— Тебя это радует? — поинтересовался я.

— Да.

— Как только узнаешь меня, можешь разочароваться, — продолжил я.

— Я тебя знаю.

Я фыркнул.

— Раз уж мы откровенничаем…

— Ой, — вырвалось у меня. — Мне стоит волноваться?

Кресли кивнула.

— Та девушка из бара…?

— Просто девушка, которая уселась рядом со мной. Я приглядывал за тобой.

— У тебя был выходной.

Я закатил глаза.

— У меня нет выходных, когда на кону твоя безопасность. И если често: я хотел вмазать каждому парню, который приближался к тебе.

— Типа Криса?

— Пусть этот гребаный Крис держится подальше от моей девочки.

Ее глаза распахнулись. Меня приятно удивила ее реакция на мои слова.

Между нами повисло короткое молчание — Кресли что-то обдумывала.

— Расскажешь, почему кричишь во сне?

Твою ма-а-а-ать.

Я понимал, что когда-то зайдет разговор о моих снах, и хотел все ей объяснить, но не после того, когда она прошла через ад. Сегодня должно стать легче ей. Ей. А не мне, после рассказов о кошмарах.

— Наверное, мне просто приснился кошмар, — сказал я в надежде, что пока ее удовлетворит такой ответ.

— Было не похоже на одноразовый кошмар. Будто они снятся тебе довольно часто. Какие-то воспоминания.

Черт.

Я отвернулся от ее выжидающего взгляда. У нее был дерьмовый день, а она все еще хочет узнать о моих скелетах в шкафу. Однако я понимал, что сейчас неподходящее время, чтобы скидывать на нее весь груз своей жизни.

— Ты не должен мне рассказывать, — наконец, сказала она. — Но знай, что я всегда рядом.

Я встретился с ней взглядом.

— Завтра. — Я еще сильнее сжал ее в объятиях. — А сейчас мне очень нужно тебя поцеловать.

Уголки ее губ взлетели вверх.

— А мне нужен только ты.

Я нагнулся и прижался к ней губами. Ее мягкие губы отдавали мятой. Я понимал, что нам нужно полностью потеряться в поцелуе, чтобы исчезло все вокруг. Этот поцелуй не ведет к сексу. Сегодня я даже не думал о нем. Нам просто нужна безопасность. Почувствовать себя дома. И, держа Кресли в объятиях, я по-настоящему начинал это чувствовать. Единственный дом, который у меня был за чертовски долгое время.

Я первым прекратил поцелуй.

— Это вне всех правил, которым я учу новобранцев.

— Целоваться с клиентами?

— Влюбляться в клиента, — признался я.

Она сглотнула ком в горле, точно не ожидая такого поворота.

— Я все планирую, — пояснил я. — Продумываю каждую деталь. Просчитываю каждый вариант развития событий, чтобы отлично выполнять свою работу. Но ты. Ты просто появилась в моей жизни, и я потерял голову.

— Хочешь, чтобы я извинилась? — спросила она.

Я отрицательно покачал головой.

— Хочу, чтобы ты знала правду. И тебе нравится, когда я честен с тобой.

— Ты защитишь меня, если…

— Наши отношения зайдут дальше? — поинтересовался я.

Кресли кивнула.

Я закусил нижнюю губу, обдумывая правильный ответ — честный ответ.

— Пожалуй, да. Пожалуй, от того, что ты так дорога мне, я буду защищать тебя еще сильнее. Но если быть честным — я не знаю.

— Потому что я буду отвлекать тебя?

— Когда мы вместе, все мое внимание приковано к тебе. Но чтобы защитить тебя все мое внимание должно быть направлено на твое окружение. Так что я не уверен, как со всем этим справиться.

В ее глазах появилось разочарование. Я не пытался обидеть ее, но все мои фразы именно это и делали.

— И что это значит? — спросила она.

— Это значит, что нам нужно разобраться, как со всем справиться.

Ее губы растянулись в легкой улыбке.

И, увидев, что она может улыбаться после всего пережитого, я понял, что Кресли та самая.

Кресли

Утром я проснулась от нежных поцелуев, которые Тристан, заключив меня в объятия, оставлял на моей шее. Не открывая глаз, я наслаждалась тем, что он не бежал вон из моей комнаты. Вместо этого Тристан проявлял все испытываемые ко мне чувства.

— Знаю, что ты проснулась, — проговорил он хриплым, но сексуальным голосом.

— Не хотела, чтобы ты останавливался.

Тристан продолжил оставлять поцелуи на моей шее, но уже двигаясь к ключице.

— Могу привыкнуть к такому пробуждению, — заметила я.

— Как ты?

— Хорошо. Поспала.

— Ты долго не засыпала, — парировал он.

— Стоило тебе обнять меня, как я почувствовала себя в безопасности и быстро заснула.

Тристан крепче притянул меня к себе — я не испытывала в своей жизни лучшего чувства.

— Ты спал? — поинтересовалась я.

— Я мало сплю, — признался он.

— Намеренно?

Он промолчал в нерешительность.

— Не совсем.

— Кошмары? — спросила я.

— Сразу душу раскрываем, да? — отшутился Тристан.

— Тристан, я хочу узнать тебя полностью, а не только то, что ты считаешь, мне достаточно знать. Что я заслуживаю знать, потому что беспокоюсь о тебе. Понимаю, что раньше ты так поступал потому, что хотел оттолкнуть меня. Пусть тебе снятся кошмары — ты не слабеешь от них. Просто хочу понять, что могу сделать, чтобы поддержать тебя.

Тристан молчал — неужели я зашла слишком далеко?

Я перевернулась на другой бок и посмотрела в его глаза. В них была только усталость — видимо, Тристан совсем не спал.

— Тристан, ты меня слышал? Я хочу поддержать тебя, потому что забочусь о тебе.

— Слышал.

— И?

— Я тоже о тебе забочусь, — ответил он.

Я улыбнулась. Какое же это приятное чувство, несмотря на вчерашний день.

— Я не ждала подтверждения. — Я накрыла ладонью его щеку, дневная щетина покалывала мою кожу. — Я ждала, что ты расскажешь мне правду о своих снах.

— Ты так и не отступишься?

Я отрицательно покачала головой.

Он отвел от меня взгляд и явно взвешивал всевозможные решения. Расскажет — станет уязвимым. Не расскажет — я обижусь.

— Я вырос в богатой семье.

Я быстро подобрала челюсть, потому что не хотела, чтобы он замолкал.

— У родителей была IT — компания, к услугам которой обращались большие фирмы. — Я молча ждала, что же будет дальше. — Мы жили в охраняемой резиденции. Кажется, что все надежно защищено, но не в тот день. — Его взгляд затуманился, будто на него нахлынули далекие воспоминания. — Мне было девять, когда в наш дом ворвались какие-то мужчины. Наверное, они решили, что мои родители уехали на крупную конференцию, потому что все местные шишки были там. Но в тот день мама плохо себя чувствовала. Помню, как она спрашивала у отца, может ли остаться дома. Он не любил появляться где-либо без нее, поэтому тоже остался дома. Мама противилась, но он настоял со словами, что тоже ненавидит всех этих компьютерщиков-задротов. — С губ Тристана сорвался смешок. — Мама сказала, что он самый главный компьютерщик-задрот.

Я натянула улыбку, с опасностью ожидая его следующие слова.

— Они ворвались днем. Тогда у нас не было такой охраны, которая существует на данный момент, поэтому им удалось проникнуть в дом и похитить меня из игровой комнаты. Я кричал и пытался отбиться от них, но сил мне не хватало. Отец ворвался с пистолетом, и мне стало намного легче. Я знал, что он всех спасет как супергерой. Но беда в том, что он даже не знал, как стрелять из пистолета. Отец попытался выстрелить, но не снял его с предохранителя. Похитители сразу застрелили его. — Я резко втянула в себя воздух. — Мама услышала выстрел и вбежала в комнату. В тот момент пистолеты обратились на нее, и маму тоже убили.

— Боже, Тристан.

— Когда похитители поняли, что мертвые не заплатят им выкуп, они просто сбежали. А знаешь, что я сделал? — Он не отводил от меня взгляда, ожидая моего ответа.

Впервые в жизни у меня его не было.

— Ничего, — бросил он. — Ровным счетом ничего.

— Ты был ребенком, — возразила я, а сердце разрывалось от его истории.

— Но я должен был сделать хоть что-то.