Трудно сказать однозначно, что представлял собой соленарий (σωληναρίον)[1059]. Упоминание об этом приспособлении встречается только в XII книге «Стратегикона», которая посвящена пехоте. Как уже отмечалось, материал, содержащийся в данной части трактата, гораздо более архаичный, чем во всех остальных книгах[1060], и поэтому он может отражать некоторые реалии, относящиеся к V или даже IV вв. Многие специалисты хотели бы видеть в соленарии византийский вариант арбалета. Другие принимают его за некое устройство, присоединявшееся к луку и позволявшее пускать небольшие стрелы на расстояние, превышавшее обычную дальность стрельбы[1061]. Первая гипотеза представляется неубедительной: было бессмысленно вооружать одного и того же воина луком и арбалетом, от подобного громоздкого снаряжения было бы мало пользы, поскольку оно препятствовало бы солдату эффективно использовать какой-либо из этих видов оружия по отдельности.
Соленарии, согласно приведенному в трактате описанию, служили для метания коротких стрел, с помощью которых ведется обстрел противника на расстоянии, превышающем дальность полета обычной стрелы, причем этот обстрел велся из луков. Данное обстоятельство указывает, что соленарий был не самостоятельным видом оружия, а лишь неким приспособлением к луку. Соленарий мог представлять собой определенного размера трубку с прорезью для тетивы. Вероятно, и само слово σωληναρίον происходит от σωλήν — труба, желоб, канал. Такое устройство давало возможность вести стрельбу укороченными стрелами, которые, по сравнению со стрелами нормальных размеров, обладали значительно меньшим весом и гораздо лучшими аэродинамическими характеристиками. Использование соленария позволяло значительно увеличить дальность стрельбы. Подобные приспособления широко применялись не только в ранневизантийский период, но и арабами в Средние века[1062].
Рис 89. Схема стрельбы из лука с использованием соленария
Рис. И. В. Кирсанова.
Бериты занимали промежуточное положение между обычным дротиком и копьем. Другими словами, это были большие дротики либо укороченные копья[1063]. Характерно, что данный термин используется только в XII книге «Стратегикона», посвященной пехоте, факт, указывающий, что бериты использовались исключительно пехотинцами[1064]. Вместе с тем, поскольку представленный материал может относиться и к более ранней эпохе, можно предположить, что в VI столетии термин βηρύττα уже не использовался, а был заменен грекоязычными названиями[1065].
О марсобарбулах, или плюмбатах, достаточно подробно уже говорилось выше. Пытаясь объяснить, почему Маврикий требует хранить подобные дротики в особых футлярах, Ф. Осарес предположил, что марсобарбулы изготавливались из какого-то хрупкого металла[1066], а В. В. Кучма сделал вывод, что марсобарбулы имели свинцовые наконечники[1067]. Но последнее представляется совершенно невероятным, поскольку подобный наконечник просто расплющился бы о вражеский щит, не причинив ему вреда. Возможно, что в футлярах марсобарбулы хранились только при транспортировке, а перед началом сражения раздавались солдатам[1068]. Это подтверждается, прежде всего, перечнем той поклажи, которую, согласно «Стратегикону», везла за собой каждая контуберния: марсобарбулы — единственный вид оружия, который находился на повозках вместе с остальным инвентарем (Maur., XII, 6). Приведенные выше археологические данные позволяют предположить, что эволюция марсобарбулы шла в сторону увеличения ее размеров и самые крупные из обнаруженных образцов — самые поздние. Таким образом, легко можно объяснить, почему в VI столетии происходит изменение способа ношения плюмбаты: более крупные модификации этого оружия стало уже невозможно носить в щитах, как это было в IV в., поэтому для них стали изготавливать футляры[1069].
По утверждению Маврикия, щитоносцы, образовывавшие фронт боевого порядка, при сближении с врагом должны были метать в него марсобарбулы, положив копья на землю. Это описание заставило Ф. Осареса предположить, что марсобарбула представляла собой некий вид булавы, настолько тяжелой, что ее приходилось метать двумя руками[1070]. Однако вес марсобарбул не имел в данном случае никакого значения. Ведь автор «Стратегикона» говорит, что копья на землю должны были положить солдаты, вооруженные «марсобарбулами или дротиками» (Maur., XII. В, 16). В действительности картина, нарисованная в «Стратегиконе», не могла иметь места в реальной боевой обстановке: никогда, для того чтобы метнуть дротик, солдату не требовалось выпускать из рук копье. По всей видимости, мы имеем дело с теоретическими построениями самого Маврикия, либо речь идет о стандартном упражнении, выполнявшемся во время тренировок.
Обмундирование. Как уже отмечалось выше, во второй половине VI в. государство продолжало частично обеспечивать солдат обмундированием. Хитон, представлявший собой нательную одежду, приобретался, очевидно, самим новобранцем. Поверх хитона солдат носил гиматий, или зостарий, который был чем-то вроде плаща[1071]. В кавалерии использовали зостарии аварского типа, в пехоте — готского. Аварские зостарии были льняными, либо из козьей шерсти, либо из другой грубой шерстяной ткани. Главное их отличие от готских зостариев состояло в том, что они были просторными настолько, что во время езды всадники могли прикрывать ими свои колени. Поверх зостариев всадники носили также гунии, имевшие длинные и широкие рукава[1072]. Гунии изготавливались из плотного войлока. Они служили для защиты всадника от дождя и от стрел противника. Гунии были настолько просторными, что не сковывали движения всадника и позволяли ему действовать копьем или луком (Maur., I, 2).
Столь же скрупулезно описывает Маврикий и обмундирование пехотинцев: «Либо готские зостарии, либо короткие армелаусии, доходящие до колен; готские башмаки с подметками, без носков, сшитые свободно, с двумя ушками и не более; их необходимо также укрепить несколькими небольшими гвоздями для более длительного использования. Нет надобности в сапогах или в поножах, поскольку в походах они не нужны, да и тяжелы при ношении. Необходимо носить также простые накидки, но не болгарские сагии» (Maur., XII В, 1; пер. В. В. Кучмы).
Тактические приемы кавалерии. В соответствии с тактическими задачами, выполняемыми в походе или на поле боя, всадники делились на несколько групп. «Курсорами называются те, которые идут в передовой линии боевого строя и стремительно преследуют бегущих врагов; дефензорами — те, которые их сопровождают, не нарушая и не разрывая строя, но продвигаясь упорядоченно с целью защиты курсоров, если, как это случается, тем придется повернуть назад. Депотатами называются те, которые следуют за боевым порядком, уносят с поля боя раненых и оказывают им помощь. Антикенсорами, называются те, которые во время маршей высылаются вперед с целью разведки и изучения удобных маршрутов и мест для размещения лагерей; менсорами — те, которые делают разметку для оборудования лагерей или фоссатов. Катаскопами называются патрульные; плагиофилаками — те, которые предназначены для защиты флангов первой линии, гиперкерастами — те, которым предписано охватывать неприятельские фланги» (Maur., I, 3; пер. В, В. Кучмы).
