— Карантир и пара стилетов, это будет стоить шестьдесят. — Пояснил кузнец Луи.

— Хорошо. — Согласился Хорас, посчитав такую цену вполне приемлемой пока Клык смотрел на это с грустным неодобрением.

— Отлично, ремень и ножны идут в комплекте, подарочек от меня.

— Охуенный подарочек.

…

Следующее место куда троица отправилось, это буквально соседнее здание, цех теургов. Снаружи здание выглядело крупным, соразмерно ночлежке в три этажа. Как у всех построек внутри двора, цех имеет приличный каменный фасад и застекленные окна. Внутри все выглядело довольно скромно, если сравнивать с кузницей, однако была здесь некая эстетика, к примеру ресепшен, за которым сидел юноша лет так восемнадцати и старательно черкал пером по бумаге.

— Прошу. Прощения.

— Здравствуйте. — Юноша поднялся и поприветствовал Хораса с максимально вежливым голосом. — С какой целью вы к нам пожаловали? Зелья, отвары, руны и мутанты к вашим услугам.

Последнее слово прозвучало очень необычно, но парень и бровью не повел когда проговаривал слово "мутант".

— Я. Предполагаю. Что. Иной. Кованый. Находиться. Здесь. Его. Имя. 143.

— Ох, да, такой кованый прибыл к нам в город совсем не давно и сейчас находится в нашем цеху. Желаете увидеть его?

— Да.

— Хорошо, тогда следуйте за мной.

Парень отошел от столика и повел компашку за собой. Углубившись в здание, в нос ударил резкий запах химикатов и растертых трав различных оттенков. По отдельности эти запахи возможно даже были бы приятны, но вместе они создавали едкий и неприятный запах, с тошнотворными нотками. Клык и вовсе не мог терпеть такой запах и периодически начинал чихать и кашлять, пока в конце концов не завязал тряпку на свою морду.

— Ну и дрянь, я щас сдохну.

Юноша повел компанию Хораса по длинному и старому коридору, освещаемый солнцем из выстроенных в стене окон с одной стороны и черные смолистые двери с другой стороны. Каждый раз проходя мимо дверей, предвестник начинал ощущать неприятные запахи еще сильнее, но помимо них, в перемешку с запахом чувствовалось нечто очень знакомое. Это железный привкус с характерной вязкостью. Кровь.

— Господин 143 третий сейчас находится на втором этаже проводит исследования о бубонной чуме…

Хорас внимательно слушал парня, Клык зациклился на том, как бы сбить этот смрад, лишь предвестник навострил свое внимание на этих дверях и все гадал, что происходит за ними. Теурги, это ученые этого мира, поэтому можно предположить, что за этими дверями проводят исследования на трупах изучая анатомию, почему бы и нет. Так предполагал Эосфорос, пока за одной из дверей мимоходом не услышал чье-то приглушенное мычание, всем своим характером указывая на живых людей. Но никто не обратил на это внимание, хотя предвестник уверен, что точно не один это слышал.

Пока парень продолжал болтать что-то о своем, Эос незаметно отстал от группы и тихонько зашагал назад к двери за которой слышал странные звуки. Хорас и Клык не заметили пропажу своего спутника, Хорас заинтересовался словами юноши, а Клык все никак не мог привыкнуть к запаху, так что проблем не возникло. Когда те отошли на достаточное расстояние, предвестник в повернулся к двери и медленно начал проворачивать дверную ручку.

Теурги ответственные люди и не терпят не совершенства даже в самых малых вещах и поэтому всегда смазывают дверные петли и замочные механизмы, так что дверь открылась легко и совершенно бесшумно. Тихонько приоткрыв дверь, предвестник коротко заглянул внутрь…

То, что предстало перед его глазами парализовало его. Казалось, что сердце пропустило удар, после чего забилось с бешеной скоростью, гоняя кровь по жилам словно по скоростной трассе. Мозг бросил все свои резервы и в сердце начал хлестать адреналин, разгоняя его по всему телу. Непоколебимые руки и ноги начали дрожать от напряжения и бездействия, они требовали разрядки, действия, боя! Глаза открылись настолько сильно, насколько вообще были способны, зрачки сузились и сконцентрировались на одной лишь точке.

Эосфорос смотрел на детей, которых по рукам и ногам приковали к столу ремнями. Те беспомощно брыкались и старались вырваться из мертвой хватки, растирая кожу на своих худощавых конечностях. Они хотели закричать от отчаяния громким детским писком, в безысходности позвать на помощь, лишь бы кто-нибудь пришел, кто угодно, лишь бы их освободил. Но из-за кляпа пленники пускали слюну по щеке и издавали лишь непонятное бубнение. Своими обезумевшими детскими глазами они со откровенным ужасом смотрели на старика, который медленно подходил к ним с безразличным лицом, видевший такое зрелище уже не одну сотню раз. Дети начали шевелиться пуще прежне, судорожно дергаясь на столе, что только сильнее сдирало кожу на их тоненьких ручках.

Когда старик взял в руку шприц, дети начали реветь и глазами умолять его не делать этого, но тот даже не посмотрел им в глаза и игнорируя их слезы начал пристраивать шприц к руке. В этих детях он видел себя, помнил как самого точно так же приковывали к столу и вели над его телом мучительные опыты, огромными шприцами вводили жидкости в кровь, разрушали плоть изнутри. Люди сходили с ума от адской боли, умирали в невыносимых муках, сердце просто не выдерживало таких нагрузок, сотни и сотни тысяч жертв жестоких и бесчеловечных экспериментов.

Внезапно, в голове Эоса что-то щелкнуло, больше ничего не сдерживало его. Предвестник открыл дверь и быстрым шагом подобрался к старику, который уже собирался ввести в ребенка какую-то голубую жидкость. Старик с изумлением посмотрел на него, эмоции сразу же сменились на страх. Предвестник хотел чтобы тот почувствовал тоже что и эти дети, дикий страх и чувство своей немощной беспомощности, хотел чтобы тот превратился в букашку, на которую всем плевать и которую можно раздавить лишь наступив на нее. Его стеклянные глазницы горели пламенем неудержимой ярости, наполненные желанием растоптать его, разорвать на куски, сжечь заживо до самых костей.

Старик не успел и вскрикнуть, как предвестник схватил его руку и начал сжимать со всей невероятной силой которая была в нем. Кости начали деформироваться, пока не послышалось трещание молнии. Хорас стоял прямо позади предвестника и наколдовал голубой круг, который хрустел от скопившегося электричества. Предвестник, почувствовав опасность за своей спиной, обернулся, в этот же момент Хорас направил заряд в черепоголового. Эоса затрясло от напряжения и парализовало, раздался тихий немой возглас. Его хватка ослабла и тот отпусти старика, тот словно малое дитя начал визжать и отступать назад, споткнулся и упал. Глаза старика наполнились слезами, стекающими по щеке, в ужасе тот не смел отвести взгляд от столь пугающего существа, ведь всем своим существом чувствовал, что если хотя бы моргнет, то тот накинется на него и разорвет на куски.

Хорас ослабил поток тока, посчитав, что этого уже достаточно. Предвестника прекратило трясти и тот ссутулившись свесил руки, но еще не собирался падать на пол. Нет. Вместо этого он снова выпрямился и посмотрел пронизывающим до самой души взглядом на бедного и обоссавшегося старика. Медленной и пугающей поступью, предвестник начал приближаться к нему, с явно ужасными намерениями. В его глазницах продолжало гореть враждебное пламя. Старик снова заверещал.

— Нет!.. Не приближайся ко мне!.. Нет! Нет!..

Предвестник в очередной раз замер и затрясся от разряда тока, которым его бил Хорас, но на этот раз, разряд был мощнее. Подержав предвестника под напряжением еще пару секунд, Хорас с надежной, что это больше не повторится, отпустил предвестника. Тот не удержавшись на подкошенных ногах, свалился прямо перед жалким заплаканным старикашкой.

— Прости. Это. Мой. Просчет. Это. Моя. Вина. Я. Должен. Был. Предвидеть. Это.

— То есть, вы хотите сказать, что этот… как его там? Эосфорос, это сервит?

— Да. Мы. Поняли. Это. Когда. Заметили. Характерный. Шрам. На. Его. Шее. В. Купе. С. Его. Агрессивной. Реакцией. — Ответил Хорас сидя на против недоумевающей Софи.