— Мы послали на разведку маленький отряд, — сказал он, — опытного мага и двух послушников.
— Как давно?
— Пару часов назад. Им пора бы уже вернуться…
В это время из-за со скрипом приотворившейся двери не вышел, а вывалился послушник, волочащий на себе мага.
— Что случилось? — в ужасе воскликнул жрец.
Из многочисленных ран на лице и руках юноши сочилась кровь, а маг, судя по всему, не мог двигаться и только глухо стонал.
— Там все не так… Болота почти нет, все заросло жестким колючим кустарником. Змеи голодны и никого к себе не подпускают. Одно счастье — они настолько слабы, что не способны прыгать. Гарон оступился и его тут же разорвали в клочья. И нас со Старшим разорвали бы, не сотвори он заклинание… Только оно ему боком вышло… — послушник совсем по-детски хлюпнул носом и бережно уложил на скамью очнувшегося в прохладе пещеры мага.
— Там провал… — просипел спекшимися губами белый, как мел, волшебник, — провал на такие горизонты Тьмы, которые мне не по зубам… Может, ты увидишь, что там спрятано, Верховная…
— Отнесите обоих к лекарям, — приказала Дингра, — они заслужили жизнь. Ну, что будем делать? — обратилась она к несхиту.
— Ты сумеешь смирить зубастых змей, госпожа?
— Да, Иро, мне это нетрудно.
— Тогда я хотел бы посмотреть, что там на самом деле. Как утверждают наши священные свитки, Неспящие ближе всего к бодрствованию, когда Весы раскачиваются. Как сейчас…
— Полагаешь, что это один из путей, ведущих к Коконам?
— К ним нет путей, госпожа. Можно подобраться более или менее близко, к одному из трех поясов, охраняющих их покой. Но чтобы достичь того места, где многие тысячи лет пребывают Неспящие, надо стать на одну ступень с богами, — пояснил маленький воин, — даже величайшие из наших жрецов никогда не проникали дальше второго пояса.
— И что они там видели? Кто-нибудь говорил? — жадно спросила Верховная.
— Первый пояс для каждого выглядит по-своему, моя госпожа. В начале — душная, жаркая тьма окружает тебя, ты слышишь чье-то размеренное дыхание, неясные звуки, шепот… Твои ноги ступают по чему-то теплому и упругому, глухо содрогающемуся от равномерных ударов. Будто идешь по коже гиганта, и под тобой бьется его сердце. А потом каждый видит и испытывает свой ужас, свое отчаянье. Сколько бы человек ни пришло с тобой вместе, все равно ты будешь там совершенно один… Многие не выдерживали — и возвращались, это довольно легко. Многие сходили с ума. Единицы, сильные духом, шли вперед и достигали следующего пояса. Там их ждал совершенно иной морок. Место потрясающей красоты и покоя — так мне рассказывал прадед, которому посчастливилось оттуда вернуться. Потому что отказаться от счастья обрести покой, остаться в мире, сотканном из дивных сполохов света, прекрасной музыки и девственной природы, приносящих умиротворение в душу, может далеко не каждый.
— Как же это удалось твоему прадеду?
— Он уже нашел умиротворение здесь, среди родных и близких, очень сильно любил свой дом, детей и внуков… Это оказалось сильнее.
— Ну, за первый пояс я не очень волнуюсь. С Тьмой мы как-нибудь поладим. А вот второй… — с сомнением произнесла жрица.
— В вашей душе нет мира. Но ведь наверняка есть сильные желания, какие-то еще не достигнутые цели, — глядя на Дингру снизу вверх своими удивительными фиолетовыми глазами, сказал Иро, — это те якоря, что смогут вас удержать.
— Да… Есть цели и желания, — задумчиво произнесла женщина, глядя поверх головы маленького горца на закрытую дверь в скале, — и одно из самых больших — это привести в наш мир кого-нибудь из твоих Неспящих, Иро. И тогда Город будет нашим.
— Тот единственный, кому удалось пройти дальше всех, сказал, что за вторым поясом никакого волшебства нет, просто пещеры и тоннели в толще древнего камня. Но стоит переступить некую границу, и охранник последнего рубежа, невидимый в темноте, издает невообразимый крик, обрушивая стены на твоем пути.
— Может, им нужны жертвы, их надо задобрить?
— Жертвы они с благодарностью принимали, но… Не людям нарушать покой великих богов.
— Разве несхиты не собирались когда-либо освободить их?
— И собирались, и пытались, пока не поняли, что человеку это не под силу. Заточили их не люди, не люди и освободят. Главное, чтобы дети не забыли заветов своих отцов и не навлекли на себя гнев проснувшихся…
— Ладно, будем считать наш поход очередной попыткой. Ты готов?
— Готов, госпожа. Мои желания гонят меня вперед и заставляют действовать.
— Какие, Иро? Может, расскажешь, — почти ласково спросила жрица. Она пообещала несхиту исполнить два его желания, когда придет время расплачиваться за помощь. То, что он не назвал их, ее нисколько не волновало — мало ли что может случиться на войне…
— Когда придет время, я все расскажу тебе, госпожа. Поверь, они весьма скромны и полностью в твоих силах. Тебе даже не придется ни о чем просить Властителя, — Иро лукаво улыбнулся.
— Хорошо, — пожала плечами Дингра. — Тогда — в путь? Нам нужна подмога?
— Нет, госпожа. Только твои и мои силы, только твои и мои знания…
**** **** ****
— Ваше величество! Вражеские суда в гавани! — запыхавшийся молодой офицер, казалось, сам не верил своим словам.
— Сколько и каких, капитан? — найденыш остался внешне спокоен, только краешек рта едва заметно дернулся.
— Четырнадцать галер, из которых шесть тяжелых, тридцативесельных. Еще восемь полугалер и полтора десятка туземных корокоров. Это такие длинные лодки, очень шустрые. Поначалу их было вдвое больше, но сработали ловушки, устроенные нашими артиллеристами на затопленных кораблях. Ко дну пошли две тяжелые галеры и половина мелочи. Оставшиеся упрямо лезут вперед, точно знают фарватер. Они сбрасывают в воду что-то живое. Мы пытались рассмотреть, но эта нечисть так быстро ныряет… А по прошествии получаса полугалеры вполне спокойно продвинулись до середины гавани. Стреляли — да все без толку, их колдуны держат надежную защиту. Правда, мелочевку они не прикрывают, но стрелять по корокорам — все равно, что по воробьям.
— Астор и Даррен…
— На главной портовой башне, ваше величество. Они с Лиардом еще с ночи там, но сломать защиту Темных им пока не удалось. Правду сказать, и наши не оплошали — противник встал, как мертвый.
— Не лучшая новость с утра. Я думаю, адмиралы знают, что делать. Ни одна лодка не должна проникнуть за старую линию цепей.
— Но ведь здесь их легче будет потопить, они попадают под сплошной огонь наших пушек…
— Полагаю, что это напрасный риск, капитан. Флот Кадарна очень велик, и на этом этапе они не станут скупиться. Хотя, возможно я ошибаюсь, и галеры не полезут так быстро за ближний оборонительный рубеж. Мин было заложено предостаточно, и вряд ли их капитанам захочется выстлать дно гавани своими кораблями.
К счастью, король оказался прав: основная часть вражеской армады встала на якорь, едва достигнув середины гавани. Темные вели себя уверенно и деловито: крупные корабли были вне досягаемости крепостных пушек и катапульт, а малые умело защищали маги. По зрелом размышлении Астор, посоветовавшись с моряками, приказал прекратить бесполезный огонь и дождаться более удобного момента.
Орданн же только и думал, сработает ли расставленная на предателей ловушка. У него не было опыта в подобных делах — впрочем, как и у многих других. Приходилось опираться на интуицию. В другое время и при других обстоятельствах он разработал бы более глубокий и детальный план, но сейчас для этого не было ни людей, ни возможностей. Оставалось только с неизменным вниманием следить за подозреваемыми — Родой и остальными «ненадежными»: семейством Орсо и мэтром Райнаром. Уж кто-то из них или их подручных должен себя проявить, и тогда… А что тогда? С предателями всегда был разговор короткий. Кого-то придется показательно казнить, а кто-то обязательно признается и позволит раскрутить клубочек измены до конца. Вот только его величество мог по пальцам пересчитать тех, кому мог доверять полностью и кому мог поручить самое сложное — поимку вражеских прихвостней. Лоцман, Габриэль, Тайри. Ну, может, еще драконы — если не будут охотиться в это же время за птицами или кораблями.
