— Закройте дверь, — приказал он, прежде чем шагнуть в комнату.

Я закрыла дверь на замок, прислонилась к ней и выдохнула. Я изо всех сил пыталась расслабиться и забыть обо всем, что произошло со мной. Жила настоящим, как мне советовал психотерапевт на последнем сеансе. Впервые за долгое время я смеялась, по-настоящему смеялась.

Но я была в одиночестве.

Впервые после Парижа.

Отчего я молилась быть настолько же сильной, насколько таковой себя считаю.

— Le foude fortune… Это еще не конец…

Я подскочила — вся в поту, пульс зашкаливает. Осмотрела всю комнату, ожидая, что надо мной появится француз в маске. Но мягкий свет гирлянды, повешенной у потолка, убедил меня, что в комнате никого не было. Мой взгляд переместился на дверь. Закрыта.

Я продолжала прислушиваться к шагам Марко, хотя здравомыслящая часть мозга подсказывала, что мне приснился кошмар.

Но никаких шагов не было. До меня только доносилась отдаленная латиноамериканская музыка из комнаты на нижнем этаже.

Я выдохнула всей грудью, убедившись в своей безопасности. Убедившись, что мне приснился кошмар. Убедившись, что я справлюсь.

Сползла с кровати и сняла с себя пропитанную потом одежду. Схватила чистую футболку и натянула ее на себя. И, залезая обратно в кровать, я осознала неутешительную истину. Француз застрял в моей голове. И я не смогу заснуть.

Кресли

Утром за завтраком я присоединилась к Элоди и Элис. Я взглянула на Марко: он стоял у ближайшей стены в столовой, скрестив руки на груди. Невооруженным глазом было понятно, что он не вписывается в атмосферу кампуса. Да, люди более старшего возраста здесь учились, но они не жили в общежитии. Не ходили в столовые. Не стояли в конце аудитории. Люди начнут интересоваться. Тем более, завтра наступит первый учебный день.

— Думаю, что никуда сегодня не пойду, — объявила я Марко, когда мы вернулись в общежитие.

Он кивнул и подошел к своей комнате. Покосился на меня, чтобы удостоверится, что я ушла в свою. Чего я не сделала.

— Идите в свою комнату и закройте дверь, — приказал он.

— Какой властный, — бросила я, ступив внутрь. Могу поклясться — он рассмеялась, когда я закрыла дверь.

Весь день я провела за просмотром фильмов, переписками с родителями и сном. Солнечный свет падал в комнату сквозь окно, отчего спать было намного легче. Разум ощущал ложное чувство безопасности, поэтому я смогла заснуть.

— Она никуда не пойдет, — сказал Марко кому-то в коридоре. — Но держи при себе телефон — вдруг она передумает. Или захочет в туалет.

Я слезла с кровати и подобралась к двери, прижимая к ней ухо, чтобы подслушать их разговор.

— Тень под дверью явно доказывает, что ты там, — объявил низкий голос.

Я опустила взгляд на тень, отбрасываемую моими ногами. О, черт. Открыла дверь и у меня перехватило дыхание.

Рядом с Марко стоял парень из бара.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

Он взглянул на меня своими сине-зелеными глазами, в которых и намека не было на то, что он помнит наше столкновение у мужского туалета.

— Что, прости?

— Мы встречались вчера.

Он выпятил нижнюю губу, будто совершенно не понимал, о чем я говорю.

Серьезно? Он собирается притворяться, что не знает меня и не оскорблял меня? Раз уж он выбрал такую стратегию, я не сдамся.

— Не говоря уже о том, что… — Мой взгляд пробежался по его черным брюкам карго и черной футболке, идеально обтягивающей широкие плечи. — Парень, которого я встретила вчера, был намного симпатичней. — Мой взгляд тонул в его темно-русых волосах, которые были взлохмачены еще больше, чем в баре — наверное, он только проснулся. — И выше. И сильней.

— Мэм, это мой напарник, — объяснил Марко.

Я метнула на него взгляд.

— Кресли.

Он продолжил, несмотря на мое раздражение от его «мэм»:

— Это Тристан Стоун. Когда меня нет, с вами будет он. Мы по очереди осматриваем помещения до того, как туда прибудете вы. — Он смерил взглядом Тристана. — Что он и сделал вчера в баре.

Я обернулась к Тристану. Мудак.

Он ответил мне встречным невозмутимым взглядом, не собираясь извиняться за свой обман.

— Мы обсуждали следующую неделю, — объяснил Марко.

— О, супер. У меня есть пожелание. — Я перевела взгляд с одного на другого. Тристан был моложе и менее плечистый, чем Марко, однако это не делало его менее мускулистым — хотя я и старалась не обращать на это внимание. — Может, постараетесь походить на студентов? Вы выделяетесь в своей черной одежде, и, если быть честной, я не хочу прослыть «девчонкой с телохранителями».

— Ты и есть девчонка с телохранителями, — отрезал Тристан.

Я запрокинула голову назад.

— Это пожелание.

— Пожелания не обязаны исполняться, — бросил он.

Я открыла рот, чтобы ответить…

— Сделаем все, что в наших силах, — перебил Марко, самый спокойный из нас. — Пока наше оружие не заметно, не вижу причины, чтобы не смешаться с массой.

Он развернулся и без слов пошел в свою комнату.

Я думала, что Тристан пойдет за ним, но нет.

Супер.

— Давай выясним раз и навсегда, — объявила я Тристану, когда Марко закрыл за собой дверь. — Я не знаю, почему ты ко мне так относишься…

Он фыркнул. Фыркнул.

Я с трудом сдерживала себя.

— Ты работаешь на меня. Неужели так трудно проявить хоть капельку уважения?

Он закатил глаза.

Твою мать.

— Если я не смогу довериться тебе, то родители запросто найдут другого человека.

Он сощурился.

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

— Ты притворялся, что не знаешь меня, хотя вчера в наглую проявил ко мне неуважение. Я понятия не имела, кто ты такой, но ты же знал, кто я. Так в чем дело?

— В девчонках как ты — вот в чем дело.

Я резко запрокинула голову назад. Даже странно, что не врезалась в дверь.

— Что, прости?

— Тебя почти похитили во Франции.

— Спасибо за напоминание. Но я осознаю, что произошло.

Он потряс головой и сжал челюсти.

— Ты безрассудна.

Я указала на себя.

— Я безрассудна? Умоляю, у меня два телохранителя.

— А жизнь у тебя одна. Подумай, как ты хочешь ее прожить.

— Вау. Так ты и философ?

— Не секрет, что на свободе есть люди, которые могут захотеть похитить тебя.

— Да. И ты здесь именно поэтому.

— Так почему же бар? Тебе так необходимо было выбраться куда-то прошлой ночью? — спросил он.

— Мои дела тебя не касаются.

— Еще как касаются. Я должен был приехать туда на полтора часа раньше, вместе с дополнительной охраной, не говоря уже о том, что следил там за каждым чуваком.

Меня взбесило, что он сделал мне выговор. Я всего лишь хотела с кем-нибудь подружиться и найти способ, чтобы заснуть. Но, возможно, он был прав. Возможно, мне стоило подумать о том, как это скажется на нем. Возможно, мне стоило подумать обо всех приготовлениях, которые они осуществляют каждый раз, когда мне нужно куда-то выйти.

— Я мог бы похитить тебя, — добавил он. — А ты еле стояла на ногах, пялилась на меня так, что стоило мне поманить тебя, и ты бы запросто уехала со мной.

У меня отвисла челюсть, и я была не в состоянии что-либо ему ответить.

— А еще твое нелепое ожерелье. Стоит оно не меньше десятков тысяч долларов. Да уж, с ним тебя точно никто не заметит.

— Моих встреч с психотерапевтом хватило, чтобы понять, что моей вины в случившемся нет.

— Оно так и сигналило о твоем богатстве.

— Иди в жопу, — выплюнула я, не понимая, что со мной случилось. Даже в самых трудных ситуациях меня учили оставаться спокойной и уравновешенной.

Выражение его лица осталось прежним, совершенно равнодушным к моим словам.

— Ну уж нет.

Мои глаза распахнулись.

— Ты уволен.

Он скрестил руки на груди.