— Здрасте! — удивился убийца. — Может, я тебя и о разбойниках предупреждать должен был? Обратите внимание, ваше дюкское высочество, сейчас нас будут немножко грабить и чуть-чуть убивать. Так, что ли? А если бы мы не отбились? Если бы тебя схватили? Что тогда?

— Что тогда? — с вызовом спросила девочка.

— И эта бестолочь продержалась почти неделю в Белой башне? — удивился убийца. — Волшебники, небось, все слепые, глухие да безногие. Запомни, повторять не стану — всегда смотри по сторонам. Что бы ни случилось. Даже на эшафоте.

— Что?!

— Так доиграешься же однажды, — засмеялся Виль.

— Но…

Эрна заставила себя успокоиться.

— Ты хочешь узнать всё, что он знает, или чтобы ему было больно, дядюшка Ги? — спросила она, стараясь говорить как мама — решительно и жёстко. Голос подвёл, сорвался на последнем слове. Виль довёл девочку до распростёртого на земле разбойника. Лицо того было изуродовано, живот распорот. Бедняга лежал у самого леса, там, где ему нанесли последний удар.

— Ишь ты! А ты поучить решила своего бедного дядюшку?

— Есть другой способ, — с трудом произнесла Эрна, сдерживая позывы к рвоте. В ране было видно кишки. Какое там «подлечишь»! — Дым. Вроде… помнишь… Денна?

— Хочешь показать ему посланца небес, чтобы он всё выболтал, а? А если явится тот козлоногий урод, что будешь делать?

Эрна помотала головой. Её тошнило, кружилось голова и бешено колотилось сердце. Она не хотела снова смотреть, как Виль «спрашивает по-плохому». Ей и прошлого раза хватило!

— Я не умею… как Денна… не знаю её снадобий. Я… он немного уснёт от дыма… и я наведу на тебя иллюзию.

— На что только люди не пойдут лишь бы не работать, — вздохнул Виль. — Если он уснёт, то уже не проснётся.

— Я чуть-чуть только усыплю.

— Ну смотри, Нинета. Ошибёшься — выпорю.

Эрна фыркнула и гордо вскинула голову. Ведьмы не ошибаются. Ведьмы всегда знают, что делать. Ведьмы всегда правы.

Виль развёл костёр недалеко от головы умирающего и тот безнадёжно дёрнулся. Отползти он уже не мог.

— Сильный, — с невольным уважением сказал убийца. — Другой бы на его месте давно концы отдал или хоть сознание потерял. А этот — ничего. Держится.

Эрна высыпала сухие листья в огонь и поспешно отошла. Мама говорила — наведённый сон подчиняется ведьме. Человек проспит столько, сколько ведьма захочет. А ещё мама очень не любила, когда дочь творила волшебство, которому учили в Чёрной Башне. Но… девочка сосредоточилась. Вот у тёти Веймы это вышло бы легко! Но Вейма давно валялась бы в обмороке, она не выносила ни вида, ни запаха крови. А Эрна справится. Эрна человек. Она сильная. Ни колдовство, ни волшебные чары не давали проникнуть в душу умирающего так, как это умели делать вампиры. Оставалось только хитрить.

— Блез?...   — прошептал разбойник. — Ты пришёл слишком поздно! Ты обманул нас! Послал на смерть. Косма убили. Обэ. Лоупа. Госса! Всех нас убили!

— Я не мог прийти раньше, — наугад отозвался Виль.

— Всех… всех положили… ты говорил, их будет меньше! Ты говорил, у них нет доспехов! Обманул… будь ты проклят… гори в преисподней!

— Да ну? — перекосился Виль от злой насмешки. — Что я ещё говорил?

— Смейся! Я знаю! Ты давно подумывал… с нами расправиться! Обэ! Он мешал тебе! Но почему Лоуп? Он всегда был за тебя. Почему Лоуп?!

— Вы сами ошиблись, — ответил Виль.

— Нет! Нет! Мы ждали… их значки! Стена! Стена на красном! Ты сам сказал! Важные… важные письма! По этой дороге больше никто не ездит!

Виль бросил косой взгляд на Эрну, которая стояла рядом с ним, от напряжения прижав кулаки к шее. Разбойники перепутали их кавалькаду с чьей-то чужой! Перепутали мост и стену!

— Это не та карета! — прошипел убийца. — Ты даже не можешь вспомнить, что я тебе сказал!

— Нет! Нет! Я помню! Стена на алом фоне! Остановить карету. Убить всех. Убить возницу. Убить посла! Мы не смогли! Ты говорил — их будет шестеро! Без доспехов!

— Болван! Это не те люди!

— Тут больше никто не ездит! Мы ждали… ждали…

Он замолчал.

— Всё, — сказала Эрна, пытаясь говорить спокойно. — Больше он ничего не скажет.

— А если бы кто-то не упрямился, а сделал, как я сказал…

— Он не вынес бы пытки! — шёпотом возмутилась девочка. — Он умирал!

— Много ты понимаешь, — сплюнул Виль. Он тщательно затоптал гаснущий костерок и достал нож. Эрна поспешно отвернулась, но успела увидеть, как железо входит в шею несчастного.

— Белая стена… — задумчиво произнёс убийца. Он говорил так спокойно, как будто бы не он только что оборвал человеческую жизнь. — Герб Несдье… Письма, которые кто-то везёт в Несдье…

— А не оттуда? — рискнула спросить девочка. Виль покачал головой.

— Несдье западней, глубже в страну. Это город, который держат сторонники наследника Хларии… он очень неудобно расположен для штурма, поэтому ютанцы его не трогают… лю Дидье говорил, сейчас у них перемирие… небось потому посол и едет открыто с такой маленькой охраной.

Он подтолкнул девочку к дороге.

— Нам деваться всё равно некуда, — заявил проклятый. — Пока лошадей не приведут, ждём здесь.

Он придирчиво оглядел девочку.

— Опусти взгляд, — приказал он. — Ты напугана — этим никого не удивишь. Не смотри никому в глаза. Девочка должна быть скромной. Не заговаривай ни с кем. Спросят — смотри на меня. Отвечай только если я разрешу. Будь внимательна. Надо будет — подыграй. Поняла?

— Но…

— Что я велел?

— Не смотреть никому в глаза, — неохотно проговорила Эрна. — Бояться. Но ты же сказал…

— Бестолочь! Не дала мамаша тебя воспитывать, теперь расхлёбываем. Ведёшь себя как деревенская девка, только с покоса. Юбку до пояса задираешь.

— Неправда!

— И споришь, — неумолимо продолжил убийца. Эрна опустила взгляд. Виль всегда запрещал ей спорить. — Во, вот так и держись. А подол надо придерживать аккуратно, только чтобы по земле не волочился.

Он сделал неожиданно изящное движение рукой, будто приподнимая невидимую юбку. Эрна прикусила губу, чтобы не расхохотаться.

— Повтори, — приказал наставник.

— Откуда ты всё это умеешь, дядюшка Ги? — шёпотом спросила девочка.

— Откуда-откуда. Глаза держу открытыми, ни от какой работы не отказываюсь и не ною как некоторые. Да не сверли меня взглядом-то. В землю его уставь. Скромность украшает девушку, Нинета, скромность. В лицо пялиться в деревне будешь.

Эрна вздохнула. Ей много лет никто не говорил, что нельзя смотреть людям в глаза или говорить людям, что думаешь. Да и кто мог ей это сказать?...   Дома, где она ведьма и дочь ведьмы, да к тому же лю… любимой женщины самого барона цур Фирмина? На Серой пустоши, где она личная ученица главного волшебника Лонгина? В посёлке в землях язычников, где она не только приёмная дочь хозяина постоялого двора, негласного хозяина всего посёлка, но и ведунья, обладающая пугающей властью над людьми? Или, может, в отряде Увара, когда она его обожаемая племянница и приходила-то туда только на праздники, где её принимали как почётную гостью? Не то чтобы Эрна перебивала старших или грубила или ещё что-то такое же ужасное. Но вокруг неё всегда были простые люди, которые не требовали никаких церемоний. Последний раз от неё требовали опустить взгляд в Белой башне, когда захватившие её белые волшебники надеялись сломить дух маленькой ведьмы.

— Ты напугана, — напомнил ей Виль и вернулся к кнехтам рыцаря лю Дидье.

— Что узнал? — спросил старший из них, неодобрительно косясь на девочку. — Зачем брал с собой госпожу?

— Благородная она, — сокрушённо отозвался убийца. — Где ж мне с такими спорить?...   Увязалась за мной. Думала, раны кому перевязать надо. Как твои-то ребята? Может, и впрямь попросим госпожу помочь?

Эрна поперхнулась. Ведь он сам!...   Только что!

— Что узнал? — повторил кнехт и снова покосился на девочку.