— Не уверена, что на это есть правильный ответ. Наверное, могу только сказать, что без него ты просто ощущаешь пустоту. Все кажется неправильным, когда вы не вместе.

— Этого я и боялась.

Хотя они с Таннером разговаривали почти каждый день, страхи Натали росли. Что, если... помоги ей небо... что, если она по уши влюбилась в Таннера Коллинза, а он не любит ее в ответ?

Может, им просто нравится спорить. Это было единственное логическое объяснение. Трое мужчин Митчеллов спорили по любому поводу. И, похоже, получали от этого удовольствие.

— Мы серьезно будем сидеть здесь, пока вы трое спорите о лучшем способе разрезать индейку?

Натали бросила салфетку на стол. Мало того, что она весь день ничего не слышала от Таннера, так теперь еще и рождественский ужин, который так старались приготовить мама с Сарой, остывает.

— Резать буду я, — прорычал Хэл, вставая во главе стола с ножом и вилкой в руках. — Это мой дом.

— Ну начинается. — Билл налил себе еще вина. — Твой дом, твои правила. Есть мое мнение и неправильное.

— Которое ты все равно никогда не уважал, — вставил Джеффри, принимая бутылку от брата.

— Можно подумать, ты уважал. Да ладно. Ты каждые выходные был наказан.

— Вообще-то, кажется, это был ты, Уильям.

Хэл примеривался к птице, поворачивая ее туда-сюда.

— Она никуда не улетит, — сказал ему Джеффри с намеком на раздражение в голосе. — Просто разрежь ее или мы поедим ее только на завтрак.

— Что же... — Мама Натали радостно улыбнулась, держа в руках большое блюдо с запеканкой. — Можем начать с овощей. Натали? Картофельное пюре?

— Конечно.

Она шлепнула себе на тарелку горку пюре и сердито уставилась на нее. С красных и зеленых свечей в серебряных канделябрах стекал воск. Яркие блестящие шары, шишки и сладко пахнущие хвойные ветви были аккуратно расположены вокруг красивой композиции из красных и белых цветов в центре стола. Натали подмывало кинуть несколько шишек в трех упрямых мужчин.

— Сверху вниз. Почему ты просто не дашь мне сделать это? — буркнул ее отец, продолжая смотреть на дедушку и золотисто-коричневую птицу. — Вот почему всегда разрезала мама. Теперь я вспомнил.

Глаза дедушки Хэла сверкнули так, что было трудно понять, злится он или веселится.

— Вот почему мы перестали звать тебя на праздники. Теперь я вспомнил.

— Перестаньте, — одернула их Натали, совершенно измотанная. — Сегодня Рождество.

Джеффри буркнул что-то себе под нос, и Сара сурово глянула на него.

— А сколько времени? — проворчал он. — Мы не пропустим игру?

— Без десяти три, — ответил папа Натали. — И да, мы пропустим игру.

В прихожей залаяли собаки. Хлопнула дверь, и Натали вздрогнула. В коридоре застучали шаги, а затем в наполовину распахнутой двери столовой появилось лицо Таннера.

— Пахнет вкусно. Есть место еще на одного?

— Наконец-то, — проворчал дядя Джефф. — Мы тянули как могли.

— Торопился как мог. — Таннер, широко улыбаясь, вошел в столовую. — Кстати, «Лейкерс» выигрывают.

— Хорошо! — Дедушка Хэл похлопал Таннера по плечу. — Добро пожаловать домой, мальчик. Теперь можно и поесть.

— Всем счастливого Рождества!

Таннер поцеловал свою маму в щеку, пожал руку Джеффри и кивнул родителям Натали. Он перевел взгляд на нее, наверное, ожидая, что она представит его, но она не могла говорить. Только таращилась.

Она никак не могла поверить, и вдруг все встало на свои места.

— Ты поэтому не перезванивал?

— Режим полета. Потом застрял в пробке. Рождество же.

Натали отодвинула стул, перед глазами все поплыло. Она едва могла дышать. Таннер здесь. Стоит прямо перед ней.

— Вы все знали? — Смех, наполнивший комнату, пока она на неверных ногах шла к Таннеру, это подтвердил. — Как... ты... добрался?

Он встретил ее на полпути.

— Меня встретил Дэвид. Я пригласил его остаться, но у него другие планы. В любом случае... привет, Мышка.

— Таннер.

Она немного неуверенно подалась вперед, но в то же мгновение он крепко прижал ее к себе обеими руками. Натали засмеялась сквозь слезы и освободила руки, чтобы обнять его за шею.

Он правда здесь. Она погладила пальцами его шею, почувствовала биение его сердца напротив своего и ответила на его поцелуй. Поцелуй, который продолжался немного дольше, чем следовало.

— Кхм.

Они со смехом оторвались друг от друга. Крепко держа Таннера за руку, Натали повела его вокруг стола знакомить с родителями.

А потом они наконец принялись за еду.

На следующий день после Рождества Джеффри вошел на маленькое кладбище и резко остановился. Перед маминой могилой стоял брат. Неожиданно. Джефф не ожидал, что кто-то встанет так рано. Солнце только-только показалось над горизонтом. И он не знал, остаться ему или уйти.

Пока Билл не повернулся к нему с вопросительным выражением на лице.

— Я могу вернуться позже, — предложил Джеффри.

— Ты уже здесь.

Билл подвинулся, несколько камешков отскочили от его модных лоферов в траву. Джеффри кивнул и встал рядом.

— Вчерашний ужин удался, а?

Банально. Но когда они с Биллом в последний раз действительно разговаривали о чем-то?

— Когда наконец получилось поесть. Я думал, этот парень никогда не доедет.

Билл издал несвойственный себе смешок. Джефф немного отошел и присмотрелся к брату, подмечая изменения, произошедшие за годы, но и новый свет в его глазах.

— Билл, ты в порядке?

Тот хмыкнул и пожал плечами, улыбка растаяла.

— Я старик, который потерял слишком много времени, зациклившись на прошлом.

— Ты не настолько старый.

— В следующем году стукнет шестьдесят.

— Да, хреново. — Джеффри присвистнул. — Это значит, мне почти пятьдесят семь. Как такое произошло?

— Кто знает? — Билл вздохнул и смахнул с надгробия несколько листьев. — Господи, мне так ее не хватает. Как думаешь, она гордилась бы нами, тем, как сложились наши жизни?

К горлу подступил ком, и Джеффри сглотнул его.

— Я задавался этим вопросом. Не уверен, что знаю ответ.

— Я знаю. — Гравий скрипнул под ботинками, и Джеффри увидел идущего к ним отца. — Могу я присоединиться к вам, мальчики?

Ком стал больше. Да что с ним такое? Хорошо, что он вышел на пенсию. В таком состоянии от него никакой пользы в поле. Джеффри проклял недостаток самообладания и сжал переносицу пальцами.

— В тесноте, да не в обиде, — пошутил Билл.

Джеффри фыркнул, а папа закатил глаза.

— У тебя всегда было странное чувство юмора, сын.

Билл слегка напрягся, но коротко улыбнулся. Джефф наблюдал за ними с настороженным интересом. Гадая, преодолеют ли они когда-нибудь разделяющие их барьеры времени и недопонимания.

Папа прочистил горло, долго смотрел на могилу, а потом пронзил их взглядом.

— Ваша мама любила вас обоих. И да, она гордилась бы вами. А вот чем она точно не гордилась бы, это тем, как мы позволили нашим отношениям разрушиться.

Это была правда, но никто из них не торопился это подтвердить.

Билл качнулся на пятках и уставился на ряды голых лоз.

Джеффри теребил часы и понял, что они остановились час назад.

— Может, мы когда-нибудь поговорим об этом, — предложил папа.

Джеффри поймал удивленное выражение лица Билла и улыбнулся:

— Может быть.

Брат провел рукой по лицу и медленно кивнул:

— Может. Но не сейчас.

— Да. Не сейчас. — Папа присел выдернуть сорняк и со скрипом выпрямился. — Я просто счастлив, что вы оба здесь.

— Сегодня обедаю с этим мальчиком, — тихо произнес Билл и медленно усмехнулся. — Подозреваю, он хочет что-то спросить у меня. Что мне ответить?

Джеффри с папой рассмеялись, и в глазах Билла сверкнуло озорство. На лице папы отражалась редкая радость, которую Джеффри давно не видел. Он вдруг понял, что очень рад тому, что принял решение остаться в Калифорнии.

— При других обстоятельствах я бы сказал: «Прессани его», — сказал он брату. — Но Таннеру пришлось через многое пройти в последнее время. Парню нужна передышка.