УМИРАЮЩИЙ ОТЕЦ Был отец, И были у него два сына: Один сын был умен, другой сын был глупец. Отцова настает кончина; И, видя свой конец, Отец Тревожится, скучает, Что сына умного на свете покидает, А будущей его судьбы не знает, И говорит ему: «Ах! сын любезный мой, С какой Тоской Я расстаюсь с тобой, Что умным я тебя на свете покидаю! И как ты проживешь, не знаю. Послушай, продолжал, тебя я одного Наследником всего именья оставляю, А брата твоего Я от наследства отрешаю: Оно не нужно для него». Сын усумнился и не знает, Как речь отцову рассудить; Но наконец отцу о брате представляет: «А брату чем же жить, Когда мне одному в наследство, С его обидою, именье получить?» «О брате нечего,— сказал отец,— тужить: Дурак уж верно сыщет средство Счастливым в свете быть». ДЕРЕВО Стояло дерево в долине И, на судьбу свою пеняя, говорит, Зачем оно не на вершине Какой-нибудь горы стоит; И то ж да то же всё Зевесу докучает. Зевес, который всем на свете управляет, Неудовольствие от Дерева внимает И говорит ему: «Добро, переменю твое я состоянье, Ко угожденью твоему». И дал Вулкану приказанье Долину в гору пременить; И так под Деревом горою место стало. Довольным Дерево тогда казалось быть, Что на горе стояло. Вдруг на леса Зевес за что-то гневен стал, И в гневе приказал Всем вéтрам на леса пуститься. Уж действует свирепых ветров власть: Колеблются леса, листы столпом крутятся, Деревья ломятся, валятся, Всё чувствует свою погибель и напасть; И Дерево теперь, стоявши на вершине, Трепещет о своей судьбине. «Счастливы, говорит, Деревья те, которые в долине! Их буря столько не вредит». И только это лишь сказало — Из корня вырванно, упало. Мне кажется, легко из басни сей понять, Что страшно иногда на высоте стоять. СКВОРЕЦ И КУКУШКА Скворец из города на волю улетел, Который в клетке там сидел. К нему с вопросами Кукушка приступила И говорила: «Скажи, пожалуй, мне, чтó слышал ты об нас И городу каков наш голос показался? Я думаю, что ведь не раз Об этом разговор случался? О Соловье какая речь идет?» «На похвалу его и слов недостает». «О Жаворонке что ж?» — Кукушка повторяет, «Весь город и его немало похваляет». «А о Дрозде «Да хвалят и его, хотя и не везде». «Позволишь ли ты мне,— Кукушка продолжала,— Тебя еще одним вопросом утрудить, И обо мне, что слышал ты, спросить? Весьма б я знать о том желала: И я таки певала». «А про тебя, когда всю истину сказать, Нигде ни слова не слыхать». «Добро!— Кукушка тут сказала.— Так стану же я всем за это зло платить, И о себе сама всё буду говорить». ОБОЗ Шел некогда обоз; А в том обозе был такой престрашный воз, Что перед прочими казался он возами, Какими кажутся слоны пред комарами. Не возик и не воз, возище то валит. Но чем сей барин-воз набит? Пузырями. ДВА СОСЕДА Худой мир лучше доброй ссоры, Пословица старинна говорит; И каждый день нам тож примерами твердит, Как можно не вплетаться в споры; А если и дойдет нечаянно до них, Не допуская вдаль, прервать с начала их, И лучше до суда, хотя ни с чем, мириться, Как дело выиграть и вовсе просудиться Иль, споря о гроше, всем домом разориться. На двор чужой свинья к соседу забрела, А со двора потом и в сад его зашла И там бед пропасть накутила: Гряду изрыла. Встревожился весь дом, И в доме беганье, содом: «Собак, собак сюда!» — домашние кричали. Из изб все люди побежали И свѝнью ну травить, Швырять в нее, гонять и бить. Со всех сторон на свѝнью напустили, Поленьями ее, метлáми, кочергой, Тот шапкою швырком, другой ее ногой (Обычай на Руси такой). Тут лай собак, и визг свиной, И крик людей, и стук побой Такую кашу заварили, Что б и хозяин сам бежал с двора долой; И люди травлю тем решили, Что свѝнью наконец убили (Охотники те люди были). Соседы в тяжбу меж собой; Непримиримая между соседов злоба; Огнем друг нá друга соседы дышат оба: Тот просит на того за сад изрытый свой, Другой, что свѝнью затравили; И первый говорил: «Я жив быть не хочу, чтоб ты не заплатил, Что у меня ты сад изрыл». Другой же говорил: «Я жив быть не хочу, чтоб ты не заплатил, Что свѝнью у меня мою ты затравил». Хоть виноваты оба были, Но кстати ль, чтоб они друг другу уступили? Нет, мысль их не туда; Во что б ни стало им, хотят искать суда. И подлинно, суда искали, Пока все животы судьям перетаскали. Не стало ни кола у ѝстцев, ни двора. Тогда судьи им говорили: «Мы дело ваше уж решили: Для пользы вашей и добра Мириться вам пора». |
