— Кстати, насчет упражнений…

Наиль поделился со своим наставником возникшими опасениями. Зиргрин тоже заметил ухудшения в руках своего ученика, так что и сам много думал над этим.

— В первую очередь, поговори с Берком. Он считает тебя типичным вором, потому пытается сломать психологически. Если объяснишь ему, что без проблем будешь убивать, он должен отстать.

— Ему объяснишь, он же упрямый как баран! — недовольно отозвался юноша.

— Не суди о людях по тому впечатлению, которое они у тебя намеренно вызывают. Берк — очень умный человек, уж во всяком случае, умнее того лейтенанта, который официально командует двенадцатой ротой.

Двенадцатая рота практически не воспринималась всерьез. Она была набрана на скорую руку из того, что было. Здесь были воры, бандиты, насильники, проворовавшиеся мелкие чиновники, в общем — всевозможный сброд. Как ни странно, этот сброд под руководством вечно орущего и раздающего тумаки Берка постепенно становился похож на относительно неплохое боевое подразделение. Вот только ротой командовал не Берк. Такие должности простолюдинам, да еще и неграмотным, не доверяют. Вот и назначили сына одного небогатого барона в звании старшего лейтенанта. С ним было три помощника — младшие лейтенанты. Все они, вроде как, были ответственны за командование ротой, но занимались чем угодно, только не своими обязанностями. С утра до ночи в их шатрах слышался женский смех или сладостные вскрики. Ну или пьяные вопли в сторону караула с приказом найти еще вина… Как эта ситуация до сих пор не дошла до Дарнака — не понятно. Или дошла? Тогда генерал или не может позволить себе отвлечься на такую мелочь во время войны, или, что скорее всего, намеренно закрывает глаза на происходящее, чего-то выжидая. В свете этой мысли назначение Наиля именно в двенадцатую роту становилось подозрительным. Или нет? Если о новобранцах никто не беспокоится, то и странностей замечать не будет.

— Попробую, — вздохнул Наиль, решив, все же, поговорить с Берком.

— Ты когда в следующий раз в дозоре периметра будешь?

— Да могу хоть завтра, если Берка разозлю.

— Тогда разозли. Есть тут пара травок, если потолочь, то можно неплохую мазь сделать для рук. Тебе поможет, и это не алхимия, даже у тебя мозгов хватит перетереть в кашу две части одной травы, одну часть другой, а потом смешать с зельем-лечилкой. Если сержант и прислушается к тебе, мозоли от копья и прочего оружия это не исключит. Руки придется защитить.

— Раньше мне все Иса делала, — с ностальгией произнес Наиль.

— Ты слишком зависишь от сестры, это не дело. Я понимаю, что она стала изучать алхимию ради тебя. Скорее всего, целительству она тоже ради тебя учиться хочет, чтобы, в случае чего, оказать тебе наилучшую помощь. Но это тебя ограничивает, учись находить другие варианты, не будешь же ты Ису таскать за собой всю жизнь? А если она замуж выйдет, детей родит?

— Да понял я! — вспыхнул Наиль, у которого в голове не укладывалось, что его сестренка может вдруг выйти замуж. Но она имела на это право. В конце концов, Наиль стал убийцей именно ради нее, ради того, чтобы обеспечить ей все, чего она пожелает, чтобы она могла жить так, как ей хочется, а он мог ее оберегать от всего зла этого мира.

— Ладно, — вздохнула покрытая черной дымкой фигура, подняв такой же черный клинок. — Отложим все это. Давай пока что займемся нижней стойкой.

На следующее утро, еще до рассвета, двенадцатая рота выстроилась на песчаном плацу. Пехотинцы выглядели довольно браво, с отличной выправкой и сложенными за спиной в замок руками и ножнами у поясов одноручными мечами. Копья выдавались только на время их использования, они относились к временному оружию. Как правило, копья держались ровно до того момента, когда столкнутся первые ряды войск, после чего начиналась рубка, и эти шесты просто отбрасывались из-за невозможности орудовать ими в толпе.

Наиль стоял в первой шеренге. Ростом он не был самым низким из всех, так что находился в середине строя. К слову, выданное Дарнаком маскировочное кольцо меняло только детали внешности, но не рост или строение тела. И даже с этим условием Наиль смотрелся подростком, но лет семнадцати-восемнадцати, почти взрослым парнем. Никто даже представить себе не мог, что ему только пятнадцать.

— Хорошо, — кивнул Берк, проходя мимо строя. — Можете, когда захотите. До обеда два часа, за это время каждый должен завершить стандартную разминку. Десятники проследят. Нил, ты идешь за мной, будешь два часа выкорчевывать камни руками, — с какой-то садистской улыбкой произнес сержант, после чего развернулся. На Рика он даже не посмотрел, видимо, еще не придумал пытку для него.

Нилу оставалось только прокричать «так точно», после чего последовать за командиром. Тот вел его в «сад камней». Так между собой бойцы называли поляну, усеянную тяжелыми валунами с острыми краями. Каждый вечер штрафники торжественно закапывали эти камни в песок, а каждое утро кто-то их откапывал… Работать приходилось руками, искать наощупь. Всего камней было ровно две сотни, и попробуй не найди хоть один…

— Эр сержант, разрешите обратиться, — произнес Наиль, когда они остановились возле «сада камней».

— Попробуй, — повернул к парню злую и вечно недовольную физиономию Берк.

Он уже знал, о чем пойдет разговор. На его памяти такие разговоры с ворами происходили так часто, что уже и со счета можно сбиться. Всякий раз это просьбы, мольбы, угрозы — что угодно, чтобы избежать издевательств над своими руками. Но Наиль неожиданно сказал нечто совершенно иное, чем другие.

— Эр сержант, меня не нужно ломать таким образом. Я и без того исполню нужные приказы. Но я считаю, что даже пехотинец может достичь большего, если использует все свои возможности. А мои руки — это мои дополнительные возможности. Я прошу позволения их сохранить.

— Хочешь сказать, что, столкнувшись с врагом, убьешь даже вопреки кодексу? — с хитринкой в глазах поинтересовался сержант.

— Так точно. Это очевидное решение, так как, выбирая армию, выбираешь убийство.

— Забавная логика, обычно ворье самостоятельно до этого не доходит. Я правильно понимаю, что ты без угрызений совести готов отречься от воровского кодекса? Отречься от своего ремесла?

— Воровское ремесло не было моим личным выбором, — спокойно ответил Наиль, совершенно ни в чем не соврав. Ведь такое прикрытие для него придумал генерал Дарнак.

— Хмм, — протянул Берк.

В словах мальца было зерно разумности. Никогда не знаешь, что может пригодиться в бою. Быть может, и ловкость рук иной раз спасет от смерти? Но стоило ли доверять мальчишке? С одной стороны, это очевидно, ведь он на самом деле выбрал убивать, когда соглашался поступить в армию. Однако все воры до единого на памяти сержанта всячески избегали отнятия жизней.

— Допустим, я оставлю в покое твои воровские ручонки, как ты докажешь, что не встанешь столбом на поле боя от осознания необходимости убить врага?

— И как я могу это доказать, эр сержант? Я уже сказал, что буду слушаться любых приказов. У меня неплохо натренировано тело, но я мало знаю о дисциплине, из-за чего постоянно наталкиваюсь на ваше неудовольствие. Если подтянуть мои знания устава и воинской дисциплины, то проблем больше не возникнет.

— А строевая? — хмыкнул Берк.

— Я ничего не могу поделать со своими привычками, но искренне стараюсь исправиться.

— Ладно, черт с тобой, вроде не врешь, я вижу, что действительно стараешься. Пока отложим «особые» занятия. Возвращайся к остальным и присоединяйся к ежедневным тренировкам.

— Так точно, эр сержант, — с радостью ответил Наиль, вытянувшись в струнку.

Его тело было изменено разнообразной алхимией, а организм все еще до конца не вырос. Благодаря этому большинство навыков очень быстро и прочно закреплялись в мышечной памяти, не утрачиваясь со временем. Но это же сейчас играло с парнем злую шутку. Та самая воинская дисциплина, без которой он вполне себе мог прожить, постепенно въедалась в рефлексы, что в обычной жизни могло сильно помешать.