Сули, все же разрыдалась, но, хоть и хлюпая носом, присутствия духа видно совсем не утеряла и одной рукой прижимала к себе кота, а второй водила по голове Ванно, неюного валета Джереми. Тот с ошалевшим видом мертвой хваткой вцепился в двух лошадей.

Все это я охватил одним быстрым взглядом, а потом получил ощутимый тычок от эльфа в спину:

— Женя, не спи, они идут!

Кто они?

Я обернулся и увидел.

В общем... хныки.

На детей они все же были похоже. На двух или трех летних? Точно не скажу... короче, на тех, что уже ходят, но разговаривать еще не очень желают! И их было много! Десять... нет, больше... гораздо больше!

Впрочем, когда они приблизились, и им пришлось выбираться из тени кустов к нам на поляну, стало понятно, что до настоящих детей им все-таки довольно далеко. Болезненно бледные и большеголовые, плешивые какие-то, с запавшими глазами они воплощали собой чистейший зомбо-стайл из какого-нибудь хоррор фильмеца моего мира.

Я аж засмотрелся, не ко времени принявшись поражаться, что глядишь ты, а они оказывается существу-уют...

Ощущение нереальности происходящего, вроде отпустившее меня уже недели четыре как назад, опять накрыло, отрубив способность двигаться.

Тут «детишки», будто по команде, начали открывать рты. С одной стороны, вроде медленно, но с другой, основательно настолько, что челюсть, выдвигаясь, принялась увеличиваться вдвое... втрое...

А там, в пасти, еще и зубья пилой...

— Чё замерли, жгите!!! — заорал гном. — Щас заорут снова!

Очарование нереала схлынуло, и я понял, что уже давно держу в руке файер.

Тут же размахнулся и метнул его в хныков, выбирающихся из под ближайшего куста. Тот попал в одного, взорвался, обдав огнем еще пару. Рядом приземлилась уже россыпь чьих-то мелких снарядов, накрыв еще троих. Осветились бледные морды десятка тварей, выбирающихся из глубокой тени чащи.

Огня они не боялись, хотя сгорали в нем сразу и подчистую, а наоборот, перли на него, раззявив черные, без единого светлого проблеска глазища. И, что хорошо, завороженные пламенем, они забывали, похоже, раскрывать свои громогласные пасти и убойно орать.

Я осмелел, да и Мар видно тоже, и мы на пару минут попридержали огонь, стараясь подманить хныков покучнее. Те, как и задумывалось, стали сбиваться в стаю с нашей стороны и подбираться принялись уже всем стадом.

— Что вы творите! — истошно из-за спины заорал гном. — Их нельзя так близко подпускать, они сейчас!...

Но было поздно.

Твари вытянули вперед ручки... настоящие, детские такие — с короткими пальчиками в перевязочках, немного испачканные землей, словно у детишек, вернувшихся с прогулки и...

Я почувствовал, будто кто мне на шею удавку накинул и принялся душить. Я был вынужден от боя отвлечься и начать отчаянно ловить воздух уже ртом, поскольку нос перестал справляться — не было воздуха вокруг! Да и темнота ночная стала подкатывать к глазам...

Очнулся от вони горящего дерьма — я на земле возлежу, рядом Мар развалился... вернее частично на мне — пацан-то он крупный, а стояли мы рядом совсем и его по ходу завалило в мою сторону. И над нами возвышается Кристиан! Даром, что этот мелкий, но сейчас ноги его уверенно расставлены, волосенки всклокочены, глазища грозно выпучены, а с двух рук льется огонь! Короче, огненный Воин без каких-либо списаний на интеллигентность и ботанскую нервозность! Настоящий боец, и просто — красавчик... а мы с громилой против него — два ушлепнутых придурка!

Хныки же, что пытались нас с Маром задушить, понятно — полыхают факелами всего в трех метрах и это от них так тянет говном.

Мы с Мартеком принялись подниматься и, еще даже не встав, включились в бой, чувствуя себя виноватыми. Но, как оказалось, основную часть мероприятия мы все же «проспали». Хныки уже не наползали косяком, а выбирались из кустов по одиночки.

Те, которых скопом сжег Крис, догорали, разваливаясь трухлявыми головешками и сразу, коснувшись земли, рассыпаясь пеплом.

По бокам поляна тоже полыхала. Сзади... не знаю. А вот кони не рвались, продолжая за спиной лишь тихо всхрапывать. Видно Миха привел-таки Арча в чувство. А может это эльф подключился к проблеме.

В общем, нам, опоздавшим, ничего не оставалось делать, как подступиться уже к самым кустам на краю поляны и швыряться огнем в чащу, выглядывая, не покажется ли там, где еще болезненного вида мордочка.

— Ну, все что ли? — спросил Мар, когда после минут пяти ожидания, никто к нам больше из глубины леса не вышел.

— Не уверен... — пропыхтел Дуля, вытирая кончиком косы пот со лба.

Вот когда б я еще увидел, как потеют эльфы?...

— Скорее всего, не всё... — удрученно выдал Крис, тоже обтираясь прямо кожаным рукавом и только еще больше размазывая гарь по лицу.

Мар это сделал прямо пятерней, а потому его и так зверская рожа, сразу стала полосата и напомнила камуфляжную раскраску какого-то спецназовца в джунглях. Ага, опять что-то из масскульта всплыло, вот только что и откуда?

«Наверно ж и я такой же красавчик...», — это уже поймал себя на том, что вожу по щекам пальцами, подхватывая липкие капли.

— Что значит, не всё?! — воскликнул Джер, у этого нашелся платочек и его усилия по оттиранию сажи оказались самыми, наверное, удачными.

А вот и нет — в стороне Сули уже поливала из фляги на руки Джен...

— Крис, чего замолчал?! — тут и я подключился, подозревая неладное. — Второй волной пойдут?

«Правда, что ли зомбики?...»

Кристиан посмотрел на эльфа, тот на него...

— Да хватит вам уже перемигиваться! — взревел, не выдержав, Мар.

Заговорил меж тем гном:

— Дело в том, что сами по себе хныки не появляются. У них мамка есть... типа того... вдовьей плакальщицей зовется.

— Ну, так поехали быстрей, чё ждем тогда? Ее ж нет пока! — не понял наш громила проблемы.

Я вот тоже не понимал... но догадка, что все не так-то просто, присутствовала.

Точно!

— Не выпустит она, — заговорил наконец-таки эльф, — кружить будем теперь и все равно угодим к ней в лапы.

— Ну, и чё? Чем ее, тоже огнем? Этих вон сколько попалили, а с одной что, все вместе не справимся?!

— Мар, понимаешь, — это уже Крис, — хныки... они как бы чистая нежить — порождение от потустороннего и к светлой стороне мира привязаны через своего создателя. А плакальщица — она тварь восставшая, а значит в этом случае — изначальная. Она с какого-то места силы нажралась, а потом и людей, наверное, много загубила. Эта, так точно, уж больно много мелочи наплодила. А вот сможем ли мы ее огнем уделать? — и он выжидательно посмотрел на Дулю.

— В том-то и дело, что если она сильна, то огнем ее не взять. Ее упокоевать надо, — ответил тот.

Где-то вдалеке, пока даже было неясно в какой стороне, раздалось жалобное женское пение, прерывающееся рыданиями.

— Девочка, — обратился эльф к княжне, — ты наша единственная надежда. Сможешь?

— Не знаю... — развела растерянно руками Джен, — я эту сторону дара почти не развивала.

— Что-то ж умеешь? Может чем помочь?

— А где та лошадь, что везла мои вещи?

Мы все заозирались, а гном кинулся пересчитывать лошадей.

— Двух не хватает, — констатировал он, — в суматохе все-таки сбежали.

Да, двух вьючных лошадей, за которых тряслись меньше, чем за верховых, действительно не было.

— Там, в одной из сумок, книга моя — гримория! Я без нее вообще мало, что по «жизни» и «смерти» умею!

— Парни, живо, по кустам прошлись! — команднул гном. — Далеко лошади уйти не могли, хныков было слишком много.

Мы кинулись шарить по подлеску вокруг поляны, попутно заливая водой горящие кусты. Ну, кто мог, понятно, я-то просто их обходил.

Заунывное пение приближалось, и теперь точно можно было сказать, что доносится оно из чащи с правой стороны от тропы, если считать по ходу нашего изначального движения.

Впрочем, сбежавшие лошади нашлись действительно недалеко, буквально в семи-десяти метрах от поляны. Одна возле повалившегося сухостоя, почти в тлеющих его ветвях, а вторая в противоположной стороне под громадным деревом на открытом месте. Животные выглядели так, будто пролежали здесь не один год и успели мумифицироваться, а потому только разворошив притороченные к их спинам вещи, мы смогли определить, какая из них была княжны.