— Ты продолжаешь творить безответственные вещи, — возразил я, не отводя взгляда от ее глаз, а не от крошечной майки и шорт, в которых она, видимо, спала.

— Ты правда думаешь, что меня кто-то поджидает в туалете?

— Нет.

Она нахмурилась.

— Тогда в чем проблема?

— Проблема в том, что не зря у нас есть рабочие стандарты.

Она закрыла глаза и выдохнула, показывая рукой на туалет.

— Давай.

Толкнув дверь, я зашел в туалет и проверил, видны ли под кабинками ноги. Ничего не увидев, открыл каждую кабинку, чтобы удостоверится, что никто в них не спрятался. Затем вышел в коридор и прислонился к стене.

— Чисто.

Кресли зашла внутрь.

Мимо меня пронесся сладкий лавандовый аромат лосьона для тела, и я не мог не вдохнуть этой девчачий запах. Интересно, она специально его нанесла, чтобы заснуть, ведь у лаванды есть усыпляющий эффект? Однако мне не хотелось признавать, что я тоже такое пробовал. Не сработало, хотя попробовать стоило.

В туалете смыли, затем я услышал, как она сначала открыла, а потом закрыла кран. Дверь туалета распахнулась, и Кресли вышла, не глядя на меня.

— Мне ждать звонка посреди каждой ночи? — спросил я, провожая ее по коридору.

— Мне не спится, — ответила она, даже не смотря на меня. — Так что, скорее всего.

Она зашла в комнату и закрыла за собой дверь.

И тогда, стоя в одиночестве посреди коридора в два часа гребаной ночи, меня озарило. У меня и богатой принцессы больше общего, чем я думал.

Твою мать.

Кресли

Утром я обрадовалась, увидев около своей комнаты Марко. Несмотря на бессонную ночь и эмоциональное истощение, я улыбнулась и бросила взгляд на его джинсы и голубую рубашку.

— Доброе утро.

Марко кивнул, и я вдруг осознала, что он разговаривал только в случае необходимости. Тристан же наоборот не мог не вставить свои пять копеек. Наверное, дело в его возрасте или неопытности. Ведь будучи окруженной телохранителями, я понимала, что они очень серьезно относятся к своей работе. И они уж точно не стремились разозлить своих заказчиков.

— Мне нравится, как ты выглядишь, — польстила я Марко.

Его губы изогнулись, когда я подошла к душевой.

— Марко, ты можешь улыбаться, — добавила я через плечо. — Я не выдам тебя родителям.

Он ничего не ответил и остался ждать меня около душевой, а затем и около комнаты, пока я переодевалась. Выйдя со мной из здания, он издал раздраженный звук, когда парочка парней протиснулись мимо нас в общежитие, видимо, с утренней пробежки.

На дорожке к корпусам Марко держался в нескольких метрах от меня, осматривая территорию. Мы подошли к зданию, в котором у меня должно было пройти занятие по этике. Оно располагалось за библиотекой, а не около двора, и было современней остальных зданий. Внутри, прислонившись к стене около аудитории, стоял Тристан, одетый во все черное. Не удостоив его взглядом, я попрощалась с Марко, зашла в класс и заняла место посреди аудитории.

Вокруг меня уселись студенты, вскоре вошел профессор и начал часовую лекцию о проявлении безнравственного поведения на рабочем месте. Вот уж эту лекцию Тристану стоит посетить. К счастью, по окончании занятия меня встретил Марко. Он шагал за мной, но я замедлила шаг, чтобы идти рядом с ним.

Мы направлялись на другую сторону кампуса, где должно было пройти последнее на сегодня занятие по планированию мероприятий.

— Осторожно! — прокричал кто-то.

Марко закрыл меня от неминуемой опасности. Вытянув руку, он схватил пролетающую над нашими головами тарелку и посмотрел на парня, который ее бросил. Марко кинул тарелку по направлению к нему.

— Прости! — выкрикнул парень.

— Забей! — отозвалась я, пытаясь успокоить взволнованного Марко и собственные нервы.

Продолжив идти, я бросила на него взгляд.

— Мне бы не помешало, чтобы в мою голову прилетела тарелка. — Он нахмурил лоб, всматриваясь в мое лицо. — Синяк под глазом придал бы мне суровости.

Он покачал головой.

— Тому парню не поздоровилось бы.

— Ты считаешь, что я не смогу защитить себя? — поддразнила я.

Его взгляд остановился на моих бицепсах, ну или на том месте, где их не было.

— Вы вооружены?

— Ага. Тобой.

Он рассмеялся.

— Вот, — сказала я, и в моей груди растеклось тепло. — Я знала, что в тебе это есть.

— Давай, рассказывай, — прошептала за ужином Элоди.

В шумной столовой я наклонилась вперед, ближе к ней.

— О чем ты?

— Что за второй парень? — спросила Элис, сидевшая рядом со мной. — Тот, который живет напротив тебя.

Издав недовольный звук, я закатила глаза.

— Тристан.

— Тристан, — проворковала Элис.

— Не ведитесь на его хорошенькую внешность. Он придурок.

— Он меня поразил, — сказал Элоди. — Я представилась ему куратором этажа, а он захлопнул перед моим носом дверь.

— В его стиле, — бросила я и сделала глоток воды.

— С ним можно переспать и без взаимной симпатии, — сказала Элис, отправляя в рот картошку-фри. — Просто прикажи ему замолчать.

Элоди разразилась смехом.

Я бросила взгляд на стоящего вне слышимости наших разговоров — слава богу — Марко.

— Этого точно не случится.

— Он свободен? — спросила Элис.

— Если тебе нравятся равнодушные придурки, — произнесла я.

— Мне нравится он. Да он самый сексуальный парень во всем кампусе, — объявила она.

С этим я не поспорю. Эти глаза завораживали, но…

— Только знай, — добавила я, — как только он откроет рот, все испоганится.

Тристан

Два часа ночи. Я лежал на кровати в ожидании уже установившегося похода Кресли в туалет. Сон одолевал меня, но я боролся с ним. Да и сообщение от нее должно было вот-вот прийти.

Я взглянул на стол. На экране виднелся коридор, выходы из здания, подвал и лестница. Темное окошко скрывало комнату Кресли. Я поднялся с кровати и встал перед монитором. Ее комнату разрешалось просматривать только в экстренном случае. Но если бы я всего лишь подсмотрел, спит ли она, то постарался бы и сам поспать. Будто бы от этого мне станет лучше.

Все же понимая ошибочность своих действий, я включил камеру. Чего я точно не ожидал увидеть, так это Кресли, меряющую шагами комнату. У нас были новейшие камеры с высоким разрешением, так что глаза меня не обманывали. Она говорила, что не спит. Но я решил, что она просто драматизирует.

Я наблюдал за съемкой как минимум десять минут, и за все это время Кресли ни разу не остановилась. Сначала она шагала по прямой линии. Затем стала нарезать круги. Так она пыталась нагнать сон? Боялась сомкнуть глаза? Интересно, ее бессонница появилась после событий в Париже? Стоп. Это не мое дело выяснять, почему она не спит. Мое дело — защищать ее.

Закрыв глаза, я потер переносицу. Должен ли я как-то отреагировать на информацию о ее бессоннице? Должен ли я рассказать Марко? Да как можно представить себе этот разговор?

— Эй, Марко, я наплевал на рабочие стандарты и включил камеру в комнате Кресли — она не спит по ночам.

Ага. Нет уж, спасибо.

На телефоне раздался звук оповещения.

Я открыл глаза и проверил экран. Туалет.

Резко выключил камеру — как будто она каким-то образом могла почувствовать, что я на нее смотрю — и пошел к двери. Открыл ее одновременно с Кресли. Она молча вышла в коридор, даже не подозревая, что я наблюдал за ней. Направилась к туалету и уже по привычке остановилась у двери в ожидании. Пройдя мимо нее, я зашел в туалет, проверил кабинки и спустя минуту вышел.

— Чисто.

Пока она занималась своими делами, я стоял, прислонившись к стене коридора. Кресли вышла, и я пошел вслед за ней до комнаты. Она открыла дверь и ступила за порог.