Ника пожала плечами и пробормотала что-то про отсутствие подходящего случая.

На выбор нарядов у нас ушло еще несколько часов. Лиле и правда подошло светло-голубое платье. Бретелей у него не было, юбка оказалось струящейся и была прозрачной от колена. Цвет ткани удивительно подчеркивал цвет Лилиных глаз, и весь ее образ казался сказочным. Мы с Никой в один голос выразили восхищение, и засмущавшаяся Синицкая принялась искать в интернете возможные прически для ее пышных рыжих волос.

Ника тоже сразу определилась с платьем. Оно было куплено едва ли не пару дней назад и Веронике ужасно шло — белое с блестящими пайетками, приталенное, чуть выше колена и со свободными рукавами-фонариками. В паре с обалденными белоснежными туфлями, которыми Игнатьева нам похвасталась, смотрелось великолепно.

— Я не знаю, — в конце концов расстроилась я, когда уже после десятой примерки ни одно платье мне не подошло.

Они все были красивыми, но нужного эффекта «вау» не наблюдалось.

— Ты слишком придираешься, — возмущалась Вероника, — к каждой мелочи!

Спустя еще какое-то время, когда я перемерила уже практически весь гардероб Игнатьевой, нужная вещь, наконец, нашлась. Темно-синее платье было мне чуть выше колен, но я не рассматривала его изначально из-за широкой юбки. Наклоняться в такой и работать было бы невозможно, но на деле оказалось, что первым слоем идет подкладка «карандаш», что сильно облегчило бы мне жизнь. Платье выгодно подчеркивало талию, и скрывало все, что могло не вовремя вывалиться во время активных движений. Правда, «вау», я все равно не испытала, из-за чего сильно расстроилась.

— Ох, Денисова, ну ты как маленькая, — ругалась Игнатьева. — Платье — это полдела. Забабахаем тебе завтра прическу и макияж — мать родная не узнает!

— Кстати! — охнула Лиля, — Маски! Это же маскарад!

Я в панике подскочила. Как мы могли забыть? Это же основная тема! А завтра уже 31 декабря, наверняка в магазинах ничего дельного не найдешь.

— Спокойно, дамы, — Ника смотрела на нас с величественной грацией: — Это у вас мозги набекрень, а я все помню. И что вы без меня делали?

Подруга подошла к стоящей у телевизора шкатулке и вытащила три тканевые маскарадные маски. Две из них были черного цвета и одна белого.

— И правда, что бы мы без тебя делали? — вздохнула я и крепко обняла подругу.

Я волновалась. Причем волновалась так, что дрожали колени. Платье неожиданно стало казаться ужасно неудобным, а маска норовила свалиться, хотя вчера я такой подлости за ней не наблюдала. Волосы, которые Ника уложила мне в аккуратные красивые локоны, постоянно хотелось поправить, а накрашенные яркой помадой губы искусать.

— Только попробуй, — предупредила меня Игнатьева, всучив тюбик с помадой, — посмеешь стереть — обижусь.

А я сначала и не собиралась. Мое собственное отражение в зеркале дома у подруг нравилось мне настолько, что я застыла у зеркала минут на пять, пока Ника не погнала мне прочь, заявив, что «хватит тут крутиться, и так понятно, что Князев начнет пускать слюни, а Макс кусать локти». Они с Лилей планировали начать собираться чуть позже, потому что я на работу ехала к шести, а вот гости подтягивались не раньше десяти.

В тот момент я была уверена в себе на сто процентов, но чем ближе такси подъезжало к клубу, тем стремительнее таяла уверенность, оставляя позади себя лишь страх. А вдруг я слишком вырядилась? А вдруг выгляжу вульгарно? А вдруг наоборот выгляжу слишком просто? А что, если Князеву не понравится? А что, если я ему вообще не нравлюсь? А что, если я себе все просто сочинила, как тогда с Максимом? Ведь, если задуматься, мы же так и не поцеловались даже по-настоящему.

В общем, к клубу я подъехала в состоянии напряжения и была готова упасть в обморок. Женщина гардеробщица, тоже одетая в вечернее платье и красную маску, сделала мне комплимент. Я ответила ей тем же, но уверенности это не прибавило. Страшно было настолько, что подгибались ноги, хотя я еще даже не надела каблуки, спрятанные в рюкзаке. Радовало только, что Князев написал, что опоздает минут на тридцать, а значит я могла хотя бы успеть освоится в новом образе на месте.

В зале горел свет. Вокруг носились люди, а я только рот от удивления открыла. Дизайнеры постарались на славу. В центре танцпола поставили огромную ёлку, на верхушке которой, вместо звезды, сидел ворон золотого цвета. Шарики на ней были крупные в черно-бело-золотых тонах. Да и вообще, все остальные украшения в зале, начиная от мишуры и заканчивая новыми арт-объектами, были именно этих цветов. Я даже заметила на баре коробки со стаканами из черного и золотого стекла. Раньше у нас таких не было.

Из-за пульта мне махнул Вадик, подняв вверх большой палец. Очень надеюсь, что это был комплимент. Мимо проносились незнакомые люди, заканчивая с украшениями. Марка я не видела, но отчетливо слышала его громкий командующий голос со стороны столиков. Он кричал что-то об аппаратуре и конфетти, которое должно было взорваться ровно в двенадцать. Кстати, после часа гостей ждал сюрприз в виде салюта. Насколько я знаю, Марк заказал его где-то за границей и возложил на него огромные ожидания.

— Привет! — я подошла к барной стойке, за которой уже возился Иван. Парень, видимо, пришел пораньше, и уже расставил по полкам все бутылки, а теперь занимался шейкерами. Он повернулся, скользнул по мне взглядом и застыл.

— Кира? — удивленно спросил, отрываясь от своего дела и подходя ближе к стойке.

— Не узнал? — фыркнула я, снимая маску. — Эй, ты чего?

Парень смотрел на меня с открытым ртом, отчего я почувствовала, как загорелись щеки.

— Кира, ты прекрасна! — восхищенно выдохнул он.

Ох, ну что может сделать с девушками обыкновенный комплимент. Я тут же растаяла и смущенно опустила глаза, кокетливо (сама не знала, что так умею) отвечая:

— Спасибо. Ты тоже отлично выглядишь.

Иван и правда выглядел очень хорошо в темном костюме. Правда, маски у него не было. Я собиралась обойти стойку и начать выполнять свои обязанности, но на талию неожиданно легла горячая рука, пригвоздив к месту. Я резко обернулась и встретилась с темными глазами Дениса, что стоял рядом, обнимал меня и рассматривал странным глубоким взглядом.

— Флиртуете? — поинтересовался он незнакомым хрипловатым голосом. Потом откашлялся, притянул меня еще ближе и, наклонившись к уху, прошептал, — Шикарно выглядишь. Я сражен.

Потом этот нахал поцеловал меня в висок, обдал еще раз восхищенным взглядом и как ни в чем ни бывало ушел за стойку. А я осталась стоять, пытаясь переварить только что произошедшее и успокоить бешено колотящееся сердце.

— Как можно, друг, — хохотал тем временем Иван, — мне моя челюсть дорога.

Денис поздоровался со сменщиком за руку и о чем-то заговорил, а я продолжала стоять, уйдя глубоко в свои мысли.

— Кира? — окликнул меня, наконец, Денис.

Я резко вздернула голову.

— А?

— Бэ. Работать давай. Чего застыла?

— А ты… Ты же говорил, что опоздаешь?

Князев как-то странно хмыкнул и мотнул головой:

— Успел.

Вечеринка обещала быть роскошной. Она началась всего полчаса назад, но народу уже собралось огромное количество. Очередь у бара не рассасывалась, танцпол был заполнен людьми, а шоу-программа и музыка завораживали.

В какой-то момент я усомнилась, что мы сможем отойти от бара хотя бы на секунду. Работы было столько, что я даже пожалела, что не взяла какое-нибудь сменно платье, все-таки с широкой юбкой бегать за стойкой с еще двумя людьми было тяжело. Правда, я быстро привыкла и через час-полтора, уже не обращала на дискомфорт внимания. А еще Денис в самом начале подошел и повязал мне фартук. Если бы не он, я бы напрочь об этом забыла, и пятна, что сияли сейчас на плотной ткани фартука, оказались бы на самом платье.

Время только перевалило за десять часов и подруги еще не пришли, но, даже если бы они сейчас оказались здесь, я бы вряд ли умудрилась уделить им внимание. Гостей было так много, что Князев впервые за все время работы позволил мне смешивать самые легкие коктейли без его присмотра. Поначалу я жутко волновалась, но напрасно. Я так часто видела, как это делает сам парень и так часто пыталась делать сама под его надзором, что руки уже все помнили.