– Привет. – Макс лениво оперся о косяк двери. – Неожиданное приглашение.

– Проходи, – глаза отвела, смущаясь пронзительного взгляда. В воздухе сгустились тучи, напряжение, гроза… Неужели дождь пойдет? Вроде бы ничего не изменилось со вчерашнего вечера, а мы какие-то другие. – Пойдем, – мягко позвала и в комнату пошла.

– Ты что-то сказать мне хотела?

– С чего ты взял? – спросила, обернувшись – он шел за мной в гостиную.

– Чувствую.

– Почему ты так реагируешь?

Слишком остро ощущалась доминантная энергетика, тестостерон бурлил в воздухе. Его злило что-то. Возможно, моя вчерашняя отлучка задела? И совершенно точно Максу не нравилось, что связана она с Вадимом. Его лучшим врагом.

– Действительно. Ты ведь ничего мне не должна.

– Макс… – я подошла к нему близко, хотела руки коснуться, но он закрылся от меня, строго скрестив их на груди. Очень закрытая поза. – Помнишь ты спрашивал, свободна ли я?

Он хмыкнул невесело и кивнул.

– Я обманула тебя: в моей жизни все еще слишком много бывшего мужа, – я тоже обхватила себя руками. – Я всегда считала, что начинать новое нужно полностью свободными: без интрижек и секса для здоровья на стороне. Я думала, что это относится только к тебе, а вышло, что это обо мне.

Я отвернулась к панорамным окнам, взглянула на снежные шапки домов. За ночь насыпало прилично, и коммунальные службы только сейчас принялись убирать снег. Как странно: именно зимой в моей жизни начали происходить переломные моменты. Когда кружат снежинки. Может, я снежная королева? От этого стало тоскливо. Я в отличие от нее без человеческого тепла жить не могла.

– Катя, – я ощутила горячие ладони на плечах, – таких людей как ты очень мало. Особенно женщин.

– Каких таких? – слегка голову повернула, волосами его груди касаясь. Макс был близко и пах тропической сладостью. Я даже улыбнулась: такой крупный и сильный мужчина выбрал очень игривый и легкий аромат для себя. Интересно и чувственно.

– Ты ведь красивая женщина, немного загадочная, совершенно непонятная, страстная. Я помню тебя вчера: игривую, манящую, как на тебя смотрели мужчины… Женщины при таких исходных в нашем обществе часто становятся товаром: они продают свое тело, молодость, время тем, кто больше платит. А ты верная. – Макс повернул меня к себе, но не пытался обнять, только за плечи держал. – Верная в первую очередь самой себе, своим идеалам и семье. Это очень ценно в прогнившем капиталистическом мире.

– Это комплимент, или?

– Таких мало. Я вот точно не такой, – сказал без усмешки и издевки. – Но ты ведь и от людей требуешь того же. Вторых шансов не даешь. Отсекаешь сразу, если кажется, что не выйдет. Верно?

Я отчего-то смутилась. Это было правдой. Я всегда считала, что моя позиция, мораль, устои правильные. И люди, которые рядом, близкие мне, должны придерживаться тех же взглядов или стремиться к ним. Вадим изначально был другим, не разделял мой излишне максималистский взгляд на мир, но одобрял, поэтому хотел, чтобы воспитанием нашей дочери занималась именно я. Со мной он не стал честным идеалистом, но сделал пару шагов в сторону от прожженного циника, который вступал исключительно во взаимовыгодные отношения. И я полюбила его. Как?! Сама не знаю. Сердцу не прикажешь. И я счастлива была с ним! Люди должны становиться лучше друг с другом, но переделывать их под себя нельзя. Человек не идеален по природе. А самый неидеальный может стать единственным.

– Ты знала, что если волна уносит в море, то грести к берегу нельзя?

– Да, – ответила я. – Нужно плыть вдоль: тогда прибьет к суше и человек не утонет.

– Иногда нужно отпустить ситуацию и посмотреть, куда выплывешь.

– Ты, случайно, не подрабатываешь психологом? – поинтересовалась я.

Макс прав. Иногда нужно позволить жизни подхватить тебя и нести: не сражаться с ней и не делать поспешных выводов. Может, нужно впустить мужчину в свою жизнь и попробовать понять, к чему стремится мое сердце? Сможет ли оно еще полюбить?

– Нет. Я и сам редко следую толковым советам. Но пытаюсь учиться сначала думать, а потом делать.

– Похвально, – произнесла и в глаза ему посмотрела. Макс мне нравился, и мое тело откликалось на его призыв. Возможно, это только начало чего-то большего. А может, и нет. А есть ли разница? – Трахни меня, – попросила спокойно. В любом случае я ничего не потеряю.

– Что? – его брови медленно поползли вверх.

– Ты слышал. – Я обошла его и направилась в спальню. В дверях остановилась. – Если, конечно, ты хочешь женщину, которая не понимает себя.

Я остановилась возле кровати и стянула вверх, оставаясь в домашних штанах и бюстгальтере. Ход за Барсовым.

На мои груди легли большие горячие руки, а в шею впились жадные губы. Язык пробежался по ушной раковине, затем мочку обжег шепот:

– Я хочу тебя, Катя. А ты?

Я накрыла его ладонь, медленно вниз повела, поднырнула его рукой под резинку мягких штанов и прижала теплые пальцы к пульсирующему бугорку. У меня скоро год как тотальный недосекс. Я очень хочу. Особенно красивого, умелого, понятливого мужчину.

Макс рвано выдохнул, закружив большим пальцем по тонкому шелку трусиков, раззадоривая и распаляя. Всего на мгновение отставил, сбросил синий джемпер, затем прижался к обнаженной спине голой грудью.

Я повернулась, сама потянулась к ремню и расстегнула, почему-то вспомнив Вадима. У него целибат. У него никого не было после нас. А я никаких обещаний не давала. Он ведь, наверняка, думает, что до сих пор единственный. Интересно, если узнает, что у меня был другой мужчина, нужна ему буду? Назовет своей нежной Мальвиной, или я стану потасканной черепахой Тортиллой?

Отвлекшись на глупые мысли, не заметила, как осталась в одном нижнем белье. Макс опустился на кровать и усадил меня на колени. Мы целовались медленно и томно, растягивая прелюдию, затем он умело справился с застежкой бюстгальтера и закружил языком возле сосков, а я зарылась пальцами в русые волосы и почти выбросила из головы бередивший душу образ…

– Твою ж мать!

Кажется, мужчина моих тайных мыслей телепортировался в реальность… Что?!

Макс резко бросил меня подальше на кровать, и тут же кинулся на соперника. Вадим? Полонский здесь?!

– А-аа! – закричала, когда в моей спальне началась натуральная драка! Два двухметровых мужика в ярости схватились друг с другом!

Я закуталась в покрывало, беззвучно рот открывая: эти двое дрались, используя все подручные средства. Кулаки, ноги, и все что плохо лежало. Оба профессиональные боксеры в прошлом: уворачивались и уходили от ударов соперника неплохо. Но у Вадима уже была разбита губа, а у Макса сильно кровоточила рассеченная бровь.

– Прекратите немедленно!

Мой французский торшер полетел в Вадима, а он дернул штору и Макса по плечу ударил карниз. Меня не слышали. Черт.

– Вадим! Максим! Да уймитесь уже! – Бесполезно. Ладно, сейчас я вам покажу! – А-аа-ааа-ааа! – просто включила голосовую сирену, чистый ультразвук. Уверена, даже собака соседей уши к макушке прижала. Два самца орангутана застыли, потрясенно на меня уставившись. – Убирайтесь оба! – и пальцем на дверь показала. Устроили здесь брачные сражения. – Пошли вон!

– Я понял, Полонский, – первый пришел в себя Макс. Вадим смотрел исключительно на меня. – Поквитаемся позже, – подобрал джемпер и вытер кровь с лица. Затем на голый торс натянул.

– Штаны застегни, Джентльмен, – выплюнул Вадим, гневно глазами сверкая.

– Катя, прости за бардак, – извинился Макс и вышел из комнаты. Вадим только тяжелым взглядом скользнул по мне.

– Идиоты… – я устало рухнула на кровать. – Какие же придурки. Тестостерон из ушей прет…

– Здравствуй, Катя, – услышав, резко вскинула голову.

– Ты! Я же велела убираться вам обоим! Где Макс?

– Барсов волнует? – поразительно мягко поинтересовался Вадим. – Я вышвырнул его и дверь закрыл. Ломится. Но я выбирал хорошую, не вышибет.

Я сглотнула, когда он, щелкнув замком, пружинистым шагом ко мне направился.