— Плата за секс — худшее, что можно придумать? — спрашивает Талант. — Адвокатов не зря называют адвокатами дьявола, Лидия. Ничто меня, блять, не удивит. Даже проститутка.

Я закатываю глаза и хихикаю.

— Умоляю, ты бизнес-адвокат. Это вряд ли делает тебя экспертом по склизкой части человечества.

— У девушек есть выбор, верно? У тебя есть выбор? — Талант обходит кухонную стойку. Он не приближается ко мне, но мы ближе друг к другу, и мое сердце бьется в предвкушении его близости, — Она не торгует женщинами? Они работают с Инес по собственной воле?

— Конечно, это выбор. Как ты думаешь, чем еще это может быть? Она не чудовище.

— А если бы ты захотела бросить это, она бы попыталась тебя остановить? — он спрашивает. — Отпустила бы она тебя, если бы ты была готова начать новую жизнь?

Я не уверена, что Инес позволила бы мне, в частности, уйти без боя, но другим девушкам разрешено двигаться дальше, когда они решат, что пришло время. К счастью и к сожалению, никогда не бывает недостатка в женщинах, готовых рискнуть своими ценностями ради быстрых денег. Когда уходит одна, всегда найдется другая, готовая продолжить с того места, где прошлая остановилась.

— Она никогда никого не заставляла выставлять свои тела на продажу. Это просто смешно, — я скрещиваю руки на груди, защищаясь от Инес. Она не является членом общества с золотой звездой, но она заботится о своих девочках единственным возможным способом, — У Инес есть строгие правила, но всем разрешено приходить и уходить, когда им заблагорассудится.

Он выдыхает и говорит.

— Тогда ты уже лучше, чем люди, которых я знаю.

— Кого ты знаешь? — спрашиваю умозрительно.

Талант отталкивается от кухонной стойки и падает передо мной на колени, кладя руки по обе стороны диванной подушки рядом с моими ногами.

— Я не тот человек, за которого ты меня принимаешь, Лидия. Я не знаю, как объяснить это тебе, кроме того, прямо сейчас. Что я могу сказать, так это то, что я постоянно окружен людьми, но я никогда не чувствую себя замеченным, если я не с тобой.

Смягчившись, я разжимаю руки и встречаю его проницательный взгляд. Мне трудно признаться, но я копаю глубже и шепчу.

— Я тоже.

— У меня нет ответов, но дай мне возможность научиться, детка, — он кладет лоб мне на колени. Я зарываюсь пальцами в его волосы, — Если ты хочешь получить образование, я позабочусь о тебе, пока ты будешь им заниматься. Я буду твоей семьей. Позволь мне разобраться с любым ублюдком, который посмеет упомянуть о твоем прошлом, когда ты со мной. Никто не будет угрожать тебе, если мы будем вместе, Лидия.

Я чешу его кожу головы и смеюсь.

— Мое прошлое? Талант, сегодня я такая же шлюха, какой была, когда зашла к тебе в офис два месяца назад.

Он поднимает голову с моих колен и качает головой.

— Нет.

Вдыхая через нос, я приоткрываю губы, чтобы возразить, но Талант прижимается своим ртом к моему и целует. Любой мой аргумент гибнет со вкусом страсти.

— Нет, — снова говорит он, — Уже нет.

Было бы легко солгать и сказать, что я не вернусь к Инес завтра, чтобы временно развеять его тревогу, но это не так просто, и мое слово — моя связь. Мне нечего предложить Таланту. Я делила свое тело с большим количеством мужчин, чем когда-либо помню, и я не уверена, что смогу быть нормальным партнером в любом смысле. Талант должен посвятить себя тому, кто может стоять рядом с ним на деловых мероприятиях и ужинах с клиентами, не задаваясь вопросом, трахнула ли его девушка кого-нибудь в комнате. Отношения со мной никогда не будут состоять из белого частокола и ночных свиданий, пока дети спят, потому что я едва ли сойду за нормального человека. Как я могу вырастить другую душу?

Я не сделаю ребенку того, что Крикет сделала мне.

Но мое слово неизменно. Он может рассчитывать на правду.

Поэтому я ничего не говорю и позволяю ему поцеловать меня.

Он хватает меня за бедра и притягивает к краю дивана. Он закидывает мое колено себе на плечо, и я борюсь с натиском эмоций, которые бомбардируют меня желанием в его взгляде. Я всегда хотела, чтобы моя жизнь была другой, но я никогда не хотела быть нормальной больше, чем в этот момент под любовью Таланта.

Любовь не для меня.

Но преданность, смотрящая на меня в ответ, почти убеждает, что это возможно.

Его пальцы скользят по внешней стороне моего бедра, и он целует внутреннюю часть моего колена. Моя грудь вздымается и опускается, когда я тяжело вдыхаю, расстегивая рубашку. Талант прижимает ладонь к низу моего живота и прижимается поцелуем к тазовой кости, и все ниже, и ниже.

Когда его губы касаются моих, я задыхаюсь и позволяю слезам течь из глаз. Если бы мне дали шанс изменить что-то в своей жизни, это было бы не мое детство и не выбор, который я сделала, чтобы сбежать после смерти мамы. Я бы хотела, чтобы Талант был единственным мужчиной, который коснулся меня таким образом.

Он дышит в мой центр, прежде чем облизать мои складочки и скользнуть в меня пальцами, и как я не позволила этому случиться раньше?

Я не знала.

Я не знала, насколько ценным это может быть.

Как нежно.

Как плавно.

И теперь я знаю, и уже слишком поздно.

Прикрывая рот рукой, я одновременно опустошена и восхищена. Это лучшее и худшее, что я когда-либо чувствовала, и я не могу решить, то ли Вселенная наконец сжалилась над моей измученной душой, то ли она бросает несчастье мне в лицо.

Потому что это чувство не принадлежит мне, но теперь я знаю, что такое блаженство.

Должна ли я быть благодарна, что мне дали возможность испытать настоящую чувственность, или я должна быть опустошена тем, что у меня ее больше никогда не будет?

Не в силах больше терпеть это бремя, я вскрикиваю и закрываю лицо обеими руками. Талант тут же подхватывает меня с дивана и несет на руках обратно в спальню. Я впитываю его кожу в агонии, держась так близко и крепко, как только могу, надеясь, что этого будет достаточно, когда судьба вернется, чтобы забрать меня.

— Лидия, — шепчет он обеспокоенным тоном.

Талант укладывает меня на кровать, оглядываясь на дверь, как будто он может оставить меня, чтобы закрыть ее.

— Нет, — говорю я так же, как он сказал мне, когда начал это. Я хватаю его за запястья, плечи и шею, — Останься со мной. Не уходи. Не уходи.

Еще нет.

Солнце не взошло.

Он качает головой и опускает свой вес на меня.

— Я никуда не собираюсь.

Схватив свои губы моими, он ощущает вкус секса и моих слез, которые для него все еще горячие и влажные. Я приветствую его обратно в свое тело, не соглашаясь с тем, что это исключительно контракт, как и все остальные, кто прикасается ко мне, а потому, что я могу сходить с ума и хочу вытянуть каждую секунду этого безумия, пока могу.

Это сладкая пытка.

Пусть преследует меня.

Талант переплетает свои пальцы с моими и кладет наши руки у моей головы. Он глубоко гладит меня и говорит.

— Я не отпущу тебя, Лидия.

Он настолько уверен, что я почти верю ему.

Почти.

Лидия

Талант владеет двумя автомобилями. Черный двухдверный BMW, на котором он ездит по городу, и самый отвратительный белый Lamborghini Huracan, который я когда-либо видела. Машина такая заразительно гладкая и сексуальная, что даже я чувствую себя красивой во вчерашних воскресных леггинсах и оливково-зеленой рубашке. Стоять рядом с ним — это волнение, и мое сердцебиение учащается, когда я восхищаюсь четкими линиями и роскошным дизайном.

— Какую из них нам взять? — спрашивает Талант. Он стоит позади меня и обхватывает руками мою грудь, прижимая меня к своему телу.