Я не совсем поняла, к чему мне это умение, — надеюсь, не придется ездить за продуктами верхом? — но почему-то не уточнила. Мысли мои были заняты другими делами.

— Я хотела бы привести в порядок спальню, которую вы мне выделили. Где я могу взять матрас?

— Матрас? — мистер Хейз нахмурился. — Ну, поищи где-нибудь. В гостевой спальне наверху был новый матрас, но не ручаюсь. Она закрыта. Спроси у Акселя, где взять ключ.

О, прекрасно.

— Ты, кстати, на колесах?

— Что, простите?

— И кто из нас глухой? Я говорю, ты сюда не пешком дошла?

— Нет, у меня есть машина.

— Ну, тогда тебе надо объехать дом по правую сторону и поставить ее под навес за огородом. Иначе, если будет ночью будет дождь, до осени выехать не сможешь.

Сказав это, он снова включил телевизор и нарочно прибавил звук, недвусмысленно намекая, что в моем обществе не нуждается.

Я забрала со стола чашки, и, вымыв их на кухне, стала собираться с силами, чтобы найти Акселя и выбить у него чертов ключ, который, я была уверена, он так просто мне не отдаст.

И зачем им запирать двери в собственном доме?

Для начала я решила отогнать машину и перенести в комнату свои немногочисленные пожитки, которые умещались в одной спортивной сумке, и только потом отправиться на поиски парня.

— Уже уезжаешь?

Аксель сидел на крыльце и курил. В этот раз он не застал меня врасплох: я заметила клубы дыма через окно еще до того, как вышла на улицу.

— Не дождешься, — бросила я ему, собираясь уже пойти дальше, как вдруг вспомнила о ключе.

— Твой отец сказал, ты знаешь, где ключ от спальни на втором этаже.

— Знаю.

— Дашь его мне?

— В твои обязанности входит совать нос, куда не следует? Я так и думал.

Я закатила глаза, едва сдерживая раздражение.

Аксель премило мне улыбался.

— Мне нужен матрас.

— Матрас? Понятия не имею, о чем ты. Мы спим на мешках, набитых сеном. Так и быть, можешь взять себе немного, — он кивнул в сторону груды тюков сена.

— Ты всегда ведешь себя, как невыносимый болван? — не удержалась я.

— Только с теми, кто мне не нравится.

Прямолинейность его ответа ощутимо задела меня, хотя я никогда не причисляла себя к числу людей, которые дорожат мнением едва знакомых и тем более неприятных мне личностей.

— Ясно. Что ж, придется выломать замок, — и я сердито зашагала к машине.

Деревянные покосившиеся ворота во двор оказались такими тяжелыми, что я провозилась с ними минут десять.

Аксель по-прежнему сидел на крыльце — слишком далеко, чтобы видеть его лицо, но я не сомневалась: он смотрит, и, наверное, насмехается надо мной. Наверняка он отказался бы помочь, даже если бы я попросила.

Но просить я не собиралась.

Ко всему прочему, машина с трудом завелась только с пятой попытки. Я решила, что бензин на ближайшей заправке был не самым качественным, и что при первой же возможности нужно съездить в город и найти дельного механика. Человек, который продал мне этот «Додж», клялся, что он в полном порядке и вынесет даже самые дальние поездки безо всяких проблем.

Жаль, у меня не было возможности вернуться и ткнуть его носом под капот, который громыхал так, словно там завелось стадо мышей.

Как только мотор загудел, Аксель встал и направился к постройке с лошадьми.

Я въехала во двор и еще столько же времени провозилась, закрывая за собой ворота.

Когда Анна показывала мне огород за домом, я и близко не увидела там гаража или навеса, где можно было оставить машину. Но теперь, проехав дальше по дороге, огибающей здание, я заметила, что она не заканчивается даже у забора, а ведет вдоль насыпи мимо реки. Там, под размашистыми кронами высоких дубов, стояло большое строение вроде амбара с треугольной крышей без дверей. По стенам этого строения были развешаны инструменты, на устланном соломой земляном полу в углах стояли канистры, мешки, полные зерна, и всякие инструменты вроде плуга, покрытой паутиной газонокосилки и старых автомобильных двигателей.

Под навесом рядом с амбаром обнаружился старый белый пикап и пустое место для еще одной машины. Припарковавшись, я забрала с заднего сиденья сумку с вещами и, рассудив, что деньги лучше держать при себе, вытащила свою заначку.

Где-то поблизости должен был быть черный ход в дом, или тропинка, огибающая огород, но я решила прогуляться к реке, чтобы взглянуть на берег, и вернуться пешком той же дорогой, что приехала.

Склон к нему был пологий, заросший сочной сладко пахнущей травой, едва доходящей до лодыжек. За искусственной насыпью из мелкой гальки и песка, на небольшом обрыве, росла высокая, красивая ива. К одной из самых длинных ее ветвей была привязана веревка с гладким деревянным обрубком — должно быть, для прыжков.

Я остановилась возле ивы, любуясь спокойным течением реки, и едва не взвизгнула от испуга, когда из воды показалась чья-то голова.

— Ой, мисс, — донесся до меня удивленный голос. — Это вы?

— Я. Привет, — облегченно выдохнула я, когда, наконец, разглядела смущенное, но улыбающееся мне лицо рыжеволосого Эрни.

— Вот так встреча, — он подплыл ближе к берегу, но остановился и скрестил руки на груди, глядя на меня снизу вверх. Я успела заметить, что не только на его лице, но и на плече, и ключице кожа тоже сморщенная и покрытая рубцами — без всякого сомнения, это был ожог. — Акс, выходит, вчера времени зря не терял.

И уставился на сумку, висящую у меня на плече.

— Можно на «ты»? Меня зовут Эмма.

— А я Эрни.

Каждый раз удивительно, что люди верят мне, когда я представляюсь.

До меня только сейчас дошло, что он имел в виду, упомянув Акселя.

— Я не… Ты не так понял, — поспешила оправдаться я, — я здесь из-за мистера Хейза.

— О… — протянул он, и на обезображенном шрамами, но все еще обаятельном в своей простоте лице отразилось непонимание. — Значит, старик времени зря не терял?

— Я устроилась к ним помощницей по хозяйству, — сказала я, предупреждая дальнейшие его безумные теории. — Так что теперь я, вроде как… Тут живу.

— А, значит, будем соседями, — я подумала было, что он и есть один из сыновей миссис Грин, живущей в соседнем доме (хотя она упоминала их имена, и среди них точно не было Эрни), но он продолжил: — Наша ферма тут неподалеку.

Парень повел рукой куда-то в сторону чащи, за амбар, куда тянулась поросшая травой тропинка. Я взглянула туда, но ничего не увидела, кроме толстых стволов дубов.

— Вот уж не думал, что старик Эдвард удосужится нанять кого-то присматривать за домом.

— Да уж, — ответила я, не зная, что еще добавить.

— Я бы хотел выйти, если вы… ты. Если ты не возражаешь.

Он продолжал стоять по грудь в воде. Я пожала плечами, не понимая, зачем ему вообще требуется спрашивать разрешения.

— Ну… Я… — он выставил вперед указательный палец, покраснев.

Я проследила за направлением, которое он показывал. На траве, рядом с парой резиновых сапог, лежала аккуратно сложенная одежда.

— Так выходи, — сказала я, так и не поняв, почему он медлит.

Потом до меня дошло, что он может стесняться своих шрамов. А еще через мгновение — что Эрни, вероятно, купался нагишом.

— Ох, извини, — и я быстро повернулась к нему спиной и для надежности еще и зажмурилась.

Раздался смех, а затем плеск воды. Я услышала, как он выбрался на сушу и поспешно схватил одежду.

— Если хочешь, могу показать тебе окрестности. Есть тут пара красивых мест. А ты сама откуда будешь, мисс?

— Я… Не отсюда, — пролепетала я. Почему-то врать Эрни, такому дружелюбному и открытому парню, не хотелось.

— Это я уж понял. Что, со стариной Фоксом не сработались?

— Нет. Он, кажется, не очень честный человек.

— Да он тот еще прохвост, — фыркнул Эрни. — Бурбон бодяжит будь здоров. Да и официантки у него надолго не задерживаются: одна Лидия, черт ее разбери, на кой черт там сидит, да Лола, которая трижды на неделе закатывает скандал. Ну, у Хейза-то получше будет, хоть Эдвард тот еще старый сварливый пес. Но вот Акс…