Кроме всего прочего, я не уверена, что найду его величество в условленном месте. Он мог меня не услышать, мог не счесть нужным отреагировать, в конце концов, мог не вспомнить условный сигнал. А мог просто разозлиться на мою наглость. В таком случае придется действовать через Фаренджера.

Меня подобная перспектива не удручала вовсе, но Алиска настаивала, и в таких вещах я привыкла ей доверять. Интуиция подводила ее крайне редко. Является ли это каким-то побочным свойством скрытого таланта, или нет, мы так до сих пор и не поняли. Ее интуиция давала сбой только в отношении Сарды.

В любом случае вполне возможно, что на счету каждая минута. К тому же страшно представить гнев Эдуарда, если в отличие от меня он на встречу все же придет. Мне придется окончательно переехать в поместье. Отбросив в сторону строгое платье, подходящее скорее директрисе сиротского приюта, я отвернулась от зеркала.

Алисия флегматично взирала на горы нарядов, валяющихся на полу:

— Ты нервничаешь. Слишком заметно нервничаешь. Это мы знаем, что твоя совесть чиста. Ну, или почти чиста. Прекрати пытаться просчитать, кто, что и как скажет и куда сядет-встанет. Будешь действовать по обстановке. Однако не помешает отвлекающий маневр.

— Канарейку, что ли, с собой взять? — я даже напряглась, знаем мы ее отвлекающие маневры. — В королевские помещения мне с артефактами не пройти.

— Силы небесные, — Алиса закатила глаза, — зачем такие сложности?

Она скрылась в моей гардеробной всего на пару минут и вернулась, победно потрясая чем-то светлым.

— Вот! Именно то, что нам нужно!

Я присмотрелась, трофеем подруги оказалось белое платье, которое она же мне и подарила. До сих пор мне не пришлось его носить, поскольку не очень понятно, для какого случая оно пошито. Ни при каких обстоятельствах его нельзя надеть на прогулку, для бала у него слишком узкая юбка, для вечернего ужина чересчур закрыты руки и спина, а для утреннего чая слишком низкое декольте. На мой взгляд, новая модистка Алисии немного перемудрила с этим платьем.

— Надевай, — подруга коварно усмехалась. Право слово, я не видела в платье никаких интригующих деталей, но оставалось только довериться чужому решению.

Мне помогли облачиться в новый наряд, я повертелась перед зеркалом. Вроде село удачно.

— Безупречно! — похвалила Алиса не то крой платья, не то свой выбор. И обошла меня еще раз. — А с этого ракурса даже достаточно скромно.

Она проводила взглядом злосчастное письмо, исчезающее в вырезе:

— Жаль, меня не будет, когда ты будешь его доставать.

Мне кажется, я покраснела.

— Ты мне так и не рассказала, при чем тут сливы?

— Это был наш «код желтый», — нехотя призналась я. Тогда Эдуард внезапно влюбился в сливы, к которым я никогда не испытывала интереса. В королевский дворец доставили новый сорт, и он загорелся идеей пристрастить к этим плодам и меня. Но оказалось, что у меня сильнейшая аллергия, о чем я не имела понятия все двенадцать лет своей жизни. Я начала задыхаться, меня еле успели спасти. Тот случай изрядно напугал меня и моих родителей. Чуть позднее мы и придумали этот шифр.

— Как он поймет, где назначена встреча? — не унималась Алисия.

— Желтый код означает, что у меня есть жизненно важная и секретная информация. Мы пользовались им, играя в шпионов. Тогда местом встречи был его учебный кабинет. Тот старый.

— А есть «код красный»?

— Есть, и не дай Покровитель когда-нибудь им воспользоваться.

Подруга наконец поняла, что я не желаю продолжать экскурс в прошлое.

— Накидку не забудь, кругом сквозняки и сплетники, — напомнила она. И как-то жалобно попросила: — Спаси нас.

Я замерла перед заветной дверью. Надо собраться и войти. Стучать я не решилась и просто прошмыгнула внутрь. И сразу же присела в глубоком реверансе.

Король сидел за письменным столом и что-то быстро строчил. Мне видно было только макушку. Из-под опущенных ресниц я успела оглядеть комнату. В ней почти ничего не изменилось. Сейчас Эдуард занимает кабинет отца, он примыкает к его покоям. А это старый учебный кабинет — его личные апартаменты времен детства.

Почему-то я была уверена, что отсюда давно исчезли все игрушки и намеки на юношеские увлечения. Но в углу по-прежнему стояли учебные рапиры, из-под стола выглядывали маленькие гантели, на подоконнике виднелись модельки карет разных эпох. И книжный стеллаж был забит приключенческими романами, в самом низу только добавилось свежее собрание сочинений современного автора.

Наконец, когда реверанс затянулся настолько, что стал причинять физические страдания, его величество отложил перо и посмотрел на меня. Давно я не чувствовала себя настолько неуютно.

— Итак, леди Николетта Амелия Бранхерст. Мне передали, что вам нужно со мной встретиться.

Передали? Определенно кто-то мог заметить мое странное поведение, но кто мог знать, что оно означает?

— Именно так, ваше величество.

Эдуард молчал, повисшая пауза нервировала меня, но нарастало только мое напряжение. Его величество невозмутимо разглядывал меня и не спешил помочь приступить к непростому разговору.

— Что же привело вас ко мне в такой час? — мне послышалась в голосе Эдуарда насмешка. А значит, он действительно хочет меня задеть. Наш король как никто умеет скрывать все эмоции, если того сам желает. Я чувствовала себя так, словно пришла за подаянием. Но как подступиться?

— Ваше величество, мне нужно кое-что вам сообщить, — молодец, Амелия! Гениальное начало!

— Именно таким образом? — он поднял бровь. — Ночью в моем кабинете?

— Ваше величество, я хотела быть уверена, что нас никто не услышит.

— Что же такое секретное должны вы мне сказать ночью наедине? Да еще в таком виде? — что не так с моим видом? — И давно вы практикуете подобные встречи?

В груди заклокотало, однако ответить что-либо мне не дали.

— Садитесь, леди, — мне указали на небольшую софу.

Его темные глаза пристально смотрели на меня. Прочитать в них что-либо не представлялось возможным. Я устроилась на самом краешке сидения, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Сейчас мне казалось, что за ужином, на котором меня не было, Эдуард проглотил учителя этикета и в любой момент готов поучить меня манерам. Я, конечно, предполагала быть максимально формальной в данных обстоятельствах, но сейчас чувствовала себя как на выпускном экзамене пансиона, когда учителя ждут малейшей ошибки, чтобы приговорить к повторному курсу.

Никогда раньше Эдуард не был ярым поклонником протокола. Видимо, я просто его раздражаю. Не стоит гневить короля, ни для кого это хорошо не кончается, в истории масса тому примеров, а историю в пансионе я сдавала три раза. Эдуард же остался стоять, облокотившись на стол, и вид на мое декольте открывался ему чересчур занимательный. Он даже вид не сделал, что не заглядывает туда.

Его величество был одет скорее по-домашнему, брюки, рубашка. Вблизи мне показалось, что кончики волос у него были влажные. Волосы он носил достаточно короткие, совсем не по моде, они едва закрывали шею.

— Я вас слушаю, леди.

— Ваше величество, в ходе недавних событий, не имеющих к моему делу никакого отношения, ко мне в руки попали некие бумаги. Я полагаю, что вам безотлагательно необходимо с ними ознакомиться, — выпалила я.

Эдуард пристально смотрел на меня, и я смущаясь достала приготовленное письмо из рукава. Алиска все-таки меня смутила. Король принял его и вчитался. Я продолжала осматривать комнату. В целом у меня было ощущение, что я помешала предстоящему свиданию. На большом столике возле софы приготовлено вино, разложены фрукты. Меховой плед, дополненный несколькими подушечками, разложен у камина, в котором потрескивал огонь. Очевидно, именно мое несвоевременное появление и было причиной недовольства его величества.

— Откуда у вас это?

— Так получилось, что вчера ночью я нашла его в тайнике библиотеки северного крыла…