Хозяйство, общественный строй.
Хозяйственной базой носителей шурмакской культуры было кочевое скотоводство. Об этом, в частности, убедительно свидетельствует обилие остатков мясной пищи в погребениях. Состав их достаточно отчетливо указывает на преобладание овцеводства, хотя, несомненно, разводили также коз, лошадей и крупный рогатый скот (удельный вес последнего неясен). Косвенные данные, прежде всего характерный для всадников состав вооружения, говорят о большом значении коневодства.
Преобладание мелкого рогатого скота, специфика бытовой утвари и отсутствие в погребениях срубов позволили предположить, что для рассматриваемого времени характерна бо́льшая подвижность населения, чем в скифский период, и что произошел переход от полукочевого образа жизни к кочевому (Вайнштейн С.И., 1964, с. 39). Однако прямых и бесспорных свидетельств этого процесса как общего явления пока не имеется. Следует учитывать и другие факты: расположение курганов около могильников предшествующих периодов, что указывает на использование традиционных мест зимовок; характер естественно-географических условий Тувы, не везде благоприятствующих круглогодичному кочеванию, и др. Вопрос подлежит дальнейшему исследованию.
Нередкие находки зерен проса и других злаков в могилах позволяют предполагать, что в известных масштабах практиковалось земледелие. В условиях несомненно ведущей роли скотоводства посевы могли производиться главным образом вблизи мест зимовок, где для их охраны должна была оставаться какая-то часть кочующей группы. Толчок к земледелию, вероятно, дала политика сюнну, стремившихся развивать его на подвластной территории ради обеспечения экономической независимости.
Обилие железных изделий предполагает развитые рудодобычу и металлургию. Вероятно, к этому периоду относится значительная часть выработок железа и плавильных горнов, хотя датировке поддаются лишь немногие из них. Формы организации этой специализированной отрасли хозяйственной деятельности неясны. Единообразие некоторых категорий изделий, в особенности оружия, позволяет судить об известной централизации их изготовления. Возможно, существовали также локальные центры гончарного производства, продукция которых выделялась относительно высоким качеством и богатством орнаментации.
В рамках домашнего производства изготавливалось большинство предметов быта. Особое развитие в это время получает обработка дерева. По разнообразным изделиям можно проследить выработанные технические приемы и применение наборов специальных инструментов.
Общественный строй населения Тувы характеризовался усилением процесса разложения первобытно-общинных отношений. Этому способствовали временное подчинение государству сюнну и появление новых этнических групп — факторы, неизбежно воздействующие как на положение рядового населения, так и на состав и роль господствующей верхушки. В процессе формирования шурмакской культуры традиционная структура подверглась частичным изменениям, что отражено в исчезновении коллективных погребений.
В могильниках прослеживается более четкое, чем в скифский период, разделение погребений на относительно богатые и бедные. Первые выделяются обилием и разнообразием предметов, а также изделиями из драгоценных металлов. Вместе с тем большие курганы-кладбища свидетельствуют о прочности родовых связей.
Значительную роль, по-видимому, играла военная организация: о частых столкновениях с какими-то соседями или более отдаленными племенами говорят обилие скелетов со следами типичных повреждений, нередкие случаи отсутствия черепов, кенотафы. В этом же плане может быть истолкована во всяком случае часть поминальных сооружений. Оружие обычно в погребениях мужчин, но состав его варьируется, что позволяет предполагать существование нескольких категорий воинов, занимавших, вероятно, разное место в общественной структуре.
Глава вторая
Минусинская котловина
Тагарская культура
(Н.Л. Членова)
Памятники тагарской культуры — курганы и вещи из них, в основном бронзовые, известны в литературе по крайней мере с XVIII в., со времени Г.Ф. Миллера, который опубликовал некоторые из них в своей книге «История Сибири». Вещи эти происходили исключительно из грабительских раскопок и случайных находок. Первые научные раскопки тагарских курганов были проведены Д.Г. Мессершмидтом в 1722 г. (Радлов В.В., 1888, с. 12, 13), а затем Г.Ф. Миллером и И.Г. Гмелином в 1739 г. Во второй половине XIX в. тагарские курганы раскапывали В.В. Радлов, А.В. Адрианов, Д.А. Клеменц, И.П. Кузнецов-Красноярский, П.С. Проскуряков. Наиболее значительные раскопки проведены А.В. Адриановым.
После Великой Октябрьской социалистической революции, в 20-30-х годах, значительные раскопки тагарских курганов были проведены С.А. Теплоуховым, С.В. Киселевым, В.П. Левашевой. Но наиболее интенсивные исследования начинаются с 50-х годов работами А.Н. Липского. О.В. Киселева, Красноярской экспедиции под руководством М.П. Грязнова (М.П. Грязнов, М.П. Завитухина, М.Н. Пшеницына, Я.А. Шер, Д.Г. Савинов, Э.В. Вадецкая, Г.А. Максименков и др.), а также Н.Л. Членовой, Р.В. Николаева, А.И. Мартынова, З.А. Севастьяновой и др.
Еще в 20-е годы на основе материала, полученного в дореволюционные годы и из собственных раскопок. С.А. Теплоухов (1927; 1929) выделил тагарскую культуру, назвав ее минусинской курганной, В 1929 г. С.В. Киселев (1929) предложил назвать эту культуру тагарской по курганам близ Тагарского острова на Енисее (против г. Минусинск) и Тагарского озера к югу от Минусинска, раскопанным А.В. Адриановым. С 60-х годов XX в. всеми исследователями принято название «тагарская культура».
Тагарская культура распространена в южной части Красноярского края, т. е. в Минусинской котловине и прилегающей северо-восточной части Кемеровской обл., в пределах степной и лесостепной зон в бассейне Енисея и его притоков Абакана, Тубы, Сыды, Ербы и других, и в бассейне Чулыма и его притока Урюпа (карта 11). Наиболее северные тагарские курганы известны на р. Чулым, южнее г. Ачинск, западной границей служат предгорья Кузнецкого Алатау и Абаканского хребта, южной — предгорья Джойского хребта и Западного Саяна. Наиболее восточные тагарские памятники известны на правобережье Енисея, у сел Верхний Суэтук и Кочергино на р. Туба, у сел Уджей и Копь на р. Амыл и уд. Брагина. Особый район тагарской культуры — небольшой участок лесостепи по Енисею близ Красноярска. Исследована тагарская культура, вероятно, лучше всех других древних культур Сибири, благодаря 1 тыс. раскопанных курганов и случайным находкам тагарских бронз (найдены в основном при пахоте и других земляных работах), которых насчитывается более 6 тыс. Другие тагарские памятники известны значительно хуже: около 30 поселений и не менее 30 достоверно тагарских рудников, четыре клада бронзовых вещей, несколько каналов. Наконец, в Минусинской котловине открыто много тагарских наскальных рисунков (писаниц). Все эти памятники представляют солидную основу для установления хронологии тагарской культуры, изучения хозяйства и быта оставившего его населения и суждения о его социальном строе (карта 11).
Карта 11. Памятники тагарской культуры.
а — курганы VII–VI вв. до н. э.; б — курганы VI–V вв. до н. э.; в — курганы V–III вв. до н. э.; г — нераскопанные курганы; д — клады; е — медные рудники и плавильни; ж — писаницы; з — поселения VII–V вв. до н. э.; и — поселения V–III вв. до н. э.; к — степь; л — тайга; м — лесостепь.
1 — Федоров улус; 2 — Маткечик; 3 — Бельтыры; 4 — Чартыков разъезд; 5 — Камышта; 6 — Узунжул; 7 — Шалгинов улус; 8 — Райков улус; 9 — Асочаков; 10 — Норилков улус; 11 — Самохвал; 12 — Нижняя Согра; 13 — Означенное (Саяногорск); 14 — Думная гора; 15 — Верхний Суэтук; 16 — Кривинское; 17 — станция Минусинск; 18 — Тагарское озеро; 19–21 — Тагарское озеро (стоянки); 22 — Кочергино; 23 — Малая Иня; 24 — Тесь; 25 — Усть-Тесь; 26 — Георгиевская гора; 27 — г. Минусинск, ул. Вокзальная; 28, 29 — Тагарский остров; 30 — Быстрая II; 31 — Абакан; 34 — Абаканская управа; 35 — Кара-Кургэн; 36 — Узун-Оба; 37 — Кызыл-Куль; 38 — Откнин улус; 39 — Аскировка; 40 — Салбык; 41 — Капчалы; 42 — Биджа; 43 — Мохов улус; 44–46 — Тепсей VII, VIII, IX; 47 — Шалаболино (клад); 48 — Шалаболинская писаница; 49 — Брагина; 50 — Галактионова; 51 — Оглахты; 52 — Оглахтинские писаницы; 53 — Бузунова; 54–56 — Туран I–III; 57 — Саргов улус; 58 — «Советская Хакасия»; 59 — Кичиг-Кюзюр; 60 — Улуг-Кюзюр; 61 — Туим; 62 — Биря; 63 — Сыда; 64 — Усть-Сыда; 65 — Каменка; 66 — Байкалова; 67 — Малые Копены; 68 — Боярские писаницы; 69 — Страшной лог; 70 — Шира; 71 — Лепешки; 72 — Горькое озеро; 73 — Таштык; 74 — Афанасьева гора; 75 — Лобик; 76 — Подгорное озеро; 77 — Боровков; 78 — Сарагаш (Сарагашенское озеро); 79–82 — Барсучиха I, V, VI, VII; 83, 84 — «левый берег р. Черновой» I, II; 85 — Анаш; 86 — Аёшина; 87 — Заготзерно (Кокорева); 88 — Копьева; 89 — Учум; 90 — Ужур; 91 — Изыкчуль; 92 — Орак; 93 — Темра; 94 — Темра; 95 — Береш (поселение и городище); 96 — Парное; 97 — Объюл; 98 — Пичугино; 99 — Ягуня; 100 — Серебряково; 101 — Большой Барандат; 102 — Убиенка; 103 — Утинское; 104 — Тисуль; 105 — Некрасово; 106 — Назаровское; 107 — Старо-Айдашинское; 108 — Минино; 109 — Емельяново; 110 — Солонцы; 111 — Торгашино; 112 — Торгашинский клад; 113 — Зыковский клад; 114 — Коркино; 115 — Есаульское; 116 — Есаульский клад; 117 — Частоостровское; 118 — Тагарская; 119 — Карымская; 120 — Сухобузим; 121 — гора Темир; 122 — Юлия; 123 — Улень.
13 — напротив г. Саяногорск; 27–30 — в окрестностях г. Минусинск; 72 — к северу от Батеневского кряжа; 91 — VII в. до н. э.
