— Разумеется. Им неговорящие грибы не нужны. Будет молчать — скажут, подделка. Много подделок — перестанут покупать. Не дураки. Я как грибной мастер такого не допущу.

Надо же, какая ответственность прорезалась!

— И, конечно, чтобы услышать грибные голоса, нужно грибов отведать, — принуждённо догадался Кай.

— Ну, уж это как кому повезёт. Кто-то их сразу слышит, а кому-то не поможет даже употребление. Чувствительность — она разная…

Кай подумал, что не готов бросить свой трезвый разум на алтарь различения нужных и не нужных грибов. Мелковата цель для такого риска. Да и не своя эта цель. Что ему торговые выгоды Нового Зеона!

Вот если бы и так стало ясно, где какой гриб… Без диссоциаций сознания! А коли неясно, придётся грибы сличать брату Мику. Кай их нанесёт, сколько надо, а грибной мастер лишние выбросит…

Ой, но что-то многовато он выбросил. От силы десять процентов оставил. Это ж сколько чисто физических усилий потребуется, чтобы обеспечить выполнение плана в двадцать кило?

Не говоря уже о том, что понравившиеся грибы мастер Мик пробует. Чем уменьшает итоговое количество вместо того, чтобы его прирастить. Он и свои пробует так активно, что остаётся лишь четверть, а уж отданные ему Каем… И попробуй потом проверь, честно ли брат Мик отбирал грибы, или жульничал через раз.

А в довершение всех неудобств на сегодня джерихонская морская капуста в тот же вечер закончилась. Уж как ни урезал Кай дневной паёк, никакая капуста не тянется вечно. Что теперь есть дальше — грибы? Кай-то с Миком уже советовался, но ведь тот под грибами становится таким оптимистом, что последовать советам чревато большой неудачей…

Сумерки окутали Грибной лес душной пеленой, различить во мраке собранные грибы сделалось невозможно. Только мастер их опознавал — по голосу, или по своим голосам. Главные вопросы уже заданы. Спрашивать ещё? Нету сил. Каем овладела усталость, а под нею ещё притаились уныние, злость и досада. Нет, не подходящее состояние, чтобы спрашивать по делу. Разве так, о темах издалека. О жизни, о планах, о судьбе — почему бы не расспросить Мика. Человек он, даром что грибной наркоман, а всё-таки необычный, даже интересный — ну, в сравнении с пастором Джорджем и другими зеонскими болтунами. Не случайно его забросило на периферию поселковых владений — сразу ясно, был он всем поперек, не ко двору…

— Отчего я Господа славлю, сделавшись грибным мастером? — переспросил брат Мик. — Так меня сюда как раз пригласили. Мало кто в Зеоне в грибах разбирается. А я, получается, специалист.

— В смысле, вы их ещё заранее поедали или курили? — Каем овладела мстительная дурашливость, воля напропалую язвить.

— Да, но не только. — Мастер Мик, если и не оскорбился, то резко воспротивился однобокости его восприятия.

— Извините. Я просто хотел сказать, что академически признанный специалист должен был получить подготовку по ксеноботанике.

— Что за дичь! — возмущённо воскликнул мастер. — Чтоб ты знал, проблемы инопланетных грибов лежат в компетенции даже не ксеноботаники, а специальной грибной науки — ксеномикологии. И тот факт, что вторая из первой всё ещё не выделилась — следствие исторического курьёза да академической лености. Ксеномикологи в наше время настолько разобщены, что готовы изучать грибы в одном ряду с фотосинтезирующими растениями, по сути, предавая особый предмет собственной науки...

Ишь как заговорил-то!

Кай едва не брякнул: «Откуда вы знаете?» — да почувствовал, что пора уже воздержаться, ибо наставник и сам расскажет, откуда.

— Я известный в академических кругах Альянса ксеномиколог доктор Мик Брэдли! — Грибной мастер приосанился. — Я был приглашён в этот лес лично верховным бишопом Амосом. Почему? По одной лишь главной причине. Мои знания о ксеноформах базидиомицетов были признаны достаточными, чтобы организовать здесь заготовку грибов.

— Извините… — смешался Кай.

— Да ладно! — Брат Мик запихнул себе в рот целую пригоршню болтливых грибов, прожевал их и тут же сделался куда равнодушней к академической славе. — В общем-то, в сборе щедрых даров Грибного леса научная степень мне не слишком-то пригодилась. Правда в том, что желанное просветление посетило меня только в самой практике. И не раньше, как после приёма грибных галлюциногенов натощак.

7

Первую свою норму грибных увеселителей Кай ожидаемо завалил. Кроме вчерашней парочки верных образцов, отобранных братом Миком, он за всё утро успешно собрал ровным счётом столько же. Итого — четыре гриба, с некоторым стеснением предъявленные паре силовиков из основного периметра Нового Зеона. Те на него поглядели, как на придурка.

Правда, и грибной мастер не стал никого удивлять выполнением суточного плана. Что вчера на экспортные нужды Зеона он оставил всего полконтейнера, что сегодня… Деликатные мордовороты должны бы давно привыкнуть. Они и привыкли, пожалуй. Да наверняка! Упрекали мастера Мика будто бы по инерции, а сами были готовы кивать любому его оправданию.

— Все остальные грибы съедены гигантскими червями? Очень жаль. Так больше продолжаться не может!

Но по голосу с едва уловимой ленцой становилось ясно: будет ещё продолжаться! Всех устраивает, что брат Мик обитает в Грибном лесу. Всем понятно, что выбор нужных грибов доступен ему одному. Но причиной верного выбора остаётся принятие гриба внутрь. А кто гриб вот так принимает, тот не сможет остановиться. Дуреет просто.

Мастер Мик и правда дурел. Его речь удалялась от академической максимально далеко, а глаза рассматривали какие-то внутренние картинки, вырисованные на фоне внешнего мира.

— А знаешь, брат Майк, отчего я, отчего не пришлют другого? Я оттого, что умею остановиться. Пусть не сразу, но всё же умею. А другой не умеет. Он дебил! А когда важно сказать себе «стоп», ты уяснил? За едой? Нет: в процессе сбора. Ведь съедаем мы только те грибы, которые уже собраны. А собрать ненароком можно все, которые есть. Что тогда? Экологическая, мать её, катастрофа. Если все грибочки собрать и продать в Содом, больше грибов не вырастет, и Содом их не купит!

— Значит, потому мы не выполняем план — бережём грибы?

— Против плана я голоса не возвышу. Он хороший, щадящий, добрый. И поддержан волею Господа. Славный план. Мы когда-нибудь с ним совпадём.

— Так чего же…

— Черви, — мастер спешит пояснить невысказанное, — это они в срыве нашего плана виновны. Жрут экспортные базидии, будто не в себя. Ну, Господь им судья, таким сволочугам.

— Почему-то я здесь не встретил Адских Червей. Ни одного!

— Не называй червя «адским». Мы слишком близко к посёлку. Рядом с Зеоном никакого ада быть не может по определению! А раз так, это клевета. На Зеон, на Ковчег и на Господа нашего…

— Ладно, не Адских. Но я никаких не видел.

— Они же скрываются! И черви скрываются, и трое моих помощников тоже скрываются. Они невидимки. Мы их не видим, а они нас выслеживают. И грибы самые лучшие от нас сманивают… Знаешь, каким образом? Очень подлым!

8

Всё повторяется, понял Кай на следующий день. Вот оно, переселение из посёлка в посёлок с грустными издержками для интроверта-вегетарианца. В каждом посёлке — всё то же самое. То же самое чувство голода. И не скажешь: довольно! Я уже проходил это испытание!..

Знал бы, купил джерихонской морской капусты на все сбережения. Вышло бы больше, чем вышло, на целый килограмм. А это, считай, неделя без особых голодных страданий. Ну а неделю спустя — да, подкралось бы то же самое. То состояние, в котором собирать непригодные в пищу грибы одно удовольствие.

— Нет, ну сильно ядовитых здесь нет, — успокаивал его мастер. — Правда, нет и съедобных в обычном земном понимании. Как-никак, экосистема ксенопланетная. На организм человека здесь ничего не рассчитано, надо иметь в виду.

— Ну понятно, — вздыхал Кай. — Те грибы, в результате приёма которых слышишь голоса, наверняка токсичны. Ну а другие? Те, что вами отбраковываются? — говорил, понимая, что бесполезно. Взвешенной точки зрения от учёного наркомана, поди, не дождёшься. Да и легко ввести себя в заблуждение: обращаешься как к учёному, веришь ему, как учёному, а он возьмёт и ответит, как наркоман.