— Будет. Интересно. Взглянуть. На. Это.

Огромные двери распахнулись с легкостью мелкой калитки, их вообще должно было сорвать с петель, но те уверенно держались. Из храма вырвался сгусток голубой энергии, который разделился на сотни прядей, что направились к каждой статуи при храме. Сгустки впитывались в каменные тела воинов и в золотых тигров.

— Принять. Боевую. Формацию.

Приказал Хорас, после которого боевые теурги отточенными движениями встали в ровную шеренгу. МБФсовцы согнули левые локти, будто бы держа воображаемые щиты, и создали тауматургические круг, сразу сменившиеся настоящими прямоугольными щитами.

В это же самое время, каменные и золотые глаза статуй загорелись голубым светом. Сотни огоньков направили свой взор к мелкой группе из тридцати с лишним существ. Каменные воины, двигая своими конечностями, осыпались мелкой крошкой. Тигры и ягуары судорожно задергались, примеряя на себе новые движения, пока не начали двигаться ровно и плавно, подобно настоящим хищникам.

Звери начали спрыгивать с крыш на холодную землю, каждый свой прыжок сопровождая звуком гнущегося металла и тяжелым топотом. Воины, стоявшие на страже храма, впервые за все свое существование начали ходить. Те медленно подходили к отряду кованых, ощетинившись копьями.

Морда Клыка расплылась в жуткой улыбке, открыв пасть тот заорал во всю глотку.

— Наконец-то!.. Да начнется БИТВААААА!

Высокий воин в черных доспехах шагал по холодному полу внутри храма. Каждое его движение было наполнено уверенностью, ступал он спокойно и не торопливо, руки расслаблены, а взгляд источал внутреннюю твердость и непоколебимый характер. Толкнув двери перед собой, Селафиил вошел в огромный молитвенный зал, поглощенный тьмой.

Его своды обвешаны черными и красными дощечками с молитвенными иероглифами на них, сотни погасших ритуальных фонарей без дела были развешаны по стенам и потолке зала. Ни какой мебели, только подушки для молитв были выстроены десятками рядами перед главным святилищем этого храма.

Даже сквозь темноту было сложно не разглядеть эту статую. На другом конце зала стоял внушительный гранитный постамент, на котором возвышалась бронзовая фигура позолоченного человека в простом кимоно. В одной руке он держал традиционную катану, а в другой составной лук кочевников с западной части континента. Над этой статуей трудились лучшие мастера которых только видела Нихонская империя. Каждая деталь статуи выверена хирургами, что хорошо разбирались в анатомии, а одежды создавались искуснейшими художниками и кузнецами. На первый взгляд казалось, что эта статуя и вовсе живая. Но подойдя ближе, можно было убедиться в обратном, на месте где должна быть голова, не было ничего, лишь искореженный металл на оставшейся шее, словно кто-то грубой силой вырвал голову от тела. Сама же голова лежала подле самой статуи, проломив деревянный пол одним своим весом.

Рядом с этой головой стояли три темные фигуры, одного из них Селафиил узнал сразу же, это был Габриэль, но второй и третий были новенькими. Разглядеть их внешность не составило труда, направившись к ним, Селафиил подметил их облики.

Один из них был пухлого телосложения с высоким ростом, но все еще не дотягивал до Габриэля или Селафиила. Носил широкую коническую шляпу из бамбука, на шее болтались огромные, размером с кулак, деревянные бусы с изображенными на них тауматургическими символами местной культуры. На ногах были простые сандалии держащиеся на ногах при помощи нескольких шнурков. Настолько тонкая одежка при такой погоде просто убила бы простого человека, но из под шляпы проглядывалась черно-белая медвежья морда, а конечности оказались медвежье-подобными руками и ногами. Мордвар, как не посмотри.

Второй, судя по росту, телосложению и некоторым открытым участкам бледной кожи, был человеком. Небольшая черная шапка канмури, привязанная к подбородку тонкой белой веревкой, украшала голову смертного. Но лицо скрылось за налепленной ко лбу бумажкой с пентаграммой оммеджи. Да и одеяния на его теле отличались, она выглядела дорогой и более религиозной, как Селафиилу показалось. От шеи до самых пяток его тело скрывалось за плотными жреческими одеяниями синто.

— Кто это? — Селафиил с ходу задал интересующий вопрос своему брату. Габриэль спокойно ответил ему.

— Это наши союзники. По — Габриэль указал на мордвара, стоящего рядом с ним — мастер концентрации энергии, из воинского монастыря Хуанбо.

Монастырь Хуанбо, это слово однозначно знакомо Селафиилу, так же как и десятки других подобных храмов, к примеру: Чань, Цуй, Ламаи, Дзензи, Нунчань, Дабэй и Фахай. Существует еще много таких храмов, скопленные на северной гористой местности Нихонской империи. Сами воины-монахи этих монастырей утверждают о своей уникальности, но по сути занимаются одним и тем же, обучат своих учеников, мудрости философии, технике укрепления тела и отточенным боевым искусствам. В такие храмы чаще принимают представителей человеческих рас, а зверолюды-монахи встречаются довольно редко и только в качестве исключений, но Селафиил был настолько стар, что даже не удивился такому нечастому явлению.

После, Габриэль указал на второго.

— А это Саито, это мастер оммеджи, выпускник школы Оота.

Выпускник школы Оота, самого престижного тауматургического училища в пределах Нихонской империи. Такие оммеджи славятся своим выскоми мастерством во владении талисманов в самых разных областях, начиная от гадания и заканчивая призывом высших зеркальных духов. Оммеджи, окончившие школу Ооты, гарантировали себе пожизненный достаток в качестве придворных в знатных домах и в качестве сильных боевых тауматургов на поле боя.

— Ясно, но мне кажется, что их двоих будет не достаточно. — Разочарованно проговорил Селаф, но его собрат еще не закончил.

— Это еще не все, с ними прибыли несколько отрядов наемников. Двадцать шиноби и с десяток воинов-монахов, я уже отправил их на встречу к врагу. С коваными они вряд ли справятся, но нам сейчас это и не нужно, главное задержать врага на пути к монолиту, пока мы не телепортируем его в безопасное место. К счастью все уже готово к ритуалу.

Эта новость обрадовала черного рыцаря.

— Значит все компоненты уже готовы?

— Да — приободрено произнес Габриэль — мои тауматурги уже готовят ритуал к исполнению.

— Хорошо, тогда не будем медлить. Отправляйся к монолиту и защищай его, а я займусь нарушителями.

— Так и сделаем.

Двое новеньких с интересом посмотрели на Селафиила и почтительно поклонились. Черный рыцарь обратился к ним тяжелым и приказным голосом.

— По, Саито, отправляйтесь за Габриэлем и защищайте монолит. Не подпустите врага и близко к артефакту.

— Во имя нового порядка! — Разом те произнесли общий клич культа, с гордостью и преданностью в голосе.

Такая преданность не могла не обрадовать Селафиила, их голоса наполненные уважением и благоговением настоящее блаженство для его ушей. Но… как бы они отреагировали, если бы узнали, что являются лишь разменной монетой. Пешки, которыми помыкают как хотят. Вряд ли бы Селафиил услышал эти слова вновь, если бы пешки обо всем догадались.

Внезапно раздался глухой взрыв и храм затрясло, некоторые бумажные фонари и молитвенные дощечки свалились на пол. Бой снаружи храма начал только разгораться и мешкать времени больше не было.

— Поторопимся. — Быстро произнес черный рыцарь, после чего быстрым но не менее элегантным направился на выход из молитвенного зала. Габриэль зашагал в сторону боковой двери а за ним и его слуги.

Двери захлопнулись.

…

Клык занес булаву высоко над головой и с размаху впечатал его в голову одному из каменных солдат. Разломав его голову на множество кусков, вся статуя тут же развалилась на каменные глыбы. Услышав за своей спиной тяжелый топот, Клык с разворота замахнулся обратным ударом и снес голову второй статуи.

Смертное тело начало напоминать о свои слабостях, Клык задышал чаще обжигающим холодным воздухом, а шерсть под доспехом сочилась маслянистым потом. Получив секунду, для того чтобы оценить ситуацию, Клык быстро окинул поле битвы своими хищными глазами.