— Харли-Роуз, — раздался хриплый голос, и я обернулась и увидела Лейкен Бард, мою единственную настоящую подругу среди сучек-берсеркеров.

Я вскинула на нее подбородок, но продолжала двигаться. — Мне пора.

Она нахмурилась и закричала, хотя это и привлекло внимание к нам обоим, — Ты идешь в клуб на поминки.

Это не было вопросом, но до этого момента я не была уверена, что поеду. Лейкен напоминала мне единственным доступным ей способом, что у меня нет выбора. Если бы я не была на поминках своего бывшего, это было бы замечено, и хотя технически я покончила с Берсекрерами, для них никто не побежден, если они сами не покончили с ним. Я должна была дать им возможность сделать это.

— Ага, тогда увидимся, — крикнула я, собираясь развернуться и покататься с одним из байкеров, который уже уезжал, когда я увидела высокого блондина, обнимающего Лейкен.

Еще до того, как я повернулась к ним лицом к лицу, я знала в глубине своей груди, кто будет держать ее, потому что мое тело внутренне знало, когда он был рядом со мной.

Я не должна был узнать его в этом беглом взгляде, не по кожаному крою, плотно облегающему его широкую грудь, не по рычащему волку, нашитому на спине под кожанкой МК Берсеркеров, не по ярко-красному, зеленому и черному сплетению татуировок, выглядывающему из-под него.

Человек, которого я знала, носил ботинки Тимберленд, а не мотоциклетные кеды, клетчатые рубашки, а не грязные футболки, и его чистые, блестящие золотистые волосы всегда были убраны со лба, а не в беспорядке, который сейчас падал ему на глаза.

Я сделала глубокий, успокаивающий вдох, прежде чем обернуться к нему, и это поразило меня сильнее, чем вид горящего Крикета, когда я увидела офицера Лайонеля Дэннера, в страстном поцелуе с моей лучшей подругой, Лейкен Бард.

Клуб Берсеркеров не был похож на дом Падших Это был огромный четырехэтажный викторианский дом на большом участке земли в Вест-Ване. Клубу принадлежали оба участка по обе стороны от него: один был превращен в массивный гараж для их байков и оборудования, а другой они сдавали в аренду байкерам-бродягам и филиалам Берсеркеров, чтобы избавиться от любопытных соседей и жалоб на шум. Копы в основном жили на противоположной стороне улицы, постоянно искали повод, чтобы закрыть клуб, но после двадцати лет существования клуб остался практически невредимым.

Они были там тогда, наблюдая из-за машины без опознавательных знаков, которая, как мы все знали, была выдана полицейским. Всем было наплевать. Ночью, без сомнения, будет шумно, какими могут быть только поминки байкеров, но это не стоило нашего ареста. Кроме того, я получила достоверные сведения от Крикета, который не был из тех байкеров, которые скрывают что-то от своей женщины, что в клубе есть ряд высокопоставленных чиновников, получающих зарплату.

Итак, вечеринка была шумной, и всем было наплевать, что за дверью стояла полиция. Байкеры были битком набиты, отделения со всей провинции и даже из Саскачевана собрались в городе на похороны, хотя Крикет только недавно стал полноправным членом клуба. Тем не менее, его двоюродный брат был вице-президентом главного отделения, поэтому все хотели засвидетельствовать свое почтение. Крикет изо всех сил старался держать меня подальше от собраний МК Берсеркеров, что, вероятно, было его единственным искупительным качеством в конце концов, так что я не знала большинства людей, выражающих мне свои соболезнования, и мне было достаточно легко лгать, улыбаясь, когда я благодарила их.

— Честно говоря, дорогая, ты все равно была слишком хороша для Крикета, — сказала мне Шейла, небрежно отхлебывая из своей полупустой бутылки пряного рома.

— Шейла, — упрекнула ее Сара, бросив на меня быстрый извиняющийся взгляд, как будто она была ответственна за бесчувственное замечание своей подруги.

— Что? Это правда. Даже Крикет это знал.

— Не имеет большого значения, — сказала я им обоим с тонкой улыбкой, которая, как я надеялась, будет восприниматься как грустная, а не с отвращением, — Сейчас его нет.

— Именно это я и пытаюсь сказать, — выкрикнула Шейла.

Большинство скорбящих были по крайней мере так же пьяны, если не больше от более крепкой выпивки. Мне никогда не нравилось ходить на вечеринки Берсеркеров, потому что братья были известны обильным употреблением наркотиков. Мне всегда казалось ироничным, что Берсеркеры, торговавшие оружием, были хардкорными потребителями, в то время как Падшие, которые продавали травку высшего класса, ограничивались чем-то попроще.

— Что ты пытаешься сказать? — сказала Сара, закатив глаза.

— Пришло время Харли двигаться дальше! Мы все знаем, что она достаточно горяча, чтобы сразиться с одним из больших мальчиков, — сказала Шейла с икотой, пронизанной хихиканьем.

— Большинство из них забрали, — сказала Джейд. Она была «бывшей леди» Гриза, хотя это прозвище было неправильным, так как эта цыпочка была на целых два десятка лет моложе его.

— Не Рэта, — пропела Шейла, — И я видела, как он смотрел на нее.

— Ты видела дерьмо, — прошипела Джейд, — Всегда думай, что что-то есть то, чем оно не является. Зачем ты вообще смотришь на Рэта, шлюшка? Он намного выше твоего ранга.

— Не будь стервой, Джейд, — мягко сказала я. Я выросла среди байкеров и знала, как ориентироваться в их джунглях лучше, чем кто-либо другой, — Девушка пытается сделать мне комплимент, что я ценю. Хотя, Шейла, детка, надо вспомнить, что это поминки моего бывшего. В данный момент я не готова говорить о том, чтобы двигаться дальше или подниматься вверх.

Три женщины имели честь выглядеть слегка виновными, хотя Джейд делала это так, словно проглотила дюжину лимонов.

— Я возьму еще пива, вам что-нибудь принести? — спросила я, отступая от них, чтобы видеть, как они качают головами.

Я развернулась на каблуках и легко нырнула сквозь груду тел, разбросанных по комнатам. Меня тошнило от шума и человеческих запахов, и какая-то часть меня определила, что я недавно была травмирована, поэтому испытываю тревогу в замкнутых пространствах, особенно в тех, которые заполнены мужчинами и теми мужчинами, которые очень мало уважают женскую автономию, и находиться здесь, вероятно, не было хорошей идеей.

Даже когда я подумала об этом, я пожала плечами. Я никогда не отличалась «хорошими идеями» и не видела причин начинать.

Конечно, это было глупое решение, и я поняла это примерно через тридцать секунд после того, как приняла решение остаться.

— Вот она, — сказал Твиз в ту же секунду, когда выскочил из маленькой гостевой спальни и затащил меня внутрь, — Мы искали тебя.

— Такое ощущение, что это чертово Рождество, — сказал Розовый Глаз, перекрывая звук его хлопков в ладоши, — Динь-донг и Крикет мертв, а мы можем забрать его девушку!

— Это не рождественская песня, Розовый Глаз, — заметил Мэт, как будто он умный, хотя на самом деле таковым точно не был.

Я боролась с большим телом Твиза, когда он толкнул меня к стене, затем сдалась и уставилась на него. — Что, черт возьми, вы, ребята, делаете?

Твиз наклонил свое волосатое лицо вниз, чтобы провести языком вверх по моей шее одной длинной слизистой дорожкой. — Теперь ты готова к захвату, детка.

— А мы тебя первыми схватили! — Розовый Глаз практически взвизгнул, так сильно накачанный коктейлем из наркотиков, что на один ужасающий момент мои мысли превратили его молодое прыщавое лицо в более красивое и мертвое лицо Крикета.

Я пыталась держать себя в руках, но нервная система моего тела была переполнена адреналином, отчего моя кожа потела, а мозг растекался в бесполезную лужу. Не помогло и то, что Мэт протянул руку между моим телом и телом Твиза, чтобы схватить меня за грудь.

— Ты сказал, что схватил меня первым, — я слегка задыхалась, — Но вас трое.

— Да, мы знаем, что ты можешь быть дерзкой маленькой стервой, — пробормотал Твиз мне в шею, — Поэтому мы решили, что нам лучше схватить тебя всей командой.