– Понятно, сэр.

– Отлично. Теперь, что касается поездки, – его тон смягчился, – я разумный человек, и естественно ходить так на людях ты не будешь. Все это исключительно для меня!

Облегченно вздохнула.

– Для нашего общего окружения ты моя девушка, которая беспрекословно слушается своего мужчину. Твой внешний вид и достоинство – моя забота. И поэтому я распорядился, чтобы сюда доставили вещи, примеришь и выберешь сама, в чем тебе пойти.

Какая милая иллюзия выбора. Очередная демонстрация того, что решает тут только он. В любом случае было приятно то, что уже этим вечером я буду одетой сидеть за столом, как человек, а не в ошейнике на коленях есть с его рук кусочки мяса, как было вчера за ужином.

– Спасибо, сэр, – искренне поблагодарила и решилась продолжить, – но у меня есть еще один вопрос.

– Слушаю.

– Но ведь через месяц это закончится, правда? – робко начала, – Наше пари, помните, вы сами обещали?

– Что закончится? – его взгляд стал ледяным, – Ты же понимаешь, что не сможешь уйти Николь.

– Но наши отношения, – гнула свое под его устрашающим взглядом, – они ведь могут стать другими, обычными, без этих унижений? Романтика, походы в кино, театры и рестораны, всё на равных.

– Если дело только в романтике, то это можно устроить и так, – ответил спокойным тоном.

– Не только, – и поджав губы посмотрела не него исподлобья.

– Хорошо, раз уж я обещал, – сухо произнес, выдержав небольшую паузу, – но только при условии, что сама попросишь об этом.

– Я попрошу, спасибо, сэр, – поспешила поблагодарить, его ответ меня сильно обнадежил.

– И запомни, если двадцать третьего декабря ты по какой-либо причине этого не сделаешь, то больше эту тему можешь даже не поднимать.

Серьезность его слов не подвергалась сомнению, поэтому сдержано кивнула в ответ. Пусть даже не думает, свой шанс я не упущу!

– А теперь пойдем, мне нужно поработать, – вставая, дернул за поводок, – и тебе, кстати, тоже.

И что это может быть за работа такая? Мучаясь догадками, я покорно шла за ним по широкому коридору в его рабочий кабинет. Сегодня тут было не так сумрачно, как в прошлый раз. Яркое солнце, такое редкое в это время года наполняло комнату теплыми бликами, позволяя лучше разглядеть обстановку. Широкое большое окно, перед которым стоял все тот же массивный рабочий стол со множеством ящичков, удобное офисное кресло в цвет кожаной столешнице. Небольшой диван из ткани темно-бордового цвета с комплектом кожаных подушек у противоположной стены, справа от него дверь, а слева небольшой деревянной кофейной столик круглой формы, на котором лежал тонкий в стальном корпусе ноутбук. Боковые стены занимали величественные, широкие до потолков шкафы с книгами, корорые украшали небольшие античные фигурки богов и героев древнегреческой мифологии.

– Подожди тут, – приказал, оставив меня в дверях.

Переложил ноутбук на рабочий стол и включил, открывая. И пока тот загружался поставил журнальный столик перед диваном, подозвав меня ближе.

– Видишь эти две страницы, твоя работа и наказание на сегодня, – достал из кармана брюк те самые вырванный листочки из тетради и положил на столике, – допишешь, то что не успела.

– Да, сэр, – согласилась, внутренне радуясь, что задача оказалась настолько легкой.

– Но для начала надо задать нужное настроение, – огорошил Влад, словно читая мои мысли, – ложись на диван.

Легла и опасливо косилась, пока ждала, как из бокового ящика стола мои мучитель достает очередные вселяющие страх предметы. Это были три прозрачные пластиковые колбочки – две большие и одна узенькая поменьше, внешне похожие на вакуумные банки для массажа. Хотя почему похожие, это они и были! Все с небольшими зелеными клапанами внутри, и к ним в комплекте электронный насос для откачки воздуха.

– Не бойся, – проговорил, присаживаясь на краешек дивана и поднес первый пластиковый колпачок к моей правой груди, плотно прижимая его края, ровно посередине над самым соском.

От этих слов наоборот стало лишь страшнее, и сердце в груди учащенно забилось. Он приготовил для меня новое испытание, от ожидания которого холодело внутри. Сжала руки в кулачки, наблюдая, как с тихим жужжанием включился моторчик насоса, быстро откачивая воздух. Из-за образовавшегося внутри вакуума кожа выгнулась вверх, увеличиваясь в размере, в том числе и сам сосок, оказывая постоянное тянущее чувство на грани терпения. Сделав тоже самое со второй грудью, он по-хозяйски раздвинул мои ноги, и, плотно прижимая третий узкий колпачок над клитором, повторил все манипуляции. Ощущения, которые я испытала в этот раз нельзя было сравнить ни с чем! Искры буквально посыпались из глаз, и, как я не старалась, выдержать все достойно, руки сами потянулись в желании сейчас же всё прекратить. Маленький, сверхчувствительный, незаметный хвостик клитора принудительно вытянулся из своего укрытия отзываясь острой болью.

– Не смей себя трогать, – грубо осадил мои руки, вставая, чтобы убрать насос на место.

– Влад, мне больно, – тихо пробормотала, глотая слезы.

– Терпи, – хладнокровно ответил, доставая из ящика стола еще несколько кожаных ремешков.

Моя грудь медленно вздымалась, а я шокированная во все глаза продолжала наблюдать за тем, как небольшая часть моей груди под банками стала краснее обычного, и приобрела гипертрофированные размеры. Влад помог мне аккуратно сесть прямо, а после стянул мне руки ремнями прижимая их плотно к туловищу. Один ремень закрепил по плечам, а второй ниже под грудью чуть выше локтевого сустава. Таким образом я спокойно могла согнуть руки в локтях, но поднять или развести их в стороны у меня бы уже не получилось.

– Можешь приступать, – дал разрешение, отступая на шаг, – имей ввиду, чем быстрее закончишь, тем быстрее закончится наказание.

И положив предо мной на кофейный столик шариковую ручку, спокойно сел за ноутбук, чтобы полностью погрузится в свои дела. Казалось, мои страдания и неудобства ему были безразличны, он поставил задачу, и теперь словно напрочь забыл обо мне. Недолго понаблюдала за тем, как его пальцы картинно то зависали, то быстро стучали по клавишам, а глаза медленно двигались по строчкам на экране. Эмоции Влада текли ровно и спокойно, просто не понимаю, как можно быть таким бесчувственным? Горечь, обида и боль навалились одновременно. От переполняющих эмоций чуть было не расплакалась, даже не понимаю, как удалось в последний момент предотвратить этот порыв. Только слез мне сейчас не хватает. Ничего, я справлюсь, – внушала себе, – если он так хочет, я сделаю это для него. В конце концов, шмыгнув носом, неуклюже потянулась за ручкой. От мучительного ощущения внизу было не избавиться, и с каждой секундой оно буравчиком вкручивалось глубже, становилось обширнее отвоевывая новые территории. В дополнение к этому исполняя роль «второй скрипки» тянущая боль в груди заставляла изворачиваться, прогибаться, чтобы, удерживая листок на месте, выводить строчку за строчкой. Одну единственную фразу, которая еще со вчерашнего дня застряла в моей голове: «я послушная Саба своего Хозяина». Безусловно, два листа – это ничто по сравнению с целой тетрадью, но неудобная поза и боль окупали все с троицей, я пыхтела, скулила и ерзала, пытаясь найти нужную удобную позу, и не находила её. Заканчивая с горем пополам первую страницу мне казалось, что эта пытка длится бесконечно, хотя, судя по часам на одной из книжных полок, прошло не больше десяти минут. Между тем мой Хозяин все так же хладнокровно продолжал работать, лишь пару раз наградив меня вскользь скучающим взглядом. Почему он так жесток, не понимаю? Ведь я чувствовала его эмоции в отношении меня, разве можно причинять такие мучения тому, кто тебе нравится? Еще несколько последующих минут ощущались настоящим адом, стараясь не сжимать ноги, и закусывая до боли нижнюю губу, терпела, изо всех сил пытаясь закончить всё, как можно быстрее. Горошинка клитора пульсировала яркими острыми вспышками, тягучая, горячая, бесконечная агония, от которой нет спасения. О, боже, наконец-то, осталась последняя строчка, всего одна! Еще немного! Да, вот и все! Яростно отшвырнув ручку, выпрямилась, сдерживая стоны.