Эдуард не ответил. Какая-то девушка в выглядывающей из-под куртки короткой не по погоде юбке вилась у единственного охранника, оставшегося у входа в «Жаркого слона», и что-то оживлённо ему рассказывала.

«Не пускает её, что ли?» — задумался Эдуард.

Это было странно. Хоть Эдуард и не был регулярным посетителем увеселительных заведений, он знал, что дресс-код тут чисто номинальный: внутрь не пускали только откровенно пьяных и оборванных людей, а девушка возле охранника с виду не относилась ни к тем, ни к другим.

«Может, он ей просто приглянулся», — заключил Эдуард, отворачиваясь.

— Ты здесь один? — выдохнув небольшое облачко, частично состоящее из дыма, частично — из пара от царящего вокруг холода, спросила девушка, стоящая рядом с ним.

«А я, похоже, приглянулся ей, — Эдуард покосился на блондинку, которая обвела его томным взглядом с головы до ног и, демонстрируя полнейшее пренебрежение к погоде, облизнула пухлые губы. — Но это ничего не значит».

Девушка нисколько его не заинтересовала. Он не любил таких: сделанные от и до, с накаченными губами и нарощенными ресницами, своей неестественностью они вызывали у Эдуарда раздражение. Насколько нужно было не ценить свою природную внешность, чтобы обменять её на созданный каким-то безумцем стандарт красоты?

— Нет, — прямо ответил он, обрывая попытку завязать разговор. — Не один.

Из клуба раздался тонкий визг, и Эдуард опять дёрнулся. Подобные женские вскрики раздавались каждый раз, когда диджей включал очередной перегруженный басами популярный трек. Привыкнуть к громким проявлениям жизни «Жаркого слона» у Эдуарда так и не получилось.

Ему показалось, что кто-то прокричал его имя, и он мотнул головой. Охранник, докуривший свою сигарету, вернулся к коллеге, и теперь они оба с сальными улыбочками о чём-то болтали с девушкой в короткой юбке, которая и не думала заходить в клуб.

Решив на всякий случай убедиться, что всё в порядке, Эдуард бросил недокуренную сигарету в урну и направился в сторону входа.

— Подожди! — позвала блондинка, схватив его за локоть. — Расскажи о ней. Неужели она настолько лучше меня?

Эдуард опешил, не сразу поняв, о ком она говорит. Лишь спустя несколько секунд до него дошло, что блондинка спрашивает о девушке, с которой он якобы пришёл в клуб. Он задумался о том, как бы побыстрее избавиться от неизвестно откуда взявшейся поклонницы, когда до него сквозь громкую музыку донёсся отчетливый крик:

— Эд! Скорее, Эд, сюда!

Глаза Эдуарда расширились. Заметив это, девушка с несвойственной женскому полу силой потянула его одной рукой на себя. Вторая рука скользнула за отворот норкового полушубка. Тренированное тело элементаля среагировало быстрее, чем он осознал, что происходит: даже не пытаясь сопротивляться, он прыгнул на девушку и с силой ударил её кулаком в живот. Блондинка захрипела, отпуская его локоть. Из её второй руки, отчётливо звякнув об асфальт, выпал пистолет. Второй удар в челюсть лишил блондинку сознания.

Сбоку практически одновременно раздались выстрел и мужской вскрик. Один из охранников, прижав руку к животу, опустился на землю. Его коллега замер на месте, не зная, что делать. Девушка в короткой юбке сжимала в дрожащей руке пистолет, широко раскрытыми глазами глядя на осевшего мужчину. Дуло пистолета медленно двинулось, нацелившись на второго охранника.

Эдуард призвал на помощь свою стихию, и окружающее его пространство привычно замедлилось. Замерцав всплохами пробегающих по телу молний, он в одно мгновение перенёсся к девушке и пинком ноги подбил её руку вверх за секунду до того, как раздался выстрел. Пуля улетела в небо, и Эдуард ударил девушку по затылку. Её глаза закатились, и она упала лицом вперёд, разбив лицо об асфальт.

— Вызови скорую! — бросил Эдуард уцелевшему охраннику, метнувшись в сторону двери. Задерживаться он не стал — помочь чем-то раненному мужчине он в любом случае бы не смог.

Дверь была заперта изнутри. Эдуарду дважды пнул её, но она не поддалась, и тогда он прижал обе руки к замку. По металлической двери пронеслась вспышка молнии, резко пахнуло чем-то горелым, и Эдуард врезался в неё плечом.

Дверь распахнулась.

Он едва успел отскочить. Наружу, спотыкаясь, толкаясь и падая, плотным потоком с криками и визгом бросились посетители клуба. Эдуард видел, как обезумевшая от ужаса толпа, словно не замечая друг друга, затоптала рухнувшего наземь мужчину, осточертело несясь прочь от двери. Спустя несколько секунд люди разбежались кто куда. О том, что произошло, напоминал лишь страшно измятый неподвижный силуэт на асфальте. Едва поток людей ослаб, Эдуард прошмыгнул в клуб.

В «Жарком слоне» почти никого не осталось. Элементаль краем глаза заметил диджея, бармена и танцовщиц, скрючившихся за барной стойкой. Но главными действующими лицами в клубе были вовсе не они.

Возле двери, источая резкую, ни с чем не сравнимую вонь, прямо на паркетном полу мерцала в свете стробоскопов исходящая дымом лужа чего-то, по виду напоминающего слизь. Обладатель необычной стихии обнаружился сразу: покрытый зеленоватыми потёками так плотно, что больше напоминал оживший холм, чем человека, элементаль издалека швырялся в Женю и Никиту сгустками слизи. Старший из братьев, сверкая сплошным доспехом из жёлтых молний, пока успешно избегал бросков, перемещаясь так быстро, что иногда попросту пропадал из виду, и одновременно успевая одного за одним атаковать многочисленных людей в балаклавах. Никите повезло меньше. Его нога угодила в одну из луж, остающихся после падения слизистых комков, и он запнулся, остановившись на месте буквально на несколько секунд.

Нападающим этого хватило. Перекрикивая музыку, грянули выстрелы, и всё, что успел сделать Никита, — это сесть на пол и закрыться руками, одновременно разгоревшись плотным доспехом из молний. Стихия Дома Зевса предоставляла серьёзное преимущество в скорости, но обладала не самыми лучшими защитными свойствами, и было очевидно, что долго Никита не продержится.

Наибольшую опасность представлял элементаль, который, воспользовавшись моментом, принялся с удвоенной силой забрасывать Никиту сгустками слизи. Пользуясь тем, что напавшие на клуб люди его не заметили, Эдуард одним рывком переместился к нему за спину и вытянул руками по обе стороны от места, где под зеленоватым доспехом угадывались очертания головы. В воздухе запахло озоном. Между ладонями ударил мощный разряд молнии, вспышкой озаривший всё помещение. В нос ударила уже знакомая Эдуарду вонь, и доспех вражеского элементаля, задымившись, стёк вниз, обнажив несуразную, полную фигуру высокого мужчины, безжизненным куском плоти завалившегося набок.

Главный противник был устранён, но удар молнии привлёк внимание, и нападавшие развернули дула пистолетов в сторону Эдуарда. Не став дожидаться выстрелов, элементаль ожившим воплощением молнии пронёсся мимо мужчин в балаклавах, не сдерживаясь и атакуя их по уязвимым местам. К этому моменту Женя избавился от большинства из них, и на ногах оставались лишь четверо. Трое рухнули замертво буквально за секунду. Эдуард подскочил к последнему, коснулся рукой пола и ударил сверкающей молниями ногой, метя в плечо и намереваясь оставить противника в живых.

Однако у мужчины в балаклаве были другие планы. Его тело вдруг целиком покрылось фиолетовым огнём, и он, вместо того, чтобы покорно принять удар, отклонил плечо в сторону, тут же ударив в ответ. Не ожидавший такого отпора Эдуард едва успел скрестить перед собой руки, принимая атаку на блок; его тут же отшвырнуло назад, прямо на неподвижное тело одного из убитых мужчин. Он споткнулся, не сумел удержать равновесия и покатился по полу.

Воспользовавшись возникшей паузой, огненный элементаль метнулся к Никите, который в этот момент высвобождал ногу из слизистой лужи. Среагировать на нападение он не успел. Мужчина схватил его руками за голову и с силой её крутанул. Музыка подходила к концу, и на фоне затихающей мелодии отчётливо раздался громкий хруст.

— Нет! — взвыл Женя, бросаясь на огненного элементаля.