а на её лице не дрогнула ни единая мышца.

Фло окончательно теряет сознание, падает на стол и в этот же момент купол над ней гаснет. А сама рыжуля возвращается к своей привычной форме.

– Это что такое было?! Вы обещали, что это не больно! – то ли гневно, то ли испуганно спрашиваю я, стягивая рыжулю к себе в руки и прижимая к груди.

Пускай она невидима, но для меня – вполне осязаема. И я на интуитивном уровне чувствую, ей нужна моя поддержка. Как и мне – необходимо защитить её.

– Запомни, Дэль, Пиримы – существа Загранья. Какими бы хорошими они ни были – они пришельцы в нашем мире, – Раманюк меняет режим стола, возвращая на его поверхность голубоватые проекции, в которых я узнаю себя и Фло. – И лишь носитель удерживает их тёмную сторону от прорыва в нашу реальность. Сейчас ты видела именно эту ипостась своего стража. Те носители, что слишком часто обращаются к призыву именно тёмной стороны, увы, сходят с ума и рано или поздно переходят на сторону Загранья. Уничтожают тех, кто был их братьями по оружию.

Она замолкает и выжидающе смотрит на меня.

А что я? Я вообще ничего не понимаю. Знаю лишь, что мне до холодеющих ладоней страшно за Флоренс. Этот страх заставляет меня дышать рвано и судорожно, а мысли – скакать галопом.

– Фло за всё это время не проявила никакой враждебности, – чуть дрогнувшим голосом говорю я. – Наоборот, иногда она чересчур любвеобильна, – вспоминаю её притязания на чужих пиримов. – И я уверена, не спровоцируй вы её, никакого обращения к тёмной стороне не было бы.

– Я была обязана проверить её на подселение. Всё‑таки инициация произошла в контакте с душителем, – пожимает плечами куратор. – К тому же, теперь мы знаем её специализацию. Да и о планах врага никогда не лишнее узнать.

В этот момент лиса в моих объятиях подаёт признаки жизни. Слабо дрыгается и обиженно подвывает:

– Дэль, уйдём от неё? Обещаю, я буду вести себя хорошо. Ни к кому не буду приставать. Разве что к Когтю, – чуть задумавшись, дополняет она.

И по этому условию я понимаю, что с ней всё хорошо. От облегчения узел, сжимающий грудь, развязывается. Даёт сделать полноценный вдох. Я расслабляю плечи, которые всё это время были в напряжении, будто в ожидании броска.

– Так какая специализация у Фло? – переходя на деловой тон, спрашиваю я и поглаживаю мягкую шёрстку лисички.

Понимаю, что со стороны это выглядит дико – студентка гладит воздух. Но мне всё равно. Главное – нам обеим комфортно.

– А вот тут странная вещь, – хмыкает дэра, довольно щуря на меня глаза. Видно, нравится ей, что я не развожу истерику. – Флоренс проявила потенциал универсального пирима. Такими обладают только командиры Звёзд.

– Всегда знала, что я уникальная, – подаёт голос нахалка.

Я чуть сжимаю шкурку на её загривке, чтобы не мешала "маме" решать вопросы.

– Это значит, что мне выделят свою команду? – уточняю я, уже прикидывая, чем это может мне грозить.

Новыми проблемами, чем же ещё?

– На твоём месте я бы не рвалась в командиры, – постукивая ноготками по столешнице, говорит Раманюк. – Поздняя инициация – дело редкое, но случающееся. А вот смена специализации, – она наклоняет голову и смотрит на меня исподлобья, – до сих пор была невозможна.

– Всё когда‑нибудь бывает в первый раз, – слегка опешив, возражаю я.

– Это точно, как и слияние пирима и хозяина, – она поднимает взгляд к своим рогам. – Только поэтому я не вызвала отряд Пиримских Клинков. Они бы с тобой церемониться не стали, сразу скрутили и на изучение. Это в лучшем случае.

– А в худшем… – я замолкаю на полуслове, понимая, о чём умолчала куратор.

– Да, – коротко отвечает она и, отворачиваясь к окну, ненадолго замолкает.

Фло осторожно выбирается из моих рук и, пока Раманюк пребывает в размышлениях, сползает на пол.

– Мы пойдём? – осторожно интересуюсь я, боясь, что рыжая плутовка возьмётся за своё и что‑нибудь натворит.

– А? – вздрагивает дэра и тут же берёт себя в руки. – Да, но я назначаю тебе индивидуальные тренировки. И как ты понимаешь, тебе лучше не говорить о способностях Флоренс никому. Для всех ты – луч поддержки. Вот этот спектр и будем развивать.

– Да? – растерянно проговариваю я, как обычно, ничего не поняв. Лишь то, что теперь я буду под тотальным контролем этой странной женщины. – Без проблем, поддержка, так поддержка. Фло, пойдём!

Лиса появляется из‑под стола, волоча за собой мою сумку. В два прыжка взмывает в воздух и пристраивается к моему плечу. Я, прощаясь, киваю дэре Раманюк и разворачиваюсь на выход. Чтобы замереть в дверях от брошенных в спину слов: