Я не думаю, что он даже понял, насколько нежным был этот момент, как много он значил для меня.

— Мне было интересно, собираешься ли ты задремать на мне, — отвечает Бек, глядя на меня поверх экрана своего ноутбука. Я осторожно кладу альбом между нами. В течение последних тридцати минут я ничего не рисовала, потому что ощущения его сильных больших пальцев, упирающихся в подошвы моих ног, было достаточно, чтобы почти усыпить меня.

— Я определенно была близка.

— Я, наверное, тоже скоро пойду спать. — Его ноутбук захлопывается, когда он встает и вытягивает руки над головой, а из-за пояса его джоггеров выглядывает небольшой участок кожи, давая мне возможность увидеть его затвердевшие косые мышцы, которые меня так чертовски возбуждают.

Я встаю, аккуратно складывая одеяло, которым пользовалась, хотя знаю, что завтра уборщики переделают его. — Спасибо, что знаешь, увидимся, — неловко выдавливаю я.

“Увидимся?” Что, черт возьми, не так со мной? Бек не из тех мужчин, которые когда-либо употребляют слово «увидимся».

Я еще больше огорчена своими словами, когда он вообще не отвечает. Застенчиво, проклиная себя за свой юношеский выбор слов, я хватаю альбом с кухни и мчусь к лестнице.

— Спокойной ночи! — кричу я, не удосужившись обернуться. Все, что я хочу сделать, это лечь спать и притвориться, что я не благодарила мужчину за то, что он проводил со мной время, как будто мы делаем браслеты дружбы или сплетничаем, как компания девочек-подростков.

Мои ноги едва коснулись первой ступеньки, как сильная рука обвилась вокруг моей талии. Бек притягивает меня к своему твердому телу, его губы прямо рядом с моим ухом. Раздается громкий шлепающий звук, когда мой альбом для рисования падает на землю.

— И куда, по-твоему, ты идешь? — Он сердито кусает меня за шею.

Мой рот открывается и закрывается, когда я пытаюсь подобрать слова. Я до сих пор не оправилась от смущения, вызванного моим выбором слов ранее, и теперь он застал меня врасплох, заключив в объятия.

— И-иду спать, — запинаюсь я.

— Твоя кровать больше не наверху.

— Что?

Большие руки Бека хватают меня за талию, когда он поворачивает меня лицом к себе.

— Ты моя невеста, — рычит он. — Единственная кровать, на которой ты будешь спать, — это та, что в моей комнате.

Я ошеломлена, не в силах придумать ответ ему. Я ненавидела мысль о том, чтобы подняться наверх в пустую постель после того, как прошлой ночью я имела роскошь чувствовать его теплое тело рядом со своим. Но это не помешало мне признать, что так оно и будет. По крайней мере, я так думала, но сердитый взгляд Бека говорит мне, что я ошибаюсь.

— Собери все, что тебе нужно прямо сейчас, а потом встретимся здесь. Я почувствовал вкус того, что ты спишь рядом со мной. Пока ты под этой крышей, пути назад нет. Я хочу иметь возможность дотянуться до матраса и провести пальцами по твоим волосам. Я хочу проснуться и быть окруженным твоим запахом. Я хочу разбудить тебя своим ртом на твоей киске, чтобы увидеть, насколько я близок к тому, чтобы заставить тебя кончить на мой язык еще до того, как ты откроешь глаза. Я так много хочу сделать, чтобы спать рядом с тобой каждую ночь, но это начинается с того, что ты выбрасываешь из головы глупую идею, что твое место в любой другой постели, кроме моей.

Я никогда не встречала человека, который мог бы сказать самые милые, но самые грязные вещи в одной речи. Это талант, как он может превратить меня в лужу у его ног своими похотливыми словами.

— У тебя есть две секунды, чтобы развернуться и взять то, что тебе, черт возьми, нужно, прежде чем я скажу «к черту» и перекину тебя через плечо. Я злюсь на тебя за то, что ты даже подумала, что не присоединишься ко мне сегодня в постели. Если ты не будешь двигаться быстро, малышка, я затащу тебя обратно в свою комнату и заставлю заплатить за это.

Я вскрикиваю, оборачиваюсь и бегу вверх по лестнице так быстро, как только могут мои ноги. Мой клитор пульсирует от его слов. Его угрозы никогда не ощущались как угроза. Они всегда казались обещанием. И по какой-то запутанной причине я не могу дождаться, чтобы провести здесь время. Чтобы заставить его ждать. Я хочу посмотреть, как долго он будет искать меня, насколько твердо его терпение.

— Я на минутку! — кричу я, бегу по коридору в свою комнату. Я буду дольше минуты. Ему не обязательно знать, как мне не терпится забраться к нему в постель и всю ночь ощущать на себе его сильные руки, но сначала я хочу его немного подразнить.

Как только я оказываюсь в своей комнате, я хлопаю дверью и поворачиваю замок. Я не знаю, поднимется ли он наверх и будет искать меня, но было бы забавно посмотреть на его реакцию — на его угрозы — если бы он поднялся наверх и обнаружил, что дверь заперта.

Я роюсь в ящике с бельем, когда слышу, как вибрирует телефон в кармане. Вытащив его, я вижу входящий видеозвонок от Винни. Ранее я пыталась позвонить ей и Эмме, чтобы сообщить новости о помолвке, но ни одна из них не ответил.

Я прокручиваю, чтобы немедленно ответить на звонок. В тот момент, когда я вижу, как головы моих лучших друзей сдвинуты вместе, чтобы поместиться в поле зрения камеры, мое сердце переполняется. Я не могу дождаться нашей помолвки, если это означает, что я увижу их.

— Где, черт возьми, ты была? — ругается Эмма, выхватывая у Винни телефон и держа его так, чтобы она была единственной, кто был в поле зрения.

Я улыбаюсь. Боже, я скучала по ней.

— Ну, мы с Беком застряли в глуши Колорадо в метель после деловой встречи. Там не было связи.

Эмма одаривает меня сияющей улыбкой. — Боже мой, вам, ребята, приходилось мерзнуть, чтобы согреться?

Я кусаю губу, не зная, как начать рассказывать им, как сильно все изменилось. По крайней мере, они воспримут это как много изменений. Они не знают, что это был план с самого начала.

— Твою мать. ВЫ ТРАХАЛИСЬ! — кричит Эмма, экран становится размытым, она подпрыгивает от волнения.

Я борюсь с желанием вырваться из-за укачивания тем, как сильно швыряет телефон, когда лицо Винни снова появляется в поле зрения. Она и Эмма спорят по телефону, и они оба наконец появляются в поле зрения, когда телефон успокаивается.

— Эмма ведет себя как типичная драматическая личность или ты действительно переспала с Бекхэмом Синклером?

— Ну… — начинаю я, ставя телефон на полку в шкафу. Глубоко вздохнув, я поднимаю руку и шевелю пальцами перед камерой.

— ЧТО ЗА ХУЙНЯ! — Эмма кричит, а Винни громко вздыхает.

— Это то, что я думаю? — спрашивает Эмма, — ее голос сорвался, когда она наклонилась так близко к камере, что я могу видеть только ее глазное яблоко.

— Мар, ты помолвлена? — спрашивает Винни, ее голос полон недоверия.

Я убираю руку от камеры, улыбаясь им обоим.

— Да, — самодовольно отвечаю я. — На оба ваших вопроса.

Они кричат в унисон, оба по очереди хватают телефон, чтобы поговорить со мной.

— Я собираюсь поклониться тебе, королева, — начинает Эмма. — Когда один брат разбивает тебе сердце, трахни другого и обручись с ним в качестве расплаты. Ты чертова икона.

Я качаю головой.

— Это не так, Эм. Все началось с того, что мы работали вместе, а потом стало… больше. — Ничто из того, что я сказала, не является ложью. Мы с Беком начали работать вместе, но теперь это кажется чем-то большим. Я просто не знаю, видит ли он это так же.

— Значит, это не имеет ничего общего с Картером? — Вопрос Эммы невинен, но он застает меня врасплох. Впервые я понимаю, что могла бы воспользоваться этой возможностью, чтобы отомстить Картеру за все, что он сделал со мной, но ни разу с тех пор, как я переехала к Беку, я не думала об этом таким образом. Это всегда было о Беке. Это никогда не было о Картере.

— Ничего, — отвечаю я с примесью условности в голосе.

— Все наследницы Манхэттена будут в бешенстве, — бормочет Винни с хитрой улыбкой на лице. — Я думаю, что половина светских львиц Манхэттена всю свою взрослую жизнь думала, что они будут теми, с кем он, наконец, остепенится.