– Все хорошо! – обрадовано засуетилась Стефания.

Илья вышел, а она извлекла из своей сумки сорочку, которую по счастливой случайности или наблюдательности привез Илья. Ночнушка была длинной, аж до пола, хлопковой и очень нравственной. То, что надо для жизни в избе и ночевок на печи. Хотя в глубине души хотелось чего-то более красивого и изящного, может быть даже откровенного.

Когда Илья вернулся, водные процедуры гостьи уже завершились. Он выключил свет, быстро разделся и тихо улегся на свою кровать.

– Так не годится, – произнес в темноту.

– Что? – ответила Стефания, которая, конечно, никак не могла заснуть, наполненная мыслями и переживаниями.

– Ты спишь на жесткой печи, а я на мягкой кровати. Давай меняться.

– Мне и тут хорошо, – запротестовала Стефания. Не хватало еще отобрать спальное место у хозяина дома.

– Нет. Это не дело, – Илья встал и подошел к печи. – Слезай, – он засунул руку под одеяло и ухватил Стефу за лодыжку. Ее будто током пробило. Попыталась дернуть ногой, чтобы вырваться из странных и неоднозначных оков.

– Пусти, – голос ее оказался хриплым, с надрывом.

– Я все равно это так не оставлю, – настаивал Илья так спокойно, как будто ничего не происходило, и они не были совершенно одни, полураздетые, в этом уединенном домике в лесу.

Стефа взяла себя в руки, прочистила горло и громко и уверенно сказала:

– Останусь тут и точка.

– Ну уж нет, – Илья подхватил ее и насильно стянул с печи.

Она не знала, что делать: сопротивляться и кричать, или просто рассмеяться на его бесцеремонность. Но близость разгоряченного мужского тела, настойчивость и благие намерения хозяина обезоруживали.

Тяжело дыша и, хотя бы для вида, пытаясь вырваться, она встала босыми ногами на пол.

– Отпусти, – произнесла тихо.

Илья крепко держал ее в объятьях. Высвободиться из крепкой медвежьей хватки было невозможно. Да не очень-то и хотелось. Она стояла и наслаждалась близостью его тела, теплом, защитой в надежных руках. Растерялась и не знала, что сказать, чтобы не обидеть. Отталкивать такого мужчину не хотелось. Между ним еще очень много недосказанности. Да и, кроме притяжения, вообще ничего нет. Но она сама себя не понимала. Мужлан, живущий в грязном доме на деревенских харчах – это вообще не ее типаж.

По сути она плохо представляла себе идеального мужчину. Это, конечно, должен быть очень богатый, очень красивый и очень добрый молодой человек. Именно молодой, а не такой – лет на двадцать старше. Именно красивый, а не заросший с ног до головы густой волосяной порослью. Именно богатый, а не разоренный под ноль бывшей женой. И тут такой разрыв шаблона.

Наверное, ей просто не к кому больше обратиться, вот и напридумывала себе мнимый интерес.

Она с усилием просунула ладошки между двумя разгоряченными телами, которые знали и чувствовали гораздо больше, чем их хозяева.

– Хорошо. Я пойду спать на твою кровать, – отрапортовала она.

– Так-то лучше, – Илья ослабил хватку и нехотя отпустил хрупкое нежное тело гостьи. Машинально вместе с ней дошел до своей постели. И уже там, опомнившись, развернулся и отправился обратно.

Джим, все это время лежащий на коврике рядом с кушеткой, поднялся, отряхнулся и, вскарабкавшись наверх, лег рядом со Стефой.

– Эй! А этот здесь зачем?

– Это не этот, а Джим. Будет тебя охранять.

– Я не могу спать рядом с собакой! – возмутилась она и выскочила из-под одеяла.

– Ничего, привыкнешь. Джим – полноправный хозяин дома. Спит, где вздумается. А под утро еще и кот припрется. Он с утреца любит поглубже забраться, туда, где потеплее.

Илья громко расхохотался и даже не подумал слезть с печи. Стефа попробовала столкнуть Джима с кровати, но тот лишь недовольно заворчал.

– Почему он не спал тут рядом с тобой?

– Места не хватало. А еще я храплю и дергаюсь во сне.

– Я тоже храплю! И дерусь! Пусть он уходит. Скажи ему!

– Неа, – Илья повернулся на бок и с улыбкой наблюдал за разворачивающимся внизу спектаклем.

– Илья! Что ты за хозяин такой, что не можешь отдать собаке команду «место»? Место, Джим, место! – она потянула за ошейник, но пес посмотрел на нее грустными глазами и даже не подвинулся.

– Бесполезно. Это и есть его место, – Илья смеялся и пытался успокоить разбушевавшуюся гостью. – Да ты ложись рядом. Немного поваляется и уйдет на пол. Просто он тебя полюбил и теперь охраняет, как нового члена семьи. Радуйся – такая честь выпадает не каждому.

– Очень замечательно! Я ведь не высплюсь. Он грязный. И воняет, – Стефа готова была расплакаться.

– Зато теплый и ласковый.

Она села рядом с собакой. Джим положил морду ей на коленки и тяжело вздохнул, прикрывая глаза.

– Кажется, он уже спит.

– Ну и ты укладывайся. Только свет выключи.

Стефа, сделав все необходимое, улеглась рядом с собакой. Повсюду чувствовались волосы и запах псины. Она отвернулась к стене. Джим накрыл гостью лапой и тихонечко посапывал. Она злилась. Очень злилась. Ведь не мог Илья устроить ей такую подлость со своей собакой?! Она сама видела, как в прошлые ночи Джим спал на полу или ходил по дому туда-сюда.

Ворочаясь и проклиная на чем свет стоит Кочеткова и всех своих недоброжелателей, включая хозяина дома и его дружка, Стефа постепенно заснула.

Утро обещало быть разбитым и тяжелым. Но, как ни странно, вместо Джима в ногах она обнаружила спящего кота. Который был намного меньше, а потому приятнее собаки. Ни Ильи, ни его пса в комнате не было.

Стефания потянулась. Поднялась и выглянула в окно. За ним открывался потрясающий вид на просыпающийся лес. Солнце медленно вставало, сверкая лучиками между столбами вековых деревьев. Пушистые белые сугробы сверкали и переливались так, что резало глаза. Захотелось одеться, выпить крепкого кофе и бежать кататься на лыжах.

Она подумала, что не стоит упускать шанс прогуляться в диком и безлюдном утреннем зимнем лесу. Вот только в одиночестве осуществить задумку не решалась. А Ильи нигде не было видно.

«Наверное, он снова ушел с Джимом на охоту. Но ведь ничего ужасного не случится, если я просто немножко похожу по двору?» – она уверенно надела охотничью экипировку и вышла на улицу, плотно закрыв за собой дверь.

Выйдя на заснеженное крыльцо, Стефания поняла, что Илья ушел уже довольно давно – дорожки успело запорошить снегом. Она взяла лопату и стала энергично чистить тропинку.

Вдруг из леса послышался шум. Она успела только поднять голову, как между деревьев показался огромный вепрь и понесся прямо на нее. На секунду оцепенев, она бросила лопату в сторону зверя и рванула на крыльцо. Дверь, как назло, не поддавалась. Заорав и со всей силы рванув ручку, Стефания в последний момент запрыгнула в дом и захлопнула за собой дверь.

Девушка подставила под нее кучу ведер и лопат, хотя вряд ли они помогли бы в борьбе с той бешеной силой, что преследовала ее.

В ужасе Стефа убежала в жилую комнату, закрылась там и старалась передвинуть шкаф, чтобы хоть как-то забаррикадироваться. В это время на улице раздались выстрелы. Один. Второй. Третий. Кабан затих. Опасаясь высовываться наружу, Стефа села у стены и тихо заплакала от испуга.

– Стеефаа! Стеефаа! – послышались крики. Она бросилась к двери. Но та была плотно прижата тушей убитого кабана. Стефания вернулась в комнату и открыла окно.

В нескольких метрах от нее на снегу сидел истекающий кровью Илья.

– О боже, – только и смогла произнести она. Протиснулась в узкую оконную раму и кинулась на помощь.

– Что случилось?

– Он немного подпортил мне шкуру, но я победил, – улыбнулся Илья и закашлялся.

– Надо срочно вызвать скорую! – запаниковала Стефания, пытаясь поднять тяжелого друга.

– В дом... Помоги мне... Там посмотрим, – Илья еле ворочал языком.

Оттащить тяжеленную тушу секача не представлялось возможным. Они вернулись в дом через скотный двор, где шумели растревоженные шумом и выстрелами животные.