Вкратце изложил свой план мастеру, тот согласился:

— Эксперимент, братец Майк, это правильный путь! Я посижу на крыльце. Как вернёшься, проанализируем твои данные.

И Кай подивился, что за сложные научные слова обнаружились в лексиконе у брата Мика. До сих пор тот ему казался не только свихнувшимся, но и вообще простоватым, каким и должно быть мастеру над сборщиками даров планеты. Может, про эксперимент и анализ он сболтнул случайно?..

— Не потеряйся! — прозвучало напутствие.

Но, вроде, Грибной лес не столь уж велик, чтобы в нём потеряться. И, если верить чуть ранее сказанному братом Миком, окружён-огорожен скалами, так что проход остаётся один, через который Кай с провожатыми и протиснулись… Это если ранее сказанному верить.

Спустившись с крыльца в глубоченную мутную лужу, Кай начал свой поиск с осмотра ближайших деревьев. Хоть и вряд ли так близко к хижине найдётся желаемое, но если брать образцы и всего, и всякого…

Что ж, какие-то образцы нашлись. Те белёсые полукруглые наросты на коре, а также зеленоватые гроздья, протянувшие жёлтые нити сквозь её трещины, чтобы намертво пристать к древесине… Этого добра в здешнем Грибном лесу было более всего, но Кай не поленился взять образцы. Что-то насилу срезал, что-то и соскоблил острым ножом, прихваченным в хижине. Выходило коряво, бесформенно. Искорёженные полумесяцы и мятые кучки непонятно чего. «Образцы ненужных грибов», окрестил их новый грибник сообразно своей гипотезе. И пошёл уже дальше — искать что-то иное.

Только где же его, иного, найдёшь? Кай весьма далеко отошёл от домика на сваях, а грибы наблюдал только двух вышеописанных типов. Кажется, в тех лесах, которые они с провожатыми миновали по дороге сюда, многообразия было больше. Правда и лужи тамошние не составляли единый водоём. Было много влаги и грязи, на которых грибам вылезать сподручнее.

Делать, однако нечего. Коль на деревьях мало чего растёт… Разнообразия ради Кай научился шарить руками по дну лужи. Что-то нашлось и там, поднималось со дна почти до самой поверхности воды, только считать ли это за гриб, или признать водорослью — для ответа на этот вопрос требовалась квалификация посильнее, чем у Кая была.

«Что вы от меня хотите? — стал оправдываться он перед воображаемым критиком. — Я ведь ксенозоолог, а здесь нужен ксеноботаник. Это разные специальности, очень разные!» Но, кажется, внутренний оппонент ему не поверил. Промолчал, но с таким лицом, что лучше бы изложил свою позицию словесно. Кай отвернулся от него и продолжил вытягивать со дна лужи то, что там проросло. Бурые огурцы на ниточке, зацепившиеся за дно то ли примитивными корнями, то ли мицелием… Нет, ну что бы там ни было, спросить у мастера Мика надобно обязательно.

Ну, а кроме решения чисто грибных задач, важно было ещё как следует осмотреться. В этот день Кай обошёл весь Грибной лес по периметру — это и впрямь оказалось возможным. Чашка с заваркой на донышке — вот что напомнила местность. Если усилием мысли убрать из неё все-все деревья на мощных корнях-ходулях, то её даже увидишь, даже изнутри. Так-то мешают раскидистые кроны.

Да уж, лес вырос в чашечке. Белые скалы, окаймлявшие глубоченную его лужу, выглядели вполне неприступно, хоть непосредственно к мутной воде спускались не отвесно, а даже полого. На этих особо склизких пологих участках, крытых влажной илистой грязью, в изобилии кустились огромные ксенопапоротники, а под ними росли грибы более традиционного вида. Не только со шляпками, но даже на ножках. К сожалению, этим грибам не хватало эксклюзивности, они были точными копиями тех, что встречались и в лесах по дороге, да и здесь росли слишком кучно. Кай, конечно, прихватил их парочку, чтобы показать брату Мику, но крупных надежд с ними не связывал, сам понимал, что не то. С другой стороны, он старался…

Совершив полный круг по папоротниковым мелям, Кай обнаружил, что грибной улов выглядит несолидно. Будто Ноев Ковчег он устроил в мини-контейнере — всякой твари по паре. Но самих-то видов оказалось совсем негусто. Всего восемь? Кажется, что-то пропустил…

Кай вернулся к обшариванию дна. Двигаясь наощупь, поминутно находил что-нибудь новенькое. Но, всматриваясь в находки, убеждался, что натыкается всё больше на зелёные растения. Их причислить к царству грибов мешал элементарный здравый смысл. Фотосинтезирующие грибы? Ну-ну. Правда попадались и странные переходные формы. Может быть, симбионты-лишайники, включающие водоросль и гриб. Хотя вряд ли Новый Зеон экспортировал в Свободный Содом именно лишайники под видом грибов, ибо такого рода подмены, говорят, осложняют торговые отношения.

Ну ладно, первый сбор грибов (с чисто исследовательской задачей) Кай совершил. Повезло, что засветло. Материалы собрал в контейнер, а что большей частью напихал ерунды, так то легко оправдать строго-научным подходом. Отрицательный результат — он ведь тоже результат, главное суметь им воспользоваться в будущем цикле исследований.

6

Подходя к домику на сваях, Кай застал брата Мика на крыльце. Рядом стояло два больших контейнера, доверху наполненных грибами — между прочем, дневная норма. Кай скосил глаза, чтобы понять, есть ли какие-то совпадения с его собственной грибной выборкой. Так и не понял, хотя в целом улов мастера Мика смотрелся иначе. Темнее, что ли? К тому же с доминантой лилового оттенка. Каю грибов этакого цвета даже ни разу не встретилось. Будто по разным Грибным лесам ходили.

Одну из лиловых шляпок мастер в задумчивости жевал. А как дожевал, взял вторую. Подмигнул Каю:

— Новый Зеон славен и богат. На два грибочка не обеднеет. — И тут же взял третий. Этак он к завтрашнему визиту пары требовательных грузчиков останется с таким же результатом, как был сегодня.

— А на три четверти? — дерзко спросил Кай.

Брат Мик тщательно прожевал пятый гриб и ответил:

— Я не отделяю себя от Нового Зеона. Всё, что употреблено мною, употреблено Зеоном и послужит расширению сознания в моём посёлке!

Побочным эффектом расширенного сознания стал заплетающийся язык, дважды споткнувшийся о сложное слово «употреблено».

— Я грибов набрал. Посмотрите? — быстро спросил Кай. Хотелось успеть получить обратную связь от грибного мастера, пока он ещё здесь, а не целиком в наркотическом трансе.

— Посмотрю! — Мик откинул крышку с контейнера Кая, вытащил жёсткий полумесяц древесного гриба, прислушался к своим ощущениям и с презрением сообщил:

— Молчит. Не годится! — И бросил его вниз с крыльца.

После достал второй, точно такой же. Улыбнулся:

— А вот этот что-то нашёптывает. Очень хороший гриб…

Кай не выдержал:

— Да они ж одинаковые! Одного и того же вида.

— Разные, — возразил брат Мик. — Я же говорил, к ним надо прислушиваться…

И верно, таки говорил.

— Я не слышу, — сказал Кай, — совсем не слышу грибной речи.

— Это поправимо, — мастер Мик усмехнулся. — Надо просто повысить чувствительность! — И он закинул себе в рот грибную ножку.

— И что? Грибы начнут отзываться?

— Непременно. Каждый приличный гриб отзовётся, а неприличных нам ведь не надо! Вот эти молчат! — Молчуны полетели с крыльца. — И эти молчат! — Новая жменя булькнула в воду под хижиной. — А эти вообще не грибы… Но! Вот этот негриб шепчет как настоящий! Потому его надо взять: пусть потомственным грибам будет стыдно! Итого, имеется только два правильных гриба, один из которых негриб!

Кая результат удивил. Не количеством отобранных образцов (он-то чувствовал, что с ними не всё в порядке), а неявным критерием отбора, составляющим для него непроходимый барьер. Каждый гриб теперь показывать мастеру, чтоб тот вслушивался, о чём он расскажет?

— Как же так… — пробормотал расстроенно. — Выглядят неотличимо, а одно отбраковывается, другое нет.

А брат Мик гнёт своё:

— Надо на гриб не смотреть, а слушать!

— Неужели торговцы в Свободном Содоме их тоже слушают?