Спешно созванные особо доверенные союзники не только согласились с планом его величества, их охватил настоящий охотничий азарт.

— Мне нужно знать каждый шаг мэтра Логара и господ Орсо. К сожалению, я могу доверить наших заклятых друзей только вам. Даже Мудрые теперь вызывают у меня подозрение, — молодой монарх изо всех сил пытался выглядеть спокойным и даже безразличным, но получалось у него из рук вон плохо, — я более чем уверен, что секретный фарватер выдала Темным Рода, но прямых доказательств у нас пока нет. Больше всего меня тревожит не она. Наверняка Мудрая — просто пешка, выполняющая чужие указания. Хорошо бы изловить тех, кто отдает ей приказы.

— Разумеется, ваше величество. И допросить их с пристрастием. Но и о простых исполнителях не стоит забывать. В крепости ни к чему пособники любого уровня, кем бы они ни были, — ответил Лоцман.

— Я поставлю у Морских ворот роту моих гвардейцев, ваше величество. В нужный момент они сделают все, что необходимо. Ну и сам я буду там каждую ночь. — сказал Габриэль, — Орсо-младший в свое дежурство не отличит своих солдат от моих. Для птицы такого полета все они на одно лицо.

— Прекрасно, капитан, но, боюсь, этого мало. Даррен, я слышал, вы с Гертом ни на день не бросаете занятий с молодыми магами? Есть ли среди них те, на кого вы можете положиться, как на самого себя?

— Таких наберется человек пять — полагаю, вполне достаточно для непрерывной слежки за нашими подопечными. Родой я займусь сам, — Лоцман был не на шутку встревожен. — Только вот не потребуется ли наша помощь на стенах?

— В ближайшие сутки я не жду серьезной атаки с моря. Темные пока осторожничают, осматриваются… И ждут сигнала от своих. Разве только птицы могут доставить беспокойство, но драконы прекрасно справятся и без вас.

— Что-то интересное привезли наши знакомые…эээ. моряки? — хитро улыбнулся Габриэль.

— Увы, почти ничего. На кораблях пушечное мясо, на трех галерах прячут что-то важное, и к ним не подобраться. Разве что рыбаки отловили несколько образчиков вражеской фауны, что плещется теперь в наших водах. Как по мне, так слишком много щупалец, — поморщился Орданн, — но я жду доклада хитрецов, забравшихся дальше всех. Может, у них получится притащить пленника.

— Вспомните мальчишку-всадника, — покачал головой Даррен, — боюсь, что и с этим будет, приблизительно, то же самое. Темные предусмотрительны…

— Мы с Одри раскопали один старый метод. Будем пробовать, — ответил король, — а с родными нашими предателями разговора не будет. Казнить, по закону военного времени.

— Разумно ли? Может, из них удастся что-нибудь вытрясти, — возразил де Рейвен.

— Если они не дураки, то постараются расстаться с жизнью еще до того, как их доставят в каземат. В остальном же… посмотрим по обстоятельствам.

Габриэль и Лоцман молча переглянулись. Приказ Орданна был суров — он предполагал ни больше, ни меньше, чем позорную публичную казнь через повешение для всех без исключения участников заговора.

— Ваше величество, князья Орсо принадлежат к королевской семье и могут потребовать публичного суда, — осторожно напомнил де Рейвен.

— Предатель не имеет ни сословия, ни происхождения, капитан, — отрезал найденыш, — веревка — лучшее украшение для изменников всех мастей.

— Будет исполнено! — и Лоцман, и Габриэль могли сколько угодно спорить с Орданном — своим учеником и другом, но когда на первый план выходил Король, лучше было не перечить.

— Все. Мальчик вырос, — вздохнул капитан, когда они покинули королевский кабинет.

— И слава Создателю. Сейчас не время для мягкосердечия, — печально улыбнулся Лоцман, — как бы нам этого ни хотелось… — он не закончил, болезненно закусив губы и прижав пальцы к вискам.

— Птицы, будь они неладны, — понял Габриэль и сразу подумал о Тиле. Без своей крылатой кошки он чувствовал себя весьма неуютно, точно ослеп и оглох. Тила была совершенно незаменима в Городе с его узкими улочками и их странным свойством порой выводить совершенно не туда…

— Сеть сработала. Боюсь, что сегодня нам всем придется несладко.

— Пойду-ка я к моим арбалетчикам, — сказал де Рейвен тихо, наблюдая, как меняется в лице зеленоглазый волшебник, — там от меня толку больше будет.

Глава 11.

Давай просто будем. Не надо обещаний.

Не надо ожидать невозможного. Ты будешь у меня, а я — у тебя.

Давай просто будем друг у друга. Молча. Тихо. И по-настоящему.

Эрих Мария Ремарк

Сменилось место, обстоятельства,

система символов и знаков,

но запах, суть и вкус предательства

на всей планете одинаков.

(И. Губерман)

На этот раз все было намного серьезнее и страшнее. Темные показали Городу, что могут сотворить под умелым управлением несколько сотен стиггов. Безусловно, и стрелки, и маги были на высоте, но никто и подумать не мог, что птиц окажется так много. Да и всадники, наученные горьким опытом, облачились в легкие, но прочные доспехи, а их крылатые помощники были снабжены стальными нагрудниками. Задача арбалетчиков сразу усложнилась, хотя Сеть очень выручала. Там, где стиггов скапливалось больше всего, поднимали небольшой временный щит, давая стрелкам возможность сменится и пополнить боеприпасы. Там же, где можно было не опасаться, что кого-то заденут падающие и горящие птичьи туши, в дело вступали драконы. Хуже было другое: несмотря на полную неразбериху в воздухе, всадники, похоже, успели осмотреться. На Город прицельно полетели глиняные ядра с мгновенно воспламеняющейся жидкостью. Запылали цеха и мастерские оружейников, продовольственные склады, а от них занялись и жилые дома. Быстрее всего загорались кварталы бедноты, ютившиеся у портовых стен, но огонь с не меньшим аппетитом пожрал и несколько богатых башен. Птицы, то ли почувствовав уверенность, то ли подстегнутые недоброй магией, действовали вдвое наглее прежнего, пикируя прямо на стрелков, выхватывая людей не только с крыш, но и с улиц, и тут же, в воздухе, разрывая их в клочья. Конечно, потерявших чувство самосохранения стиггов беспощадно отстреливали, но на смену убитым прилетали все новые и новые. Над Королевской площадью небо оставалось чистым, но стоило выйти за стены Старой цитадели, становилось понятно истинное положение вещей. Узкие улочки местами просто завалило трупами стиггов, кое-где пестрели черно-желтые плащи сбитых всадников. Жирный бурый дым стелился над крышами, а над ним, мерно взмахивая крыльями, висела грязно-белая, клекочущая туча.

Кто из волшебников не выдержал и первым нарушил приказ короля не вмешиваться в сражение, так потом и не выяснили. Да и к чему, если эта цепь самовольных решений привела к необходимой в этот день победе и полному изгнанию стаи. В вышину с разных концов Города почти одновременно метнулись два стремительных ярких крылатых тела, будто ножом рассекая воздушные порядки Темных. Чуть запоздав, закрутился над одной из уцелевших вблизи порта башен огненный бич, с легкостью разрубая все, что под него попадалось. Наводил на размышления и взявшийся неизвестно откуда сильный ветер, постоянно меняющий направление. Он сбивал стиггов в плотные стайки, которые драконы ловко «поджаривали». Предприняв еще пару неудачных попыток прорваться вглубь Города, изрядно потрепанное пернатое войско убралось, наконец, восвояси. Когда последние стигги исчезли где-то за линией вражеских кораблей, жители города покинули свои укрытия, занялись разбором завалов на улицах, тушением того, что не полностью сгорело, и первыми печальными подсчетами. Тех, кому еще могли помочь лекари, отправляли в один из больших домов, отданных мэтром Логаром под госпиталь. Предложений было несколько, но король выбрал здание, расположенное внутри стен Старой цитадели. Естественно, что вечером у большинства лучших лекарей, оставшихся в Городе по просьбе его величества знахарей-травников из Арашамфа, и, разумеется, Тайри, был непочатый край работы.