— Отец. — С настороженность он подозвал отца к себе и указал на данную странность.
— Что это там? — Сигурд тоже насторожился и приблизившись к борту корабля, начал внимательно всматриваться в темную и густую глубину моря.
Сигурд еще долго не мог понять, что находится там, под водой и выпускает воздух из себя. В темной холодной воде ничего не было видно, но потом, что-то начало проявляться. В воде возникли твердые формы то ли серебристого, то ли железного оттенка, пока эти формы не приняли облик черепа.
Сигурд испуганно отдернулся от воды, но вырвавшаяся из нее черная и облепленная доспехами руками схватилась за его одежду и с невероятной силой потянула в воду, выкинув его за борт. Зразу же за этим, из глубины вырвалась вторая рука, схватилась за край борта и подняла на палубу существо в черных, казалось бы каменных доспехах.
Блеснувший на солнце череп угрожающе посмотрел на Аркела, предвещая не минуемые ужасы смерти. От испуга, мальчишка оступился и под весом собственного тела грохнулся на жесткие доски. Завидев, как черепоголовый угрожающе приближался к нему, обнажая пару ножей, рефлекторно поднял руку и воссоздал ледяной шар, что полетел во врага.
Не смотря на предельно короткую дистанцию в пару шагов, черепоголовый умудрился увернуться от стремительно летящего ледяного шара, от которого не защитит ни один из доспехов, за счет своего заброневого воздействия. А этот человек, больше походивший на драугра из легенд, просто на просто увернулся склонив тело в сторону.
Момент был потерян вместе с инициативой, Аркелл не успевал думать, не то что предпринять хоть какую-то меру в борьбе с этим человеком. Но на помощь подоспел его отец, выбравшийся из воды и проворно забравшийся обратно на борт судна.
Черепоголовый, словно желал зрелищ, ибо не стал добивать Аркела, а вместо этого повернулся боком к каждому из северян, собираясь принять бой с обеих сторон. Такой высокомерный жест, не тронул Аркела, но знатно разгневал Сигурда.
— Да кем ты себя вообще возомнил! Аркелл, вставай, не смей сдаваться!
Приняв во внимание слова отца, мальчик торопливо поднялся на ноги и принял боевую стойку, концентрируя свои силы на искусстве, которому научила его любимая мать. Вспоминая прошлые уроки с матерью, сердце обливалось кровью, а глаза вновь слезились от горя.
— Черт, о чем я сейчас вообще думаю. — Отмахнулся он от неуместных сейчас мыслей. Отец правду говорил, если они погибнут сейчас, то тогда в чем смысл смерти любимой матери. Тогда, они подведут ее и их груз вины станет еще больше. Нельзя этого допустить.
Через силу выкинув ненужные мысли, Аркелл настроился на битву, сверля глазами своего врага, который даже не шелохнулся и просто дожидался их первого хода. Эта его надменность выводила Сигурда из себя и он начал действовать первым.
Вооруженный одним лишь мечом, Сигурд предпринял попытку ударить в одно из немногих слабых мест в доспехах черепоголового, в его шею. Меч, естественно, был мигом отражен лезвием ножа, но Сигурд при этом улыбался, порадовавшись его отвлекшемуся вниманию.
Холодная струя холодного дыма окутала ноги Безликого, приковав того к палубе корабля ледяной корой. Тем не менее, оказавшись в обездвиженном состоянии, черепоголовый вовсе не беспокоился об этом, напротив, все еще чувствовал свое превосходство.
Пока противник скован льдом, Сигурд атаковал вновь, целясь в неприкрытые икры. Если удастся положить его на спину, то он станет легкой мишенью даже в своих доспехах.
Нога при этом, ожидавшая удара, приложила огромные усилия и оторвалась от палубы вместе с корой льда на ботинке. Зазубренный и старый меч прошел по воздуху, не задев Безликого. Сам он при этом закружился на месте словно волчек, размалывая кусок льда на второй ноге. Сигурд получил удар ногой под дых и отлетел к другой части корабля, оказавшись в полусознательном и мучительном состоянии, испытывая боль от невероятно мощного удара в солнечное сплетение.
На очереди оказался мальчишка, не старше восемнадцати лет, но особой благосклонностью Безликий не отличался и без зазрения совести покончит с ним, не смотря на его юный возраст. Слабакам не место на войне, уж северяне должны это понимать.
Попутно увернувшись от пары ледяных заклинаний, Эос уверенно приближался к вражескому тауматургу и когда он достиг нужной дистанции, резким и стремительным рывком сократил дистанцию. Ошеломленный такой не человеческой скоростью, Аркелл допустил фатальную ошибку, пропустив мимо взгляда руку, что тараном врезалось в его живот.
Тело мальчишки согнулось от боли, а кулак приподнял его тело в воздух, а кольчуга никак не защитило его. Боль в животе обожгло его и на мгновение мысли запутались.
После первого же удара изо рта хлынула кровь, настолько сильным был удар, но он был не единственным. После кулаков, в ход пошли колени, что беспощадно колотили слабое тельце, сыпя на палубу выбитые кольца кольчуги и превращая внутренние органы в кашу. Последним пинком, Безликий отправил его в недолгий полет. С грохотом приземлившись на носовой части корабля, парнишка больше не двигался, хотя все признаки жизни были при нем. Он судорожно обливался кровью, не в силах даже пошевелить руками и ногами.
— Аркелл!.. — Надрывно завопил Сигурд, пробегая мимо Безликого и падая на колени рядом со своим сыном. — Нет, нет, нет… Аркелл, сын… слышишь меня, прошу поговори со мной. — С ужасом говорил он смотря в обливающееся кровью лицо родного сына.
От одного вида своего чада, сердце сурового северянина сжималось от боли. Глаза чуть ли не наворачивались слезами, а голос, столь тяжелый и грубый отцовский голос впервые за всю свою жизнь дрогнул. Трясущимися руками он прикоснулся к охладевшему и бледному лицу своего сына.
Тихо шепча, он пытался успокоить сознание Аркела, или скорее, успокоить свое разбушевавшееся сердце, разрывающееся на куски, от осознания ужасного грядущего.
— Все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо. — Сам в это не веря, Сигурд продолжал говорить эти слова, выдавливая их из себя, прилагая немалые усилия.
Выдыхая и вдыхая холодный воздух рывками и длинными паузами, мальчик с трудом произнес несколько слов.
— Папа… я… люблю тебя…
— И я люблю тебя, Аркелл, ты только держись. — Не замедлительно ответил Сигурд, чувствуя надвигающийся ужас.
Эти слова, забрали последние силы юного мальчика, его дыхание с каждым вдохом ослабевало. Пока он не издал последний вздох, а глаза его не опустели и не перестали выражать абсолютно ничего.
Безликий, молча наблюдал за тем, как отец сжимал мертвое тело в своих объятьях. Тогда он ничего не почувствовал, сердце осталось спокойным, а разум чистым. Но под отчаянным криком, Безликий не мог не вспомнить одно из своих воспоминаний.
В его памяти свежи воспоминания о его детстве, счастливых моментах его жизни. Эти мысли были наполнены невинным смехом и чистой детской радостью. Безликий, закрыв глаза погрузился в моменты своего счастья, не ожидая того, что и от этих воспоминаний, он ощутит столь забытое и давнее тепло.
Мама, первое слово и первый человек, который всплыл в его воспоминаниях. Даже те немногие годы, проведенные вместе с ней, прочно отпечатались в его голове. Игры, с которыми они забавлялись, невероятно вкусная стряпня, которую она готовила, как же с ней было весело и беззаботно проводить время.
Безликий, всего лишь эксперимент, пусть и значимая, но все же лабораторная крыса. Пока другие скрывались под маской добродетеля, она любила его всем своим сердцем, одаривала его стольким незаслуженным теплом, отдавала свои силы, только ради него одного.
"Удар"
Внезапно Безликий почувствовал сильный удар, но не со стороны, это его сердце совершила удар, забив уши и заставив того задрожать по не ясным причинам.
"Что это было?" — Задавался он вопросом, из-за которого он ощутил непонятные или скорее забытые чувства, о которых давно уже не задумывался.
Но ему не позволили подумать, как изливающийся слезами северянин сбил его с ног. Пригвоздив его к палубе, он начал сжимать руки вокруг его шеи, не жалея сил, крича при этом в отчаянии.
