Мои силы практически полностью иссякли, тем не менее я понимала, что рассчитывать бедным жителям больше не на кого. Если среди них нет того, кто способен управлять энергией, им не выстоять.

Зверь сфокусировал взгляд и безошибочно определил источник опасности. Он смотрел прямо на меня. А я на него. Несмотря на страх, невозможно было не восхищаться невероятным созданием Всевышних. Никогда в жизни я не видела никого подобного ни вживую, ни в многочисленных книгах и свитках, коих за годы обучения я перечитала изрядное количество. Длинная шея вытянулась, пасть распахнулась, выпуская красный раздвоенный язык. Зверь будто пробовал воздух на вкус. Лапы его немного подрагивали, но с каждой секундой он стоял все более крепко. Прошла лишь минута, а зверь уже расправлял крылья. Вот он склонил огромную голову с вытянутой мордой набок, не сводя при этом с меня горящего взгляда. И это не образное выражение! В его зрачках действительно полыхал огонь. Не просто маленький огонек, а мощное пламя, такое же, как и то, каким он щедро поливал деревья и дома.

Интересно, он разумен? — мысль мелькнула и пропала, потому что зверь двинулся ко мне. Вокруг, понятно дело, никого не было. Лотры, покинувшие горящие дома, попрятались по домам соседей, на небольшой площади у колодца я была совершенно одна.

Зверь сделал в мою сторону несколько шагов и замер. Нас разделяло не такое уж большое расстояние. Я не бежала исключительно потому, что это бесполезно. От такого не убежишь, а сил на новый перенос не осталось. Хищник снова вытянул язык, потянулся им ко мне. Неужели хочет сожрать? Язык коснулся воздуха поблизости, и то ли запах твари не понравился, то ли еще какая-то причина есть, а только он резко захлопнул пасть и попятился. А потом и вовсе развернулся и кинулся прочь. Десять, двадцать шагов, и вот он начинает резко работать крыльями и взлетает. К счастью, тварь быстро удалялась от деревни. Думаю, на сегодня отбились.

Ноги подкосились не от облегчения, а от невероятного перерасхода энергии и я кулем свалилась на землю. Думала полежать так немного, напитываясь хоть немного от земли, но глаза закрылись сами собой, и я провалилась во тьму.

Очнулась от тихих разговоров на непонятном языке, запахов еды, будоражащих обоняние и потребности уединиться прямо сейчас. Привстала на локтях и бегло осмотрелась. Я лежала на твердой кровати внутри, очевидно, одного из домиков. Состоял он из одной комнаты. Тут же и кровать, на которую меня уложили, и нещадно чадящая печь, и стол, и какие-то странные огромные ящики в углу.

В домике находились две мии и лотр. Все трое тихо переговаривались между собой на все том же недоступном моему пониманию языке. Никто из них на меня не смотрел, потому я беспрепятственно свесила ноги на пол, принимая сидячее положение. Голова кружилась, но не так сильно, как можно было бы ожидать после полной энергетической растраты. Сапоги с меня стянули, они нашлись тут же, у кровати.

Я успела тихонько обуться, когда одна из мий обернулась. Она торопливо что-то затараторила, всплескивая руками. Другая, оказавшаяся более сообразительной, поднесла чашку воды и помогла выпить, придержала, потому что руки у меня ощутимо тряслись.

Она попыталась уложить меня обратно, но я все же поднялась. Как могла, знаками объяснила женщине, что мне нужно уединиться. Самым понятливым оказался лотр. То, что он догадался о моих потребностях, выдали его вмиг заалевшие щеки. Лотр шуганул болтливых мий и помог мне выйти на улицу. Придерживая, довел до низенького деревянного строения, оказавшегося примитивной уборной.

Силы возвращались. Обратно я шла уже сама. По возвращении ждал наваристый суп, который я выхлебала быстрее, чем успела понять, каков он на вкус, еще большой кусок темного грубоватого хлеба и несколько местных плодов, отваренных и присыпанных мелкой зеленой травкой.

Утолив голод, едва сумела справиться со вновь накатившей сонливостью. Поблагодарила, как сумела, за радушный прием и помощь и вышла на улицу. На меня смотрели со смесью страха, благоговения и чего-то еще, не доступного моему пониманию. Горящие дома успели потушить и теперь только поднимающийся дым от закопченных, местами разрушенных строений указывал на то, что произошло совсем недавно.

Следом за мной из дома вышел тот самый лотр. Он встал рядом, широко расставив ноги, но смотрел не на меня, а на окружающих. Сначала я подумала, что он следит, чтобы я не сбежала, но вскоре поняла, что ошиблась. Лотр охранял меня от чрезмерного внимания односельчан.

Мой рюкзак, оброненный в пылу схватки, так и валялся неподалеку от колодца. Нашла, отряхнула, заглянула внутрь. К счастью, бутыльки из мягкого пластиса не пострадали, все мои настойки по-прежнему при мне. Первым делом решила выяснить, где пострадавшие, а то, что они есть и так понятно. У одного из домов суетились мии и лотры, слышен был плач, вносили какие-то свертки. В общем, где повышенная суета, там и пострадавшие. Так что я направилась к тому домику. Меня попытался было остановить один из лотров, но мой сопровождающий что-то ему сказал довольно грубо и меня тут же пропустили внутрь.

Едва войдя, невольно поморщилась от неприятного затхлого воздуха и ненужного полумрака, создающего ощущение подвала.

У дальней стены на сдвинутых лавках лежали трое лотров, вид у них был не очень. Подошла ближе. Все трое в сознании, что уже хорошо. Один лежал на животе, вся спина оказалась обожжена, у двух других обожжены волосы, части лица и руки. Глаза в порядке, дышат легко, без хрипов, а значит первым делом помогу тому, у кого повреждения наиболее обширные.

Лотр что-то тихо выдохнул, обращаясь к кому-то за моей спиной, ему ответили сразу трое. Ну а я решила не отвлекаться. Осторожно размотала тряпки, стараясь не обращать внимания на стоны пострадавшего. Ожоги он получил очень серьезные, очень, без преувеличения. Потрогала его кожу, огненная. У лотра сильный жар, скорее всего, без помощи жить ему пару дней, не больше.

Рану пытались обработать, но не преуспели в этом. Показала, что мне нужны чистая теплая вода и тряпки. Пришлось даже встать и самой идти искать нужное, но потом, к счастью, мии поняли, чего я хочу. Добавила в воду настой идьки северной для обеззараживания и начала промывать ожоги. Лотр заметался.

— Понимаю, милый, — мягко, успокаивающе проговорила я, обращаясь к лотру. — Нужно потерпеть. Если не обработать раны ты погибнешь.

Лотр затих, прислушиваясь к звукам моего голоса. Знаю, когда нужно, в нем появляются особые нотки, это не ментальная магия, она мне недоступна, но что-то очень близкое.

Рану почистила. Покопалась в рюкзаке, отыскала небольшой бутылек со светло-серой жидкостью. Настой шеорволи — самый лучший известный мне регенератор тканей. Обработала раны тонким слоем и отодвинула подальше одеяло. Не нужно его пока укрывать. Во-первых, раны должны дышать, чтобы затянуться скорее, а во-вторых, у лотра и так жар, ни к чему его дополнительно кутать. Первый пациент так устал от проводимых мною манипуляций, плюс уверена ему стало чуть полегче, что в конце уже спал.

А я под удивленными взглядами собравшихся перешла к следующему. Но сначала решительно направилась к окну и распахнула тяжелые деревянные створки, препятствующие проникновению света и свежего воздуха. Тут же послышался недовольный гомон, но мой добровольный стражник снова на всех прикрикнул и мии успокоились.

Этим лотрам относительно повезло, их раны были более поверхностные, ожоги не такие серьезные. Промыла со всем тщанием, обработала настоем шеорволи. Стоило мне закончить, одна из мий с опаской потянула меня к выходу. Она схватила меня за рукав, но вела себя просительно. Не гонит, — поняла я. Зовет куда-то.

И правда, меня максимально осторожно доставили в еще один дом, через два от этого. На узкой кровати лежал совсем крохотный сверток — младенец. Возле убивалась молодая мия. Больше в домике никого не было. Мия так самозабвенно предавалась своему горю, что даже не заметила нашего появления. Я успела развернуть младенца и начать осмотр, он заплакал и только тогда она подняла голову. Мой лотр — сопровождающий был начеку, не позволив мие вмешаться.