И он продолжал, пока вдруг не остановился. Резко погружая плаг настолько глубоко, что я взвизгнула, а потом снова накачал его до предела, так сильно, что беспомощно забилась в своих путах.

– Тише-тише, – проводит рукой по груди, животику, бедрам, – все хорошо.

Закрыла глаза, повторяя, словно в бреду: «Пожалуйста». Не вынимая больше плаг, он взял тот странный массажер, который оказался вибратором и, включив его, безжалостно надавливая прижал к возбужденной горошинке клитора. Начиная с этого момента со мной творилось, что-то невообразимое. Безумство и мои внутренние ощущения зашкаливали, словно перешли на уровень выше, яркими звездами, судорогами, и громкими стонами. Не задумываясь отпустила себя, сгорая в экстазе удовольствия. Теплые волны нарастая кружили сжимали все внутри, еще чуть-чуть и я взорвусь тысячами осколочков, расколюсь на миллиард маленьких кусочков. Уже где-то рядом, почти на пике! Извиваюсь от наслаждения, сжимая пальцы в кулачки, прогибаюсь на встречу громко вскрикивая, мелко вздрагивая снова и снова. Часто дышу, расслабляясь, зажмуриваясь до рези в глазах, а он убирает руку и выключает вибратор. Пока еще меня качает на волнах удовольствия, вытаскивает из меня плаг. Но почему ощущение, что я лежу на чем-то мокром? Моментально прихожу в себя, стараюсь приподняться, но не могу. Что произошло? Я что описалась, когда кончала? Мне жутко стыдно, и хочется провалиться под землю. Ну а Влад, как ни в чем не бывало, вытер мои складочки вагины уголком пеленки, и сложив скомкал. Хуже не представить! Наверно, я была вся красная, как рак. Представляю, что он обо мне подумал, и ведь не убежишь не спрячешься. Закусила до боли губу и просто закрыла глаза, чтобы не видеть его, и то, как он спокойно направляется в ванну, чтобы выбросить испачканную подстилку.

Через минуту вернулся, но не освободил меня, просто присел на краешек кровати рядом. Молча наслаждаясь моей беспомощностью и открытостью. Сейчас я была его, как он и хотел. Наши взгляды ненадолго встретились, подключая эмоциональную связь. Купаясь в нежности его чувств ко мне, расслабилась, наблюдая. Подушечками пальцев провел по ноге, до повязки на колене. Осторожно отклеил пластырь, оценивая состояние ранки. В его руке был зажат маленький тюбик, выдавил из него немного прозрачной мази и обработал ранку. Его касания были настолько легкими, что ничего не почувствовала.

– Уже не кровит, – решил поделиться со мной Влад, – а эта мазь ускорит регенерацию.

– Спасибо, – поблагодарила.

– Пожалуйста, Николь.

Посмотрел на меня так, что мне стало не по себе. Так страстно и глубоко на меня никто раньше не смотрел, от такого взгляда не увернуться и не скрыться. Он проникает в душу и поселяется там навсегда.

На второй день мне удалось немного свыкнуться со своим подчиненным положением и тем, что осталась полностью без одежды. Даже сталь ошейника сегодня не чувствовалась так явно. А вот с плагом, который снова был в моей попке, свыкнуться до сих пор не могла. Даже вчера вечером он избавил меня от пробки только перед сном.

– Очень важно разработать твою попку, поэтому завтра введём тебе плаг чуть больше, – предупредил пред сном, отправляя меня в ванну.

– Почему это так важно? – решилась спросить.

– Ну ты же не хочешь, чтобы во время анального секса я тебе там все порвал? – объяснял, как ребенку.

Ах, вот значит зачем это все, только почему-то радости от этого было мало.

– Меня это немного пугает, – честно призналась, ведь подобного опыта у меня еще ни разу не было.

– Не бойся, все будет хорошо, поэтому мы занимаемся твоей попкой сейчас, – ответил, награждая легким поцелуем в висок.

– А если мне нужно будет? – смущенно, отвела взгляд.

– А если нужно будет, то всегда можно вынуть, а потом вернуть обратно.

Из этого разговора было ясно одно – все равно он сделает так, как хочет. Не то чтобы эта пробка сильно мешала, но и комфорта не прибавляла, однозначно. Я постоянно ощущала ее внутри себя, как занозу, которую не вытащить. Вынужденная так ходить, потому что он приказал! То, что он вытворял со мной, раз за разом демонстрировало мне мое место в этих отношениях, и было оно исключительно на коленях у его ног. Чего только стоило подобранное для меня этим утром облачение, особенно на контрасте с его уютным домашним видом – легкими домашними серыми брюками и черной футболкой. Стоять рядом с ним обнаженной в бандажной кожаной сбруе по телу, постоянно ощущая его желание и тяжелый надменный взгляд победителя. Тонкие черные ремешки оплетали мое тело соединяясь между собой блестящими стальными кольцами, оставляя открытыми самые важные участки. Бескомпромиссно и безжалостно демонстрируя мне внушительную разницу между нами, он, как и вчера, водил меня за собой на поводке, словно животное. Вернее, как своего редкого и дорогого питомца, которого надо кормить строго по часам, одевать, периодически подпиливая коготки и подрезая крылья. Странно, что в разрез всей этой строгости, он часто и много говорил со мной будь то во время обеда, за ужином или завтраком. Его рассказы были яркими и увлекательными историями из далекого и не очень прошлого, некоторые из которых казались настоящими сказками. И лишь благодаря таким разговорам я ненадолго забывала о том, что сижу на коленях у его ног, и беззаботно смеялась вместе с ним. А еще он искренне интересовался моей жизнью, задавая тысячи вопросов. Казалось, ему было важно знать все: любимое блюдо, цвет, время года, кино, первая любовь. «Расскажи!»: просил он, и я рассказывала все без утайки. А еще, похоже, чем больше мы были вместе, тем крепче становилась наша связь. Теперь она не исчезала часами, и мне ничего другого не оставалось, кроме как свыкнуться с тем, что постоянно приглушенно ощущаю его эмоции на фоне своих. Пару раз у меня даже получилось предотвратить нарастающее недовольство Влада, почувствовав резкие изменения в его настроении. Отличная способность! – думала я про себя, – возможно, если буду тренироваться, то можно в будущем даже некоторых наказаний избежать.

Вкусно позавтракав мы неспешно переместились в гостиную. Судя по всему, день обещал быть солнечным, за окнами над просыпающемся городом просматривалось чистое голубое небо.

– На колени, – указал жестом место рядом с диваном и отпустил поводок.

Выполнила приказ, и продолжала следить за его легкими, расслабленными движениями.

– Отец сегодня вечером ждет нас на семейный ужин, – сообщил, как бы между прочим, разжигая биокамин и посмотрел на меня, – хочет познакомиться с тобой поближе.

– Радим Виткович? – испугано, заморгала.

– Да, – хмыкнул, усаживаясь на диван, – а тебя что-то смущает или не хочешь идти?

– Не то чтобы не хочу, – отвела взгляд, краснея, и наблюдая за огоньками пламени.

– Тогда объясни, – потребовал, внимательно рассматривая меня.

– Просто не хочу ехать в таком виде, – выдавила из себя, – Влад, у меня же могу быть табу? Я читала и знаю, что у меня есть на это право.

Влад весело засмеялся, что даже я улыбнулась уголками губ, но через пару секунд смех резко оборвался, и он так серьезно посмотрел на меня, что я растеряно сжалась под его взглядом.

– Начнем с того, что ты передала себя в мои руки полностью, так что о каких правах вообще речь?

Испугано сглотнула почувствовав, как мурашки пробежали по позвоночнику.

– Тоже самое касается табу, – продолжил строго, – для меня их не существует, или все или ничего. Ты моя, как говорю, так и делаешь, других вариантов нет.

Эти слова были, как приговор, принять который сложнее, чем кажется. Понимание сказанного холодило кровь и будоражило воображение, рисуя в моей голове пугающие картинки вседозволенности и его безграничной власти над моим телом.

– Даже если тебе что-то не нравится, Николь, ты будешь это делать снова и снова, – тон его голоса был холоден, как сталь, – столько раз, сколько потребуется, пока не полюбишь это делать. Надеюсь это понятно?