Я была заинтригована.

— Да, и отчего же?

— Мариссу объявили сумасшедшей и заперли в северном крыле, когда Иннокентий воспылал чувствами к ее сестре-близнецу Каэлле. Не знаю, чем не угодила родная жена, говорят, недоступное манит сильнее. И вот, дабы освободить на троне место для Каэллы, Мариссу лишили титула королевы и заточили. Но законная жена была беременна наследником, и ревнивая Каэлла решила убить сестру. Верная служанка бывшей королевы узнала об этом и сообщила ей, помогла инсценировать пожар и сбежать. Так что вовсе никто в северном крыле не умирал.

Я слушала, затаив дыхание. Занимательная версия, но вызывающая вопросы.

— А как же тело? Леди Марисса похоронена в королевской усыпальнице, и всякий может полюбоваться на ее саркофаг.

— Думаете, если король решил избавиться от живой супруги, он не нашел, кого положить на место мертвой? — удивился Маркус.

Определенно захватывающая история! Как интересно жили люди. Жаль, танец завершился.

— Маркус, вы скрасили мой вечер! Надеюсь, к началу сезона балы вернут для вас привлекательность. А если нет, можете рассчитывать на мою помощь.

— Благодарю, досадно, что вы не можете оставить за мной следующий танец.

— Увы, следующий я обещала его высочеству, — я и впрямь немного сожалела, хотелось бы узнать мнение леди Холстоун, где же скрывалась беглая королева, но к нам уже подошел Эдгар.

— Позвольте, я украду вашу партнершу, — принц перехватил мою руку. — Амелия, ты сегодня обворожительна! Как, впрочем, и всегда!

— А вы как всегда любезны. Эдгар, но не рано ли вам танцевать кадриль? Иден говорил, у вас сотрясение, может закружиться голова!

— Амелия, ты нарушаешь правила! Даже целителям на балу предписаны только флирт и беседы на приятные темы!

— Возможно, мне приятно беседовать о вас, — исправилась я.

— Если моя голова и кружится, то лишь от твоей красоты!

Кадриль не располагает к содержательным разговорам, только к обмену игривыми комплиментами. Обожаю кадриль! Ни с чем не сравнимая легкость! О, Эдгар знал, какой танец ангажировать! Во мне просыпалось волнение, подпитываемое горячими взглядами принца, предвкушение и невольное смущение от его обжигающей даже сквозь перчатки ладони.

Определенно, сегодняшний бал мне нравился.

— Пожалуй, стоит немного передохнуть, — решила я, когда танец окончился.

— Проводить тебя к отцу?

— Не стоит, он занят разговором с лордом Плангетом, вряд ли они обсуждают что-то интересное. Я вижу, Алисия расположилась в алькове, думаю, мне стоит составить ей компанию. Будет ли сегодня фейерверк? — прошлый я пропустила, хотелось бы посмотреть на нынешний.

— Насколько мне известно, будет. Я с удовольствием посмотрю на него с тобой.

Как лихо он невинный вопрос повернул в свою сторону!

— Леди Уэзерфлоу, вы очаровательны!

Эдгар усадил меня возле Алисии и принес лимонад, после оставил нас, а сам направился к Дивоне.

Я оценила наряд подруги.

— А ты настроена серьезно!

Такое платье надевают, чтобы сразить наповал. И я догадываюсь, ради кого были подняты орудия.

— На войне как на войне, — подтвердила она.

Впрочем, собой я тоже была довольна. Пожалуй, не так блистательна, но и цели у меня скромнее.

— Видела, первый танец ты отдала Фаренджеру? Даешь ему второй шанс?

— Он застукал меня в своем кабинете, когда я пыталась стащить тот непонятный песок с корабля.

— Погоди, откуда ты уже знаешь про находку на корабле?

— Дель заходила и ко мне, а ей, надо думать, рассказал лорд Джейд. За что ему, конечно, спасибо. Менталист нравится мне все больше в отличие от Фаренджера. Тот прочитал мне такую нотацию, что вспоминать тошно. Велел заканчивать с воровством в чужих кабинетах. А для уверенности в том, что мне опять не придет в голову обобрать кого-то, во время бала я должна быть у него на виду. У него еще два танца во втором отделении.

— И как тебе этот порошок? И впрямь стоящая вещь?

— Нужно исследовать, больше похоже на песок и отзывается на магию.

— И что? Совсем ни капельки не стащила?

— Сам дал, — вздохнула Алисия. — Но результаты исследования ему на стол.

Что бы там Алиска не говорила, но это больше похоже на бессознательную попытку удержать ее возле себя. Как бы ни был сдержан Фаренджер, если чувства еще не угасли, его не может не задевать факт, что глаза Алисии перестали блестеть при взгляде на него.

— Ну где твой император? — я вглядывалась в толпу.

— Я сама долго пыталась его вычислить. Видишь, вон тот громила?

Я уставилась на блондина, чьи мускулы, казалось, вот-вот разорвут камзол. Ха, как раз такой типаж мужчин Алисию и не интересует, так что кое-кто промахнулся с выбором.

— Как ты его узнала? Из общего у блондина с Кассианом только рост.

— Я прислушалась к твоему совету и вооружилась.

— Чем-то серьезнее твоего обаяния?

— Я доработала артефакт, — она протянула мне шпильку. — Вот держи, тебе тоже сделала. Теперь намного лучше работает. Он идет сюда!

И в один момент приняла непринужденную позу, демонстрирующую все Алискины достоинства. Я заправила шпильку в волосы, решив для себя, что перед полевыми испытаниями, я хочу сначала лабораторные. Еще свежи были воспоминания о мешанине, застилавшей глаза.

— Леди обещала мне танец, — блондин добрался до нашего пристанища и варварски меня ограбил, увлекая Алисию на паркет, но предъявлять претензии императору Лидвании я не решилась. Да и подруга не выглядела жертвой.

Протанцевав несколько танцев кряду, я захотела проветриться, заглянула на балкон и почти сразу отпрянула. Здесь я была третьей лишней. В паре, отдавшейся под лунным светом страстному поцелую, я узнала Алисию и светловолосую иллюзию Кассиана. Шокирована я не была, но восхитилась: однако вот это скорость у императора!

Подглядывать некрасиво, возвращаться в бальный зал не хотелось. Вальсторп определенно решил не сдаваться. И я решила подняться на галерею третьего этажа.

На галерее, даря отдохновение, царили полумрак и приятная прохлада. Сюда долетали звуки музыки и смех веселящихся внизу. Сейчас тут было безлюдно, навстречу мне попался лишь патрульный отряд да мимо проскользнул подмигнувший мне баронет Блэмглоу. Я припомнила, что Алисия подарила ему один танец. Надеюсь, юноша не придал этому слишком большое значение.

Галерея была длинная и проходила почти через весь дворец не только над бальным, но и над тронным залом. Я как раз до него дошла и уже хотела возвращаться, но перегнулась через перила, рассматривая узор на полу.

Огромный герб, выложенный цветной мозаикой, впечатлял. Я услышала позади себя шаги. Прежде чем обернулась, кто-то с силой толкнул меня в спину, я едва успела схватиться за балясину с наружной стороны, чтобы не опрокинуться. Только собралась возмутиться подобной шуткой, как почувствовала, что мрамор под руками начинает крошиться, и я теряю равновесие. Между лопаток запекло. Перила, на которые я опиралась, осыпались, и тяжелое бальное платье потянуло меня вниз.

В последний момент я ухватилась за балюстраду и закричала, уже понимая, что это бесполезно. Ужас накрыл меня. Рядом никого нет, меня слышит только убийца. Руки в перчатках скользили, и я сразу ощутила, что левое плечо не вполне зажило. Вокруг все рушилось, трещина поползла от барельефа ко мне, еще минута, и я упаду. Одна туфелька уже сорвалась с ноги, я проследила взглядом ее полет. Сил почти не осталось, когда услышала, что меня зовут.

Я подняла полные слез глаза.

— Хватайся, — Эдуард тянул ко мне руку. Мне было слишком страшно, но чем больше я медлила, тем больше осыпалась балюстрада.

— Я не смогу!

Оставаться на галерее становилось опасным, но он продолжал требовать:

— Сможешь, давай!

— Нет, оба сорвемся! Ставь сеть!

— Доверься мне! Давай же! Мими, ты мне веришь?

И я протянула руку, потому что Мими всегда верила Дуду. Эдуард ухватил меня и… прыгнул вместе со мной вниз. Я завизжала, а он взмахнул рукой, и мы упали в открытый портал.