В нескольких склепах сохранилось много остатков деревянных и берестяных вещей. Среди них — посуда, сходная с той, что найдена в могилах, — это корытца, бочонки, миски, черпаки, туески, коробки. Но больше утвари иного назначения: шкатулки с туалетными и ритуальными принадлежностями, низкие столики, сундуки, резные и орнаментированные крышки (табл. 99, 19, 20, 22). Многое из утвари, дошедшей во фрагментах, неопределимо или непонятно. В частности, неясно назначение оригинальных деревянных сосудов на двух треугольных ножках. Их наружная поверхность покрыта узором, нанесенным в шахматном порядке, причем одни квадратики обклеены соломкой, другие окрашены в красный цвет (табл. 99, 21).

Именно в склепах среди разнообразных остатков найдены вещи, позволяющие судить о художественном творчестве таштыкских племен. Речь идет о деревянной пластике и сложных многофигурных рисунках, вырезанных на деревянных планках. Объемная пластика представлена фигурками животных и людей разных размеров. Известны целые деревянные статуэтки стоящего или отдыхающего барана с подогнутыми ногами (табл. 100, 10), облицованные листовым золотом. Много обломков от статуэток коней, стоящих на трех ногах с поднятой четвертой. Эти небольшие (длина до 30 см) фигурки изготовлены из одного куска дерева. Статуи коней и оленей больших размеров (длина 65 см, высота около 45 см; табл. 100, 9) изготовлялись по частям: туловище цельное, а ноги составные, сборные. Все окрашены в красный цвет. Фигурки людей тоже вырезаны целиком из дерева или скомбинированы из дерева и кости. Они найдены во фрагментах. Так, от одной комбинированной фигурки остались только две костяные руки, сжатые в кулак (Уйбат I, склеп 8), а от другой — деревянная голова мужчины без бороды, с большими усами и уложенной на голове косой (Уйбат I, курган I; табл. 100, 8, 11). По внешнему виду, размерам, стилю исполнения фигурки коней, весьма близко напоминают статуэтки коней, фигурирующие в китайской погребальной церемонии ханьского времени (Киселев С.В., 1949, с. 245).

Обращают на себя внимание также фрагменты втулок, найденные на Уйбатском и Сырском чаатасах (табл. 98, 40). Их принято интерпретировать как втулки от церемониальных зонтов, подражающих китайским (Киселев С.В., 1949, с. 260). Однако эти втулки очень сходны с втулками, которые были частями моделей легких повозок ханьского времени, найденных в могилах Китая (Кожанов С.Т., 1984, рис. 1). Поскольку в таштыкских склепах остатки втулок найдены иногда вместе с фрагментами фигурок коней и людей, то, вероятно, все они составляли единые модели повозок с возницами, которые клали погребенным, как это делали, например, в Китае. Так, у одной из таштыкских фигурок руки сжаты в кулаки, как и у фигурок возниц, сидящих в китайских моделях повозок и удерживающих поводья (Кожанов С.Т., 1984, с. 69).

Графические рисунки таштыкской культуры демонстрируют особую местную художественную манеру. Они более реалистичны, чем в тагарском искусстве. Особый интерес представляют семь деревянных планок, найденных М.П. Грязновым в склепе 1 под горой Тепсей (табл. 100, 13–15). На них рукой разных художников изображены варианты в целом одного популярного у таштыкцев исторического повествования, переданного тремя сюжетами: охота, батальные сцены, угон военной добычи (Грязнов М.П., 1979б, с. 145). Контуры фигур вырезаны тонкой линией острием ножа, а затем, вероятно, они раскрашены красками (Грязнов М.П.; 1971, с. 102–105). По сюжету и стилю изображения воинов и коней тепсейские рисунки имеют аналогии среди многих петроглифов Минусинской котловины и свидетельствуют о распространенности этого вида искусства в таштыкском обществе.

Тщательное изображение деталей причесок, одежды, оружия помогает представить внешний вид воинов. Интересны планки (длина до 1 м, ширина 6-12 см), имеющие на одном конце рукоятку. На одной стороне планки обычно изображены бегущие олени, лоси, медведь, волк и другие звери, на другой — композиции на темы героического эпоса и исторических повестей, мчащиеся всадники-воины. В целом же все сюжеты посвящены военным и военно-охотничьим темам. На планках изображены всадники и пешие воины со сложными луками со спущенной тетивой, стрелами, иногда в боевых доспехах. У них крупные орнаментированные колчаны и почти в человеческий рост щиты. На воинах облегающие кафтаны до колен и свободные штаны. У некоторых на голове шлемы, но чаще волосы распущены до плеч или связаны на затылке в виде конского хвоста, у большинства волосы спереди убраны под мешочек-накосник. По одежде отличаются два человека — в шубах и овальных беретах. В руках у них лук простой формы. Видимо, это представители иного, чем таштыкцы, племени. Воины бегут, стреляют, мчатся на конях, падают (Грязнов М.П., 1979б, с. 105, рис. 59–61). В сцене угона скота изображены вооруженные всадники, ведущие в поводу коней, за ними гонятся другие всадники (Завитухина М.П., 1976, с. 110). Тепсейские рисунки — это древнейшие в Азии своеобразные миниатюры, которые оставлены обществом, не имевшим еще ни государственности, ни письменности (Грязнов М.П., 1979б, с. 105).

Детские (до 7-10 лет) могилы значительно отличаются от взрослых, но при этом одинаковы для обоих типов кладбищ. Детские могилы расположены вокруг склепов (табл. 96, 2), а в грунтовых могильниках — на окраине кладбища, реже — между могилами взрослого населения. Для детей выкапывали неглубокие ямки, внутри которых помещали срубик, колоду, каменный ящичек. Ямки не засыпали, а закрывали плахами, жердями, плитками. Похороны совершали в любое время года, трупы не сжигали и не мумифицировали, а заворачивали в бересту или ткань и укладывали на спине или на боку, головами в разные стороны. В большинстве случаев никаких вещей и пищи детям не клали, иногда лишь сосуды и астрагалы овцы, косули, кабарги. Сосуды обычно небольшие, небрежно сделанные, преимущественно баночной формы (Грязнов М.П., 1979б, рис. 72).

Эти комплексы связаны не с похоронами, а с устраиваемыми в определенные сроки на территории кладбищ поминальными церемониями. Следы этих поминок разнообразны, но суть их сводилась к одному: приносили в жертву животное, устраивали пиршество и часть пищи оставляли для поминаемого. Классический «помин», по терминологии М.П. Грязнова, состоял из каменного столба, перед которым в ямку, ящик или прямо на поверхность земли клали напитки в горшках и куски мяса, преимущественно баранины или говядины. Мясо клали на деревянных блюдах. Подобные «поминальники» обнаружены как на окраине грунтовых могильников, так и поблизости от склепов, причем последние богаче и им отведено больше места. Например, предполагаемая площадь «поминальников» около склепов под горой Тепсей содержала 250–300 «поминов» (табл. 96, 2), что, видимо, соответствовало числу принесенных в жертву животных, т. е. сородичи устраивали здесь 250–300 раз поминки по умершим (Грязнов М.П., 1979б, с. 144). Иногда перед ямами отсутствуют каменные столбы — видимо, они были деревянными, а в других случаях ямки с тризнами на поверхности земли обозначались не столбиками, а каменными выкладками или оградками. Размеры, глубина ям, а также количество жертвоприношений варьируют даже в пределах одного «поминальника»: от одного-двух кусков мяса и одного-двух сосудов до одной-трех почти полных туш коров или овец, рубленных на части, трех-шести сосудов, не считая деревянных блюд. В нескольких ямах в сосудах, помимо костей от мяса, находились мелкие неопределимые жженые косточки или зола (Тува).

На лучше исследованной площади для тризны под горой Тепсей в «поминах», перед каменными столбами или под выкладками, были найдены вместо костей животных и сосудов скелеты мужчины и двух женщин в скорченной позе и ничком. Очевидно, иногда в жертву приносили не животное, а человека. Обычай человеческих жертвоприношений при совершении похорон был распространен на Енисее еще раньше, в тагарской культуре.