– Что ты несешь, старый осел, – Кузнецова-старшего было не остановить. – По тебе психушка плачет.

Нечитайло заметил, как Илья пристально смотрит на Станислава Борисовича.

– Осторожней! – крикнул он.

Но было поздно. Чара колдовала. Сначала молнии появились в глазах Станислава Борисовича, а затем и у Ксении Игоревны.

Шум поднялся с новой силой. Мужчины продолжили перебранку. Картина была не из приятных. Профессору ничего не оставалось делать, как броситься наверх к Насте.

Чара тут же последовала за ним.

Нечитайло считал каждую секунду. Он был стар для подобных дел, но сейчас все зависело только от него.

Он вбежал в детскую комнату и прижал Настю к стене.

– Слушай внимательно! Ты все знаешь, и все это правда, – тараторил он. – Илья в беде, ты тоже в опасности. Дорога каждая секунда. Возьми это заклинание.

Он протянул ей старый пергамент и сейчас больше всего на свете желал, чтобы Настя его послушалась.

– Я ничего не понимаю, что происходит, – чуть не плача произнесла Настя.

– Ты все должна понять, милая девочка. От тебя зависит судьба Ильи, твоя собственная судьба, судьба целой страны и судьба Красных Крыш. Тебе одной суждено победить зло, потому что добро выбрало тебя…

– Мне страшно!

– Прочитай это заклинание. Ты попадешь в страну, где тебе придется сразиться со злом, чтобы вернуть Илью и спасти всех нас. Только ты одна сможешь это сделать!

– Мне страшно!

– Милая девочка, если ты не сделаешь этого, мы все погибнем. Ты, твои родители, Илья, Красные Крыши. Весь наш мир! Решайся! Будет поздно!

На пороге появилась Чара. Она была в ярости. Ее глаза горели, низвергая фейерверк огней, оскал обнажил четыре грязных зуба, а руки стали настолько длинными, что мешали ей передвигаться.

Настя остолбенела от ужаса.

– Читай, не отрываясь! – кричал ей в ухо профессор, загораживая ее от Чары. – Читай, не отрываясь!

Настя стала читать. Она не понимала слов, но делала все, как говорил ей профессор. Буквы убегали от ее взгляда, Настя словно бежала им вдогонку, и все это казалось ей бессмыслицей. Но пробираясь сквозь нее, Настя чувствовала как теплота подступает к ее телу. Голоса становились тише, окружающие предметы утопали в легком тумане.

Чара, оттолкнув профессора, потянулась к Насте. Еще секунда и она бы схватила ее за руку. Но в этот момент Отелло, пытаясь защитить свою хозяйку, прыгнул на Чару, чтобы вцепиться ей в горло. Но та вовремя отскочила, выкрикивая непонятные слова.

Этих секунд хватило, чтобы Настя дочитала заклинание. Комната озарилась разноцветными огнями. Их становилось все больше и больше.

В самый последний миг Чара все же изловчилась, схватила заклинание и дернула его на себя. Но было уже поздно. Волшебство свершилось. Настя растворилась в воздухе, будто ее здесь и не было.

Чара в ярости бросила заклинание и издала истошный вопль, от которого обрушилась задняя стена дома.

Когда туман растаял, и огни исчезли, в доме стало тихо. Профессор пришел в себя и стал искать глазами Чару, но ее нигде не было.

Он спустился вниз по лестнице и увидел Шмелевых, спокойно сидевших в гостиной. Скандала как будто и не было. Станислав Борисович читал газету, а Ксения Игоревна что-то вышивала. Кузнецова-старшего и след простыл.

Заметив профессора, Станислав Борисович отложил газету в сторону и, как ни в чем не бывало, спросил:

– Как успехи, профессор? Выпьете кофе?

– Какой кофе? – профессор был вне себя. – Разве вы не знаете, что произошло пять минут назад?

– Ничего страшного, профессор. Это всего лишь компьютерная программа. Вам удалось ее восстановить?

– Какая программа? Что происходит? – Нечитайло подошел вплотную к Станиславу Борисовичу и устремил в него свой гневный взгляд.

– Вы так возбуждены, профессор. Неужели что-то действительно серьезное?

– Серьезней не бывает! Ваша дочь едва не погибла!

Ксения Игоревна откинула вышивание и вскрикнула:

– Как! Мы только что разговаривали с ней по телефону! Что случилось?

– Успокойся, дорогая, – Станислав Борисович поднялся с кресла. – Профессор немного не в себе. Что с вами?

– Это я у вас должен спросить, что с вами? – горячился профессор, размахивая руками. – Разве пять минут назад не вы ругались с вашим соседом, не вы били посуду, не вы подрались? Разве Настя не сидела в этом кресле, и я не рассказывал вам о том, что ей угрожает опасность? Разве не погнался за ней Илья, чтобы погубить ее?

Шмелевы с недоумением посмотрели на профессора. У Станислава Борисовича даже дернулся кончик усов.

– Простите, профессор. Десять минут назад вы вошли в наш дом, чтобы поправить одну из компьютерных программ. Вчера я просил вас об этом. Вы выпили чашку кофе и поднялись наверх. Это все, что мне известно. А Настя в данный момент находится в спортивном лагере, за пятьдесят километров отсюда. Надеюсь, ей очень хорошо и весело, поскольку она сама об этом сообщила только что по телефону. Кузнецовы – наши давние друзья и соседи. Они очень милые люди. Илья – добрый и ласковый мальчик. Разве может он погубить Настю, свою лучшую подругу? Помилуйте, профессор. Вы что-то напутали.

Нечитайло слушал Станислава Борисовича, выпучив глаза. Поведение Шмелевых становилось ему понятным.

– Она заколдовала вас! – крикнул он и попятился назад.

– Кто она? Что вы такое говорите, профессор? Вы слишком много времени уделяете своим древностям. Вам необходим отдых. Я налью вам прекрасного рома, хотите?

– Да, да, да, она заколдовала вас! – с этими словами профессор кинулся к выходу и только на улице попытался сосредоточиться и кое-что обдумать.

– Что это с ним? – спросила Ксения Игоревна у мужа.

– Не волнуйся, – спокойно ответил он, – люди науки иногда ведут себя не вполне нормально. Кстати, ты не знаешь где Отелло?

– Ты же сам отвез его и Маркиза вчера к своей маме.

– Ах да, прости. Этот профессор меня не на шутку развеселил. Не хотел бы я в его возрасте стать таким же сумасшедшим.

Моросил дождь. По улице бежал широкий ручей, увлекая за собой листья и мелкий мусор. Вокруг было безлюдно.

Нечитайло шагал в неизвестном направлении, углубившись в собственные мысли.

Вдруг он заметил Илью, который стоял под зонтиком рядом с калиткой своего дома и молча смотрел на него, что-то нашептывая. На секунду профессор оторопел, а затем бросился бежать, что было сил. Сзади послышался омерзительный смех Чары.

– Это не сон, это не может быть сном, – говорил про себя профессор, стараясь бежать как можно быстрей.

На одной из улиц, когда Нечитайло, казалось, почувствовал себя в безопасности, появился автомобиль, мчавшийся на большой скорости. Номеров на нем не было, и сквозь лобовое стекло профессор не мог ничего разобрать. Но он почувствовал, что сейчас должно произойти что-то ужасное.

Автомобиль на всей скорости врезался в него и умчался в неизвестном направлении.

В последний миг, закрывая глаза, Нечитайло отчетливо расслышал все тот же омерзительный смех Чары. Профессор лежал на мокром асфальте под дождем, одинокий и обманутый. Вдруг он подумал о себе, о Насте, об Илье, о Красных Крышах. Ему стало тепло и не так больно.

Чара была вне себя от гнева. Ей не удалось справиться с маленькой беспомощной девчонкой. А этот долговязый неуклюжий профессор буквально довел ее до тошноты.

Вернувшись в Зелибор, она рассказала обо всем Мире. Им предстояло поймать эту девчонку, во что бы то ни стало. Мира советовала своей сестре не возвращаться обратно в Красные Крыши, но та и слушать не хотела, настолько была задета происшедшим. У нее чесались руки, чтобы навести в Красных Крышах свой порядок, и раз и навсегда показать этим безмозглым гадаринцам, что из себя представляет царица Семигорья.