Единственной проблемой было прекращение моих отношений с Лейкен, когда она имела решающее значение для расследования. Я был чертовски уверен, что Жнец доверял мне только потому, что доверял его любимый ребенок, и избавление от этой безопасности, особенно теперь, когда Харли-Роуз была вовлечена в МК, было опасным шагом, на который я не мог рисковать.

— Он знает, что его сестра связана с копами? — спросил я, потому что, хотя он и любил свою сестру, я не мог представить, чтобы новому перспективному Кингу Гарро понравилась эта идея.

Рот Рэта сузился. — Нет, и на самом деле не знает этого до сих пор. Просто подумал, что у вас двоих есть история.

— Да, — сказал я, рискнув с ним так же, как он рискнул со мной, — Она есть.

— Хорошо, я полагаю, ты не хочешь, чтобы я говорил Кингу, что все в порядке, это ее дело, и это может помешать моей работе. Кинг выполнил свою часть сделки. Кайли оставалась в Энтрансе до этой недели, потому что моя девочка любит свою маму, и у нее день рождения. Она вернется после этого. Я не могу так рисковать.

— Она собирается остаться там с Кингом навсегда? — я спросил, потому что знал, что ответ будет отрицательным.

Его лицо напряглось, и он повернулся ко мне. — Они называют меня Гневом, потому что я большой парень, достаточно сильный, чтобы раздавить кости пальцами, а когда меня разбудят, я мстительный зверь, но они должны были называть меня гончим псом, потому что я достаточно умен, чтобы увидеть дерьмо и узнать дерьмо, которое не видят другие, — он сделал паузу, — Например, тот факт, что Харли-Роуз или ее папочка, возможно, убили моего ублюдочного двоюродного кузена за то, что он избил ее слишком много раз. Или что Жнец хранит под железным замком своего инсайдера в Администрации Порта, но у него в постели новая сучка, с которой он разговаривает, так что новые возможности созрели для того, чтобы помочь тебе победить этих сукиных сыновей. Например, тот факт, что ты гребаный полицейский, и я знал это только потому, что, черт возьми, могу унюхать это на тебе.

Я провел рукой по лицу, пошатываясь от внезапного поворота событий, пытаясь понять, как я могу использовать это в свою пользу, и чувствуя благодарность за то, что решил не надевать прослушку этой ночью, иначе копы приехали бы, чтобы подключить Рэта к делу.

— Почему ты не пошел к копам? Почему ты не выдал меня?

— Во-первых, ты мне понравился, — пожал он плечами, — Даже до того, как с Кайли случилось это дерьмо, я думал о том, чтобы уйти, сбежать в другой клуб, который отстаивал то, чего я хотел, семью и свободу жить без правил. Падшие, казалось, подошли, я заключил сделку с Кингом, что, когда придет время, меня там примут, если я буду работать с ними, чтобы уничтожить клуб.

— Ты работаешь с Падшими, — повторил я.

— Они знают, что у них есть человек из вне, не знают, кто это, только то, что я снабжаю их достоверной информацией. Не хотел, чтобы это дерьмо распространялось, поэтому знал только Кинг.

Я поднял брови и тихонько присвистнул. — Даже Зевс Гарро?

Улыбка Рэта белела сквозь его бороду. — Еще нет.

— Черт, и зачем ты мне это рассказываешь?

Рэт оглянулся на дом. — У нас обоих есть девушки в этой битве, я думаю, мы нужны друг другу, — он посмотрел на меня, и впервые за три года, что я его знаю, я увидел, как в его глазах сияет его душа, широкая и глубокая, как колодец, казавшаяся черной, но наполненной чем-то чертовски более светлым, чем кто-либо мог присудить ему, — Ты со мной?

Я не должен был.

Моя работа заключалась в том, чтобы доставить его в отделение, устроить его как конфиденциального осведомителя, пообещать обеспечить защиту, которая, как я знал, не будет дана его девушке, и позволить начальству делать более серьезные звонки.

Я был просто ворчуном.

Но я посмотрел в глаза Рэту Марсдену и увидел душу, которую я мог бы уважать намного больше, черт возьми, чем я уважал раздатчиков бумаг, на которых я работал, отца, который научил меня, что полиция была элементарно, вечно права, и я сделал еще одно из ряд вон решение в моей жизни, которое не было хорошим с моральной точки зрения, которое подтолкнуло меня к другому виду братства, чем то, что было с людьми в синем.

Я взял протянутую руку Рэта в свою и хлопнул его по спине.

Я оставила травку у входной двери дома Кинга и Кресс, прежде чем потащилась обратно в Энтранс, превысив скорость на пятьдесят километров, так что я опередила братьев на пути обратно в клуб. Я сказала Фарре и Жнецу, что собираюсь вздремнуть у Рэта в комнате, пока буду ждать, когда он вернется с задания, но я вылезла через окно, прыгнула на крышу гаража, а после на мягкую траву за ним. Моя машина все еще была припаркована на видном месте во дворе, так что хорошо, что я научилась угонять машины, когда мне было двенадцать, а Кингу было лень учить меня. Новые автомобили были проблемой из-за систем сигнализации и автоматических кнопок запуска, но я нашла красивую старую модель Астон Мартин DB5, просто стоящую на подъездной дорожке в нескольких кварталах, что сделало свое дело.

Я припарковала его на том же месте, где нашла, а затем не смогла устоять перед тем, чтобы не использовать розовую помаду, которую я нашла на пассажирском сиденье, чтобы приложить поцелуй к боковому окну и написать небольшое «ХОХО, спасибо за поездку» под ним.

Я только что влезла обратно через окно и переоделась в одну из футболок Рэта, потому что моя была вся в грязи, и это в любом случае лучше подтвердит мою историю, когда я услышала грохот мотоциклов, катящихся по подъездной дорожке.

Тем не менее, я осталась наверху.

Только когда снаружи раздалось второе, более тихое рычание, я поняла, что Дэннер и Рэт вернулись, и осознала опасность проникновения Дэннера внутрь.

Фарра все еще был там, и она знала его. Конечно, она была под кайфом, но Дэннер был не из тех мужчин, которых женщина могла забыть.

Я спрыгнула с кровати и помчалась вниз по лестнице. К счастью, Рэт и Дэннер как раз поднимались по ступенькам, когда я вылетела через дверь и напоролась на Рэта.

Инстинктивно он поймал меня, и мои ноги обвились вокруг его талии, хотя он был слишком велик, чтобы я могла полностью обхватить их, а у меня были длинные ноги.

Я опустила лицо к его плечу, чтобы любой из зрителей подумал, что я нежно обнимаю своего мужчину. Предупреждать его в присутствии Рэта было глупо, но я решила, что знаю достаточно о его секретах, чтобы шантажировать его.

— Фарра внутри, — прошептала я Дэннеру, который тут же устремил на меня яростный взгляд.

Я догадалась, что меня не простили за участие в засаде.

— Ты не можешь войти. Фарра внутри, — повторила я.

Ярость потускнела, а затем снова вспыхнула, напомнив мне, что он ненавидит мою мать даже больше, чем я.

— Мне нужно, чтобы ты отвел мою женщину домой, — громко сказал Рэт Дэннеру, — Завтра у нее занятия, и я скоро буду на допросе. Ты понял?

— Да, брат, — легко согласился Дэннер, а затем посмотрел через мое плечо, — Тебя это устраивает, През?

— Конечно, мама девчонки хотела бы провести с ней больше времени. Почему бы тебе не оставить ее здесь, пока мы не закончим наши дела? Это не займет много времени.

Он будто задал вопрос, но мы знали, что у нас не было выбора.

Мое сердце колотилось в груди, перегруженное волнением, которое я испытала за этот день.

— Она устала, През, — снова попытался Дэннер.

Это был неверный шаг.

Гнев Жнеца пронзил воздух. — Плевать мне хотелось, не так ли, мальчик? А теперь тащите сюда свои задницы, а Харли-Роуз пойдет к своей матери.

Мы послушно поплелись внутрь, Рэт отпустил меня, чтобы они могли последовать за Жнецом в «часовню» — комнату в каждом байкерском клубе, предназначенную только для доверенных членов клуба, где они проводили свои собрания.

Я поднялась по лестнице, чтобы найти Фарру.