Несколько быстрых взмахов бритвой позаботятся о щетине. Это был единственный способ как-то скрыть разочарование, но он почистил зубы и немного пришел в себя.

Он волновался, как школьник на первом свидании. Лоурен, однако, была далеко не школьницей.

Схватив пару полотенец из шкафа для белья, он направился наружу, в теплый ночной воздух. Лоурен уже была там, она стояла по грудь в воде и выглядела чертовски привлекательно в освещенной лунным светом воде, плещущей вокруг ее тела. Он бросил полотенца на стул в патио и прыгнул в воду.

Подводные огни мерцали на ее ногах, которые порхали взад и вперед, удерживая ее на поверхности. Он сделал круг около ее тела, глядя на нее, и чувствовал потребность подняться с ней на неземную высоту.

Положив свои руки на ее бедра, он вынырнул на поверхность. Их глаза встретились. Он был только в одном биении сердца от опасности и желания. Он приблизился для поцелуя, но она оттолкнулась от него, смеясь, поплыла к лестнице на противоположном конце бассейна.

— Испугалась?

Он сосредоточился на красивых зеленых глазах, пока шлепал по воде ей вслед.

Она отрицательно замотала головой:

— Не тебя.

— Тогда чего ты боишься? — спросил он, стоя над ней, вода стекала по его волосам на ее запрокинутое лицо.

— Своей реакции. Мне нельзя спешить, но я все равно тороплюсь, и эти два чувства борются во мне.

— Делай то, что подсказывает тебе сердце.

Она положила свою руку на его живот, проводя пальцами по волосам на его груди.

— Сердце подсказывает мне, что касаться тебя правильно.

Он заскрипел зубами, когда она поцеловала его пупок, и жар прошел по его чреслам.

Взяв ее за колени, он мягко развел ее ноги. Он хотел проскользнуть пальцами под ее купальник и почувствовать огонь внутри. Это было бы так легко, но сейчас это не входило в его намерения. Он опустился в воду, сел между ее коленей, и они обхватили его торс.

Как женщина, которая рождена ласкать мужчину, она разминала пальцами мышцы вблизи его позвоночника, держа путь вверх к его плечам, его шее.

— Расслабься, — прошептала она. Его голова упала вперед. Ее пальцы творили свое волшебство. — Расскажи мне о своей сестре, — она положила его голову себе на грудь и стала мягко массировать его виски. — Как ее имя?

— Шарлотта.

— Ты не думаешь, что она поменяла имя? Что ее могли удочерить? И поэтому тебе не удастся найти ее?

— Я думал о миллионе вещей, с тех пор как начал поиски, единственная вещь, которую я никогда не допускал, что она, возможно, умерла. — Он закрыл глаза, поднес ее руку к губам и запечатлел долгий поцелуй на ее ладони. — Сегодня мне кажется, что искать ее бесполезно.

— Почему?

— Я веду поиски с тех пор, как мне исполнилось двадцать. Я два года ездил из города в город, стараясь отыскать ее следы, но ровным счетом никого не смог найти, кроме своей матери, и это был тупик.

Он положил руки Лоурен себе на плечи, притянул ее груди, растворяясь в ее тепле. Он рассказал Лоурен о том, что его бросили в десять лет, о своей матери, которая уехала с его братом и сестрой и обещала вернуться за ним, о том, как он узнал, что Зак умер.

— Когда я нашел мать, она жила в Брентвуде, в месте, которое сильно отличалось от того трейлера, где я вырос. У нее был богатый муж, жизнь, о которой она всегда мечтала, и она не хотела, чтобы воспоминания или призраки прошлого разрушили то, что у нее было.

— Но она должна была быть счастлива увидеть тебя. Макс засмеялся:

— Я стоял на ее крыльце, словно абсолютно чужой ей человек. Она сказала, чтобы я ушел, но я прошел прямо в ее дом. Она не хотела разговаривать со мной, заявила, что не знает, о ком я говорю, когда я упомянул Шарлотту и Зака, и сказала, что у нее никогда не было сына по имени Макс.

Потом она собралась звонить в полицию. Тогда я ушел и больше ее не беспокоил.

— Прости, Макс.

— Это уже в прошлом. Я не вспоминаю о ней. Я стараюсь не думать о Заке, потому что мне не вернуть его, но я не могу забыть Шарлотту.

— Ты найдешь ее, — прошептала Лоурен и поцеловала его в плечо. Он оттолкнулся от нее и легко поменялся с ней местами, завел ее сочные бедра между своими бедрами, прислонил ее гладкую спину к своей груди.

— Теперь моя очередь снять твое напряжение, — прошептал он, скользя руками по ее рукам, плечам, осторожно массируя ее шею.

Он мог легко пробежать пальцами под ее купальником и свести ее с ума от страсти, а потом удовлетворить свое собственное горячее желание, но она хотела, чтобы он обнимал ее, касался ее, говорил с ней этой ночью. И от этого ему было хорошо.

Он поцеловал ее макушку, погрузив подбородок в ее мягкие волосы.

— Расскажи, как прошел твой день.

Она кружила своими пальцами по его бедру, ее прикосновение доводило его до безумия, он захотел забыть 0 разговоре. Но потом она начала перечислять события дня, и он был подхвачен ее счастливым голосом.

— Я думаю, я могла бы стать хорошей матерью, — сказала она. — Я не хмурила брови и не повышала голос, и когда Джеми и Райан поняли, что меня невозможно запугать, у нас все пошло хорошо.

— Полагаю, поездка за покупками тоже сотворила чудеса?

Она запрокинула голову, и он увидел улыбку в ее глазах.

— Хождение по магазинам — одно из удовольствий в жизни.

— Я видел новый баскетбольный мяч в комнате Райана. Он получил его до или после того, как сделал уроки по истории?

— Конечно после. Я думала, мы никогда не сделаем его домашнее задание. Боже, Макс, он ненавидит историю больше, чем я.

— А что ты скажешь о Джеми? — спросил он, проводя пальцами по верхнему краю ее купальника, борясь со жгучим желанием дотронуться ими до затвердевших сосков, которые он видел через обтягивающую фиолетовую ткань. — Что ты купила ей?

— Вещи, необходимые для девочки. Несколько премилых блузок, пару сандалий, несколько трусиков и лифчиков.

Его пальцы остановились.

— Она попросила тебя об этом?

— Нет конечно. Это была моя идея.

— Но у нее есть одежда, у нее есть сандалии и у нее есть лифчики!

Лоурен повернулась к нему, пронзая его недовольным взглядом.

— Ты называешь эти ужасные страшные вещи, которые купил ей, бюстгальтерами?

— Ей одиннадцать лет, боже мой! Чего еще ей надо?

Что-нибудь нарядное и женственное, именно то, что я ей купила.

— Надеюсь, не в «Секрете Виктории»?

— Конечно нет. Мы были в бутике, где я покупаю себе белье. Я нашла несколько не слишком дорогих вещей.

Все его тело напряглось.

— И сколько стоит это «не слишком дорогое»?

— Сто долларов или около того.

— За сколько? За полдюжины?

— Не будь дураком. Это за один бра и гармонирующую с ним пару трусиков, и я не могла поверить в нашу удачу: у них была такая же вещь в семи разных расцветках.

— И ты купила все семь?

Она сладко улыбнулась:

— Комплект на каждый день недели.

Макс провел пальцами по своим волосам.

— Ты знаешь, Лоурен, мой бизнес идет хорошо. Я заплатил за дом и сделал несколько удачных вложений, которые помогают мне жить комфортно, но если я буду покупать стодолларовые бра после каждой сделки, через год я стану банкротом.

— То, что я купила сегодня, — это подарок. Это вещи для девочки, потому что, если честно, Макс, чтобы покупать бра, нужен совет женщины. Конечно, она скоро из них вырастет…

— Я не хочу об этом слышать.

— Это жизнь.

— Мне интересна только одна пара грудей, — рявкнул он, уставившись на предмет, в который он был влюблен последние дни. — Твои груди — единственные груди, о которых я хочу говорить, единственные груди, о которых я хочу думать, и единственные груди, которых я хочу касаться.

Лоурен улыбнулась:

— О Макс, ты говоришь самые приятные вещи.

— Не привыкай к этому слишком быстро, — он усмехнулся. — У меня уходит слишком много энергии на то, чтобы сказать что-то интересное вроде этого.

— Не подозревала, что это вообще требует усилий, — она придвинулась и слегка поцеловала его губы. — Ты просто не в духе, и все что угодно вылетает из этого прекрасного рта.