Каков дресс-код – нам неизвестно, поэтому я доверилась подруге, а она подошла к нашему образу с фантазией: яркий вечерний макияж, кожаные обтягивающие брюки: на ней красные, мне – черные. У меня боди на одно плечо, у нее невероятно сексуальный кроп-топ. Мне досталась дерзкая укладка с косичками на одну сторону, которые в густую беспорядочную волну перетекали. Если нам не понравится представление, то примут в любом клубе!

– Ага, особенно в стрип-бары на Саввинке с распростертыми объятиями запустят. Как своих.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Светка. – Круто выглядим, – и сделала общее селфи.

– Такси ждет, поехали.

Встречай нас Вегас Сити, что бы там ни было!

Мы вошли в холл и сразу столкнулись с секьюрити. Два очень серьезных мужчины с каменным лицами. То ли качки, то ли братки, до которых не добралась глобализация вместе с индустриализацией. И дебандитизация, естественно.

– Ваши билеты?

Я растерялась и на Светку посмотрела. А что показывать? Мои приглашения?!

– Это вип-зрители, – услышала смутно знакомый голос. Ксения!

– Екатерина Алексеевна, добрый вечер, – улыбнулась она. – Давайте провожу вас с подругой.

– Ксюша, а что здесь происходит? – Больше сомнений не осталось: это происки Полонского!

Вокруг царила суета: много гостей, в основном мужчины со спутницами или друзьями. Кто-то спорил. Кто-то, говорил о ставках.

– Давайте пройдем в зону ожидания… – очень неопределенно ответила Ксюша.

В лаундже мне всучили бокал шампанского, но не лезло. Смутная тревога скрутилась клубком в животе. Чувствую, не понравится мне шоу. Ух, не понравится.

– У вас вип-места, прямо у…

– Ринга… – договорила я.

Черт! Полонский, мать его так и эдак! Что он устроил?! Что за неандертальские методы! И Макс туда же! Вот почему приглашений два. Черное и белое. Вадим любил черный. Максим, очевидно, белый. Я не считала, что один демон, другой ангел. Они оба тестостероновые самцы, не далеко ушедшие от предков наших обезьян (если верить Дарвину).

– Кать, это то, что я думаю? – возбужденно спросила Светка, дернув меня, чтобы наконец села в кресло. – Только не говори, что хочешь уйти? – простонала, заметив выражение моего лица.

– Нет! – зло бросила. – Пусть эти двое отобьют себя почки, печень и желательно яйца, а я посмеюсь!

Светка расхохоталась.

– Здравствуйте, красавицы, – возле меня сел Борис, а Костик к Светке поближе. Но на строгую Ксюшу, надменно вздернувшую бровь на его приветствие, просматривал с опаской. И к ней в трусы залез, что ли? Эх, Потрясов… «Победы» он, что ли, коллекционировал? Еще какой-то мужчина опустился в кресло рядом с Борисом. Интересный, со строгой нордической красотой. Не знала, что у Вадима есть такие фактурные друзья. А может это Макса? Где его команда поддержки сидит, интересно? А вдруг я там хочу быть!

– Дай хоть поцеловать тебя? – подкатывал Костик к Светке.

– Отстань, Потрясов. У меня непереносимость таких, как ты.

– Каких таких? – не унимался он.

– Неандертальцев!

– А ты андерталец, значит?

Она прыснула со смеха, но во флирт включилась. А я впилась ногтями в сумочку, потому что свет померк и на ринге появился анонсер. Он взметнул руки вверх и зал взорвался аплодисментами.

– Леди и джентльмены, приветствую вас на поединке-реванше двух акул большого бизнеса! – взревел он. Было очень театрально, пафосно, но зрелищно, да. – Встречаем! – и громко заиграла «Human». На ринг поднимался первый боец – Макс с командой: красные шорты, такие же перчатки, тяжелый взгляд на очень суровом лице. И смотрел он точно на меня. Очень серьезно смотрел.

«Otherside» Ред Хот Чили Пепперс разорвала зал и мне не нужно было видеть, чтобы понять чей выход. Полонский под эту музыку выходил всегда! Он бодро поднял канат и запрыгнул на ринг. Мне весело подмигнул, мерзавец, и занял свой угол.

– В левом углу ринга Макс Барсов, бронзовый призер Олимпийских игр в Турине! – громко объявил анонсер. – А ныне топ-менеджер крупного финансового холдинга!

Зал приветствовал его бурными овациями.

– В правом углу ринга Вадим Полонский, двукратный чемпион России и Европы! Ныне генеральный директор и совладелец строительной корпорации!

Зал взревел, предчувствуя грандиозное шоу. Все, как и тысячу лет назад: хлеб и зрелище.

– Матч-реванш! Будет очень жарко!

Я вытолкнула воздух из легких и покачала головой. Какая-то невероятная глупость! Сколько можно яйцами мериться?!

– Катюх, ну улыбнись, а, – Костик пытался задобрить меня.

– Чему радоваться? У Полонского и так мозгов нет, сейчас еще последние отобьют, – огрызнулась я.

– Почему нет? – тактично удивился Борис. – Финансовые показатели «Вершины» говорят об обратном, – и тонко потроллил меня. – Катерина, не злись, – ладонь мою взял и легонько пальцы губами пощекотал. Его вежливость импонировала обычно, но сейчас раздражало это рукооблизывание. – За тебя наш лев сражается.

– В смысле? – я выдернула пальцы. – Борис!

– Бой начинается.

– Зубы мне не заговар… – но на ринге девушка показала цифру один и ударил гонг.

– Бокс! – объявил рефери, и я оставила Бориса в покое. Ему бы принять на грудь немного и все бы сам рассказал. Неужели я ставкой выступаю?! Я хмыкнула даже. Если затеяли это, чтобы за меня выбор сделать, то просчитались. Я сама решу, кто будет моим мужчиной. Без этих двух орангутанов.

– Ух… – воскликнула я, когда Макс пропустил удар по уху. Больно.

Зачем?! Зачем причинять друг другу физический вред?! Мы же люди! Почему мужикам легче кулаками махать, нежели через рот проблемы решать?!

– Блин… – выдохнула, когда Вадим не отбил джеб в корпус. Так ему и надо! Я должна радоваться, что ему больно, но у меня сердце сжималось с каждой секундой. Противники были примерно равны и по силе, и по навыкам боя, но иногда пробивали защиту. Я переживала, очень. Только когда первая трехминутка закончилась, немного успокоилась.

– Кать, – Светка обняла меня за локоть, – я знаю, что ты злишься, но, твою ж мать, за меня мужики никогда не сражались на дуэли!

– Да ну тебя! – отмахнулась. Не скажу, что мне совсем уж не льстило такое внимание, но я слишком большая девочка, чтобы не понимать: они сражались в большей степени ради себя. Вадим всегда говорил, что мужикам иногда нужно подраться, выплеснуть злость и агрессию. От этого легче становилось. Животные инстинкты неискоренимы. А у этих еще и открытый гештальт.

– Очень плотно идут, – сухо высказался мужчина, которого называли Ник. – Не, ну молодец, – все же улыбнулся он – до того казалось, что статуя сидит, – когда Вадим ушел от очень энергичной серии ударов. Я тоже выдохнула облегченно. Полонский, конечно, тот еще фрукт и уверена: инициатива сразиться на ринге его, но все же волновалась. Насилие меня не возбуждало и кровь не раззадоривала. Особенно Вадима. Когда привел меня в первый и последний раз на свой бой, я сама чуть его не убила. Сломанный нос, крови столько, словно убили кого-то. Я плакала и орала на него одновременно. Целовала и отталкивала. И любила. Такого дурного, но моего.

Я до крови губы искусала, а идеальный маникюр превратился в жуткую ободранную картину. Не знаю даже как до девятого раунда без успокоительного досидела. Оставалась всего минута, когда Вадим с Максом перешли в какое-то дико агрессивное противостояние, обмениваясь жуткими ударами: не уходят, не закрываются, а бьют и ловят ответные. А зал ревел от восторга.

– С ума сойти… – я вцепилась в Светкину руку. Какой ужас! – Остановите это! – потребовала у Кости.

– Кать, ну как… – он только плечами пожал, хотя тоже видел, что это уже не только бокс, а очень личное и злое. Но не один из бойцов не нарушил правила! Тогда бы рефери развел эту мясорубку!

Соперники иногда перебрасывались фразами – я не слышала, естественно, но видела это. Заметила, как Вадим сошелся с Максом: лбами уперлись и сквозь зубы обменялись, наверняка, чем-то оскорбительным, а потом понеслось…