История, рассказанная Кларой, меня чем-то зацепила. Я вертела ее в голове и так и эдак, пока мы с Алисией пили чай. У меня начала складываться любопытная картинка. Кажется, мне все-таки придется побеспокоить его величество.

— Куда ты сейчас?

Алисия очаровательно смутилась:

— У меня встреча с Кассианом. Он обещал мне рассказать, как работает его проецирование. Еще не знаю, как это применить в артефакторике, но ознакомиться лишним не будет.

Конечно же все дело только в знаниях! Очевидно, что этот роман неизбежен. Оставалось надеяться, что, когда он окончится, остальные мужчины не покажутся Алисии пресными. Тяжело конкурировать с императором в харизме, силе и таланте.

— Могу я попросить тебя передать через него записку для Эдуарда?

— Можешь, там что-то срочное?

— Не то чтобы, просто нужно проверить одну гипотезу.

— Поделиться не желаешь?

— Сначала я бы хотела кое-что подтвердить или опровергнуть, а пока говорить не о чем. Так, дедуцирую.

Алисия бережно свернула бумагу и уже стоя в дверях, спросила:

— Не хочешь брызнуть на записку духами? — она покосилась на амариллис.

— Не говори глупости, это неуместно.

— Ты так думаешь? Мне сказали, что вчера его величество нес тебя на руках.

— Вполне могли приукрасить. Я скорее представлю, что Бриан взвалил меня на плечо и тащил как тюк с крупой, — отмахнулась я.

— Какая ты неромантичная, — упрекнула меня Алисия.

В некоторых случаях романтические чувства — это оранжерейные цветы, и сажать их в пустыне — еще большая жестокость, чем выкорчевать насовсем.

Почему-то я думала, что Эдуард придет ночью. Наверно потому, что все последние встречи тет-а-тет происходили именно в это время. Но не угадала. Незадолго до обеда он открыл портал в мои покои.

Я по-прежнему не могла догадаться по его взгляду, о чем он думает, что чувствует.

— Как ты? — банальный вопрос, но с чего начать разговор, я не знала.

— Я зол. Нет, я в бешенстве! Мало мне того, что меня хотят убить, моей семье угрожает опасность, моей стране грозит гражданская война. Так еще и спасает меня младший брат, рискуя своей жизнью, а подруга, которую я должен защищать, вынуждена выступать наживкой. Как думаешь, как я?

— Мне жаль, — в такой ситуации сложно утешить, любые слова будут звучать как насмешка.

Эдуард со вздохом опустился на оттоманку, я еле сдержала неуместную улыбку. Слишком забавно его массивное величество выглядел на изящной дамской кушетке.

— Мы знаем, кто пытается меня убить, но никак не можем его остановить. Чувствую себя бесполезным. Рейджи считает, что пора зайти с другой стороны и найти того, кто помогает Натану.

У меня снова зачесался язык спросить, как давно он называет императора Кассиана домашним именем. Пришлось сдержаться.

— Есть подвижки в этом направлении?

— Кое-что есть. Утром Фаренджер доложил мне о находке Алисии. Твоя подруга не перестает удивлять. Я не забыл о твоем предупреждении, ради которого ты прискакала в Охотничий замок, нарушив королевский приказ. Вернувшись во дворец, я занялся выяснением того, кто мог бы заполучить гербовую бумагу Аддингтонов.

— Что-то прояснилось? — этот момент меня весьма интересовал.

— Я сообщил Фаренджеру обо всех, кто мог иметь к этому отношение. Он собрал информацию по каждой побочной ветви рода, поднял историю жизни бывшего управляющего, казначея, секретаря. Когда скончался последний герцог Аддингтонский, род Эттвудов рассчитывал, что титул перейдет к ним, они подавали прошение королю. Глава рода Эттвудов даже какое-то время проживал в герцогском дворце сразу после похорон, которые он помогал организовывать. Все указывает на них.

— Это возможно как-то проверить?

— К Эттвудам направился лорд Джейд вместе с твоим отцом. Очень надеюсь, что они привезут мне голову предателя. Я дал им самые широкие полномочия.

— Отца опять нет во дворце? — я не смогла скрыть разочарование. Я так надеялась его увидеть, но служба всегда для него была превыше всего.

— Неизвестно, приедет ли Сидда в королевство еще, надо пользоваться такой возможностью. Нам повезло, что он готов помочь. А с лордом Бранхерстом он отлично сработался. Прости, — Эдуард искренне сожалел, — но Фаренджер нужен мне здесь.

— Я все понимаю.

— Амелия, то что ты сделала… У меня нет слов, чтобы описать, что я чувствую. Это больше, чем благодарность. Сейчас я не могу выразить ее публично, чтобы не подставить тебя под еще больший удар, но мы вернемся к этому, когда все наконец закончится. Я этого не забуду.

— Мне не нужна награда, — отмахнулась я.

— Ты так низко ценишь мою жизнь и жизнь моего брата? Позволь мне решать.

— Ты узнал, что я просила? — я перевела разговор на другую тему. Все же я затеяла эту встречу с определённой целью.

— Да, Крайсту пришлось покопаться в архиве, он был не очень мне за это благодарен. Прежде чем я дам ответ на твой вопрос, я хотел бы послушать, к каким выводам и как именно ты пришла. Расскажешь?

— За этим я тебя позвала. Но сначала скажи мне, ты уверен, что Натан не имеет отношения к королевскому роду?

— Уверен, он совершенно точно мне не родственник, даже не дальний.

— Что ж, я прошу тебя выслушать одну историю. Скажем так, воображение подкинуло мне сюжет для романа. Существует легенда, что давным-давно один король некоего государства заточил свою опостылевшую жену в башню, а сам женился на другой. Заточенная королева была немного не в себе, и за ней приставили приглядывать молодого рыцаря. Узница умерла во цвете лет спустя всего лишь год. Как тебе задумка?

— Занимательно, но я не вижу тут интриги.

— А интрига возникает тогда, когда эту легенду узнает юноша, потомок того рыцаря. Молодой человек начинает интересоваться историей семьи, записками, мемуарами, сплетнями. А слухи говорили, что незадолго до своей смерти королева-узница родила ребенка, зачатого от короля, но новая жена узнала об этом и убила ее, а ребенка спас рыцарь.

— К чему ты ведешь, Амелия? — но, кажется, Эдуард и сам догадался.

— Думаю, что Натан принял слухи, которые ходили вокруг опальной королевы, за чистую монету. Он в самом деле уверен, что является настоящим наследником королевского трона. Это звучит как бред, я знаю. Для того, чтобы исключить эту версию, я и обратилась к тебе. Теперь твоя очередь.

Эдуард подошел ко мне вплотную и пристально посмотрел мне в глаза.

— Ты просила меня узнать имя одного человека. Первым и единственным смотрителем северного крыла стал незаконнорожденный сын Вайнката — Роберт Винтерстил.

— Вот как, — это многое объясняет, хотя я и не ожидала, что моя теория подтвердится. — Понятно, откуда он знал секрет кабинета Вайнката.

— К тому же что-то подобное Натан применил на охоте в лесном доме. Мы тут порылись с Крайстом, прочитали все, что нашли про этого Роберта Винтерстила. Вайнкат прижил бастарда от девицы, украденной откуда-то с севера задолго до начала войны. Тогда сам Вайнкат ничем, кроме дружбы с князем Иганом, похвастать не мог, вел обычную жизнь помещика, изредка участвуя в вылазках против соседних княжеств.

Других наследников у него не было, поэтому Роберта он держал при себе и, похоже, даже был к нему привязан, что удивительно, если исходить из того, что нам известно о личности Вайнката. Уже после окончания войны за Объединение Вайнкат, получив титул, удачно женился, у него появился законный наследник, но про сына он не забыл, выбил Винтерстилу личное дворянство и всю жизнь оказывал ему покровительство.

Сам Роберт слыл умным малым с амбициями, только вот война уже кончилась, все крупные куски пирога если не съедены, то надкушены, а возможностей проявить себя подворачивалось все меньше. Никаких мало-мальски значимых высот Винтерстил не добился. Женился он довольно поздно, слишком долго надеялся, что сможет найти титулованную невесту, но брак его оказался бесплодным. Благодаря опять же Вайнкату добился разрешения на признание своего незаконнорожденного сына, имени я его не нашел, законным наследником.