— Полагаю, охота не мое.

— Твой брат наслаждался убийством. Ты нет. Я увидел это в твоих глазах в тот день. После этого я с радостью отпускал тебя рыбачить, пока мы охотились. Я больше не заставлял тебя стрелять. У каждого человека свой путь. Ты шел своим. Вот почему меня всегда озадачивал твой выбор.

— Да, — кивнул Джеффри.

Он размял пальцы, глядя, как птичья стая опустилась в кипарисовую рощу на гребне холма.

Сбежав из Калифорнии, он встретил приятеля в Лондоне. Симон познакомил его со своими друзьями, и вот уже Джеффри так глубоко увяз в мире шпионажа, что не думал, что когда-нибудь выберется.

— Полагаю, я сделал такой выбор потому, что это было самое далекое от того, что я когда-либо представлял себе. Я ушел из дома, потому что хотел большего. Я не хотел того, что от меня ожидали: работать на тебя, жениться на Саре и заводить семью. Как бы грубо это сейчас ни звучало, мысли о такой жизни душили меня. Я был глупым юнцом, который не ценил того, что имел. Я думал, что смогу переделать себя. И так преуспел в этом, что забыл, кто я на самом деле.

— И откуда пришел.

— Да. — Он провел ладонью по влажному лицу. — Последнее задание, которым я руководил, окончилось плохо. Я хотел уволиться, но босс убедил меня взять отпуск и подумать. Я... у меня были проблемы, много лет, если честно. ПТСР, как у Натали. Забавно, а?

— Нет. — Тишину нарушало лишь журчание ручья у подножия холма. — Чего ты хочешь, Джеффри? — спросил отец. — Еще важнее: как ты думаешь, чего Бог хочет для тебя?

Джеффри сквозь пелену слез смотрел на мамино надгробие:

— Я хочу быть счастливым. И думаю... может быть, я обрету счастье здесь.

— Хорошо, — кивнул отец. — Никогда не поздно начать заново.

Джеффри изумленно посмотрел ему в глаза:

— Ты примешь меня? Позволишь вернуться и работать с тобой?

— Конечно. Но, может быть, тебе надо спрашивать не только меня.

Многозначительный взгляд отца вызвал у него улыбку.

— Если ты не заметил, Сара со мной не разговаривает.

— На Сару многое навалилось. Думаю, ты поймешь, что нужен ей больше, чем она готова признать.

— Думаешь, она меня простит?

Ему нужно в это верить. Нужно верить, что вторые шансы возможны.

— Подозреваю, что уже простила. — Они еще немного постояли, и отец, улыбнувшись, стиснул его плечо. — Теперь, когда ты знаешь, чего хочешь, сын, пришло время взять это.

В тот день после обеда Джеффри нашел Сару в кухне.

— Я думал, ты не работаешь по пятницам.

Она посмотрела на него:

— Не работаю. Но мне пришлось взять пару отгулов, когда Джени болела, так что я отрабатываю.

— Помочь?

— Как хочешь.

Ее ответ вызвал у него улыбку. Начало положено.

Он присоединился к ней у раковины и начал вытирать тарелки. Она перемещалась по кухне, убирая вещи на место и откровенно пытаясь не замечать его.

Наконец она заговорила:

— Как думаешь, как дела с винодельней? Натали еще не решила, как поступить?

Он поставил пару стаканов в посудомоечную машинку и повернулся к ней:

— Думаю, решила.

В глазах Сары загорелась надежда.

— Она хочет остаться?

— Не уверен, что она сама понимает. Но подозреваю, твой сын не будет против, если она останется.

— Да, наверное, не будет.

Ее улыбка отозвалась в его сердце, вызвав желание обнять. Вместо этого он сунул руки в карманы джинсов.

— А ты, Джеффри? Кажется, твой отец думает, что ты задержишься.

— Ну, это зависит от того, что ты понимаешь под «задержишься».

Она знакомо закатила глаза:

— Что значит, ты понятия не имеешь.

— Это значит, что я думаю.

— Что ж, если ты планируешь остаться надолго, пожалуйста, перестань меня преследовать.

— Я не преследую. — Он засмеялся, заметив очаровательный румянец на ее щеках. — Если бы я тебя преследовал, ты ни за что не догадалась бы.

Сара вытерла руки кухонным полотенцем:

— Конечно. Ты, наверное, отлично научился действовать тайком, да, Джефри?

Теперь он почувствовал, что сам краснеет. Да что с ним не так?

Он все равно улыбнулся, глядя, как блестят ее карие глаза.

Годы были добры к ней. Более чем. На его взгляд, она стала даже красивее, чем в юности. В медовых волосах почти не было седины, а вокруг глаз лишь несколько морщинок от смеха.

Интересно, что видит Сара, когда смотрит на него? Уж точно не молодого парня, за которого собиралась замуж. Вероятно, потрепанного старика, которым он себя ощущал большую часть времени.

— Как твое плечо?

Она оперлась спиной на столешницу и скрестила руки.

— Мое что?

— Ты с самого приезда бережешь правую руку. И судя по легкой хромоте и только начавшему проходить синяку на левой стороне твоего лица, полагаю, с тобой произошел несчастный случай. Или что-то вроде. Ты поэтому вернулся?

Вопрос ударил его как неожиданный порыв ветра.

Джеффри качнулся на пятках. Как она так легко читает его после стольких лет?

— Я не могу об этом говорить.

Он не мог вывалить все свои ошибки, свои страхи. Не мог признаться, что ошибался на стольких многих уровнях.

— Извини, что спросила.

Сара прошла мимо него к двери.

— Погоди.

Джеффри удержал ее за руку.

Она сурово посмотрела на него через плечо:

— Ты никогда не был любителем задушевных разговоров, и полагаю, учитывая твою профессию, это не изменилось.

— Сара.

Джеффри не отпускал. Он взял ее ладони в свои и притянул ее ближе. Так близко, что видел блеск слез, готовых пролиться по щекам.

— Не надо, Джефф. — Ее нижняя губа дрожала. — Что бы ты ни собирался сказать, не надо. Слишком много времени прошло. Слишком поздно.

— Я считаю, что никогда не поздно попросить прощения. — Его голос охрип от неожиданной грусти, и он выдавил слабую улыбку. — Ты даже не представляешь, сколько я думал об этом. Отговаривал себя. Говорил то же, что и ты, что слишком поздно. Пусть тебе сейчас все равно, но мне правда жаль. Я не могу изменить того, как поступил с тобой. Я бросил тебя в день, который должен был стать самым счастливым в твоей жизни, но вот что я скажу: я сожалел об этом каждый день.

— Я тебе не верю, — прошептала она.

Он держал ее руки и ждал, пока она посмотрит на него. По ее щекам бежали мокрые дорожки. Джеффри вздохнул и пожалел, что не может ничего исправить.

— Я знаю, что ты пережила это, вышла замуж, завела семью. Но я нет. Я оставил свою жизнь здесь. С тобой. Я знаю, что у меня не будет второго шанса, я смирился с этим. Но я должен попросить у тебя прощения. Я его не заслуживаю, но...

— Перестань.

Она покачала головой, глубоко вздохнула и наконец улыбнулась.

— Что?

Джеффри боролся с замешательством.

— Уже простила, — сказала она, положив ладонь ему на грудь.

— Что? — уточнил он, глядя на умиротворение, проглянувшее сквозь ее слезы. — Я не понимаю.

— Я знаю. — Ее улыбка стала смелее. — Пойдем посидим на улице. Я объясню.

Они сели в затененной части патио, и Джеффри выслушал ее историю, впитывая каждое слово и снова и снова повторяя себе, каким же дураком был.

— Вот так мы с Таннером снова оказались в Сономе. — Сара промокнула глаза бумажным платочком. — Мне кажется, будто я подвела свою дочь, Джефф. Я была медсестрой. Я должна быть способна иметь дело с ее болезнью. Вместо этого я оттолкнула ее, жила отрицанием, притворяясь, что ничего не происходит. Я так о многом сожалею, особенно сейчас, ведь я не успела наладить отношения с ней.

— Мне очень жаль.

Она посмотрела ему в глаза, глубоко вздохнула и улыбнулась.

— Отпустить Марни будет сложнее всего, но я верю, что Господь поможет нам справиться. — Она со смехом сжала его ладони. — Когда ты впервые появился, я усомнилась в Боге. Не могла понять, почему именно сейчас, когда на меня и так столько навалилось, но может быть...

Ее голос сорвался, и он почувствовал ее боль.