— В такой чудесный вечер не стоит говорить о грустном, предлагаю сменить тему на более приятную. Обсудим пейзаж? — он задорно улыбнулся. — Думаю, глупо будет спрашивать, как тебе вид на пруд, в который ты меня столкнула в восемь лет, чтобы я достал тебе кувшинку.

Я рассмеялась:

— Тогда я была не очень сознательной подданной.

— О! Некоторые и в более солидном возрасте совершают откровенные глупости. Взять, к примеру, Вальсторпа. Это же надо было додуматься пропустить Холстоуна в охраняемое крыло ради глупого розыгрыша?

— В таком ракурсе мой поступок выглядит не так уж и дурно, — пришлось не без кокетства согласиться мне.

— Я считаю твой поступок хорошим. Кайден был слишком взрослым, да и Эдуарду тогда было со мной не очень-то интересно. Именно ты втравливала меня в разные безумства, — чувствовалось, он скучает по тем временам, и вовсе не прочь отколоть что-нибудь безрассудное. — Благодаря тебе я освоил науку лазания по деревьям, даже самостоятельно построил на одном из них шалаш. Кривой, конечно, инженер из меня вышел не очень, но достаточно крепкий, до сих пор на месте, я проверял, — засмеялся он. — Самые красивые восходы я встречал именно в нем. Я бы хотел как-нибудь показать его тебе.

Мы шли так близко, что мой рукав задевал дублет принца, и во мне оживало какое-то неясное чувство. Эдгар был совсем родным, сохранившим в себе что-то из детства. Он был словно окошком в беззаботное прошлое.

Неожиданно мирное уединение было нарушено. Наш путь пересекся с внезапно появившимися на аллее лордом Иденом и его величеством. Если первому я искренне обрадовалась, то второй вызывал у меня понятное беспокойство и даже страх. Мы неизбежно встретились на тропинке. Желание удрать было велико, но, боюсь, никто бы не оценил.

— Леди Бранхерст, — вот уж когда не стоит пренебрегать реверансом. Голос Эдуарда был холоден, но давал понять, что сегодня отчитывать меня не намерены. — Эдгар, я как раз тебя искал.

Брови Идена приподнялись. Вероятно, это стало для него сюрпризом.

— В чем дело? Мне казалось, мы обсудили все за ужином?

— Появились новые сведения, — хмуро отрезал его величество.

Лицо Идена отражало возрастающий интерес к беседе.

— Лорд Иден составит дамам компанию. Леди Бранхерст понимает, что такое дела государственной важности, и любезно простит нас за рокировку.

Можно подумать, у меня есть выбор! Не простить короля, кто ж осмелится! Эдгар хоть и выглядел раздосадованным, все же не стал упираться.

— Амелия, надеюсь, вскоре мы продолжим с того места, на котором остановились, — принц поцеловал мне руку, озорно подмигнул как мальчишка, и первые люди королевства покинули нас с Иденом. Это был неплохой расклад, с Иденом мне всегда было уютно и спокойно. Может быть, это объяснялось родственной магией, но мне, строго говоря, было все равно.

— Не правда ли, Эдгар вырос? — в вопросе прозвучала незлая подначка.

— В этом нет никакого сомнения! Знаешь, что? Мне недавно сказали, что он слишком юн для меня!

Иден расхохотался:

— Я бы так не сказал, и кто же записал тебя в старухи?

Я могла только тяжко вздохнуть, ябедничать на короля его лучшему другу совершенно бессмысленно.

— Кажется, догадываюсь. Что ж, я к вашим услугам, милая леди! Куда же мы направимся?

— Пожалуй, в сторону дворца, — эта прогулка еще имеет шанс окончиться приятно.

— Что, Амелия, как твои успехи в лекарском деле?

— Все также. За последние пару лет никаких значительных прорывов, но если вдруг тебя замучит простуда или родильная горячка, то смело можешь на меня рассчитывать. Ты еще официально не стал королевским целителем?

— Слава Покровителю, пока нет! Но если тебя отравят или приворожат, смело можешь на меня рассчитывать, — вернул он мне мою шпильку. — О! Кого я вижу!

За неспешной беседой мы приблизились к одной из летних веранд, возле которой весьма эмоционально что-то обсуждали Фаренджер и Алисия. Вечер неожиданных встреч. Когда я обычно отправляюсь на моцион, из всех сегодня встреченных людей я могу столкнуться только с подругой. Всех прочих я не вижу месяцами. Вероятно, звезды надо мной смеются.

— Мне кажется, леди Уэзерфлоу готова напасть на одного из опаснейших людей королевства, — отметил Иден, и я склонна была согласиться с его выводами.

— Если мне не изменяет зрение, то ее веер только что высказал ему все, что она о нем думает.

— Я начинаю волноваться, — я покосилась на целителя, уж не послышалась ли мне эта ирония. — Стоит ли нам мешать? Фаренджер вряд ли скажет нам спасибо!

— Зато Алисия скажет! Ты же видишь, она в бешенстве.

— Что ж. Мы не можем бросить леди в беде.

Мы подходили, стараясь ненавязчиво обозначить свое появление. И наши старания увенчались успехом. К моменту, когда мы достигли спорщиков, Алисии удалось взять себя в руки, а Фаренджер успел натянуть свою каменную маску. Он действительно не был нам рад. Еще бы! Кто-то узнал, что у этого идола есть эмоции! Но выразилось это, как обычно, в изысканном хамстве:

— Знакомые все лица. Леди Бранхерст, надеюсь, вы разыскивали не меня. Мы с леди Уэзерфлоу уже закончили дискуссию. Леди, рассчитываю на нескорую встречу. Иден, полагаю, ты не откажешься пройтись со мной?

Иден, судя по смешинке в глазах, оценил сегодняшнюю прогулку как весьма нетипичную. Телеграфный стиль предложения Фаренджера тоже его изрядно позабавил.

— Я сегодня, однако, популярен, все предлагают мне прогуляться, — улыбнулся он. — Милые леди, меня лишают вашего общества, но всем сердцем я с вами.

— Нет, ты посмотри на него! «Рассчитываю на нескорую встречу»! — в Алисии еще бурлила неоконченная ссора.

— Что вы такое обсуждали? От вас искры летели! Столько страсти, кто бы мог подумать. Вы были бы яркой парой.

— Сослагательное наклонение можешь опустить.

Я прокрутила фразу в голове, и…

— О, Покровитель! Когда? Как?

— Прошлым летом, ты тогда гостила у кузины, а я торчала во дворце, занимаясь с Тофинбейлом. Сезон кончился, стояла жара, и была жуткая скука, ну и как-то так само получилось.

— Как? Как это могло «само получиться» с Фаренджером? С кем угодно другим — да, но он! Я согласна, мне давно казалось, что у него к тебе склонность, но он же непробиваем!

— Как-как? Что ты заладила как ворона? Ты забываешь про мой дар обаяния. Я как раз вошла в силу, влюбилась, у меня в душе цвела весна, и он не устоял.

— О… у меня нет слов! Но почему ты мне ничего не рассказывала?

— Все продлилось не больше трех месяцев, — она повела плечом, словно сама не уверена в своем ответе. Я знала ее слишком хорошо.

— Ты его бросила… Бросила Фаренджера… Моя подруга… бросила главу Тайной канцелярии…

— Мы просто разные, понимаешь? Мы действительно друг другу не подходим. Все это наваждение, и оно пройдет. Это понимала я, это понимал Фаренджер.

— Ну точно. Ты его бросила. Так вот почему у меня постоянное ощущение, что он хочет тебя придушить, — теперь некоторые моменты этого сезона прояснялись.

Она поморщилась:

— Ты преувеличиваешь, но между нами и впрямь осталась некая напряженность.

— Но ты его окончательно разлюбила?

— Разве я говорила, что разлюбила? Фаренджер — настоящий мужчина, великолепный любовник, умный собеседник. Но разлюблю. Точно.

В голове уже рисовались картины головокружительного романа, оглушающей страсти и трагического расставания. Я поняла, отчего Алисия не поделилась со мной. Она слишком уважала Фаренджера и берегла его гордость.

— Не обманываешь ли ты себя, подруга? — мне бы очень не хотелось, чтобы она осталась с разбитым сердцем.

— О нет! — рассмеялась Алиса вполне искренне. — Не заблуждайся на мой счет. Самообман — это по твоей части. Императивно требую сменить тему! Прости мою наглость, но я попросила Клару организовать нам перекус на свежем воздухе. У меня есть чем с тобой поделиться, но я предпочла бы нашу беседку и «глухой полог».