И все равно левиафан протискивался в ворота — огромные сегменты плоти, ощетинившейся орудиями. Новые щупальца вонзались в стены и потолок. Каждое служило транзитным стволом, извергающим воинов в разрушенный зал. В воздухе висела густая пыль, мешая работе датчиков. Беллеф размеренно отступал, стреляя во все, что подходило слишком близко.

Он пытался связаться со стратегиумом, но услышал только помехи. Обдумал оставшиеся варианты и выбрал самый прагматичный. Не будучи трусом, он все же усвоил за прошедшие столетия, что в проигранной битве крайне мало славы. Призыв к оружию — песнь героев: таким вещам не место в реальности. И один воин в одиночку мало что изменит. В особенности против такой невероятной громады, как этот левиафан.

Добравшись до входа в преддверие, Беллеф увидел, как незваный гость поднялся во весь рост, сметя крышу дворца, словно та была не плотнее паутины. То, что осталось от потолка, посыпалось вниз, хороня и друзей, и врагов. Взметнулась стена пыли и скрыла весь этот разгром.

Он не единственный избежал обвала. Облепленные пылью воины высыпали в преддверие, отстреливаясь на ходу. Сначала несколько, затем еще. Всего шестьдесят. Один из них, в шлеме, похожем на жабью морду, обернулся.

— Я говорил тебе, что так и будет, — прохрипел Варекс.

Конечно, он выжил. Варекс был тем самым пресловутым тараканом. Когда Беллеф не дал ему дезертировать раньше, он сопротивлялся только для виду. Скорее всего, сейчас он, вероятно, об этом жалел. Варекс обвиняюще ткнул пальцем в Беллефа:

— Я говорил, что нужно убираться подальше от этого безумия, пока была возможность, а теперь уже слишком поздно. Убить бы тебя прямо тут, уличный поэт.

Беллеф вскинул болт-пистолет, и Варекс замер.

— Попробуй. Или можем уладить наши дела в более спокойной обстановке. Тебе решать.

Варекс тоже поднял оружие, но остановился; когда послышался гул антигравитационных генераторов.

— Что это? — Он обернулся.

Из пыли и дыма, словно стрелы, вылетели рейдеры друкари. У входа в преддверие заплясал осколковый огонь. Беллеф рассмеялся.

— Похоже, Варекс, решение приняли за тебя. — Он вскинул руку и передал по воксу: — Встать в строй — стандартную фалангу.

— Мы еще не закончили, — буркнул Варекс, пристраиваясь рядам с Беллефом.

Беллеф прицелился в приближающегося друкари.

— Терпение, брат. Все мы встретимся со своими богами в свое время. Одни раньше, другие позже.

Дисплей Арриана затуманился, щелкнул и очистился. Апотекарий перекатился на живот, чувствуя себя так, словно на него уронили гору. Системы брони перезагружались медленно, а то и не перезагружались вовсе. Что-то там внутри сломалось. Он со стоном вздернул себя на ноги, сервомоторы доспехов протестующе загудели. Внутренний двор, оборонительные сооружения — все исчезло. Пол был усеян искалеченными телами — все, что осталось от его сил.

«Неплохой был план, псобрат. Жаль, что их план оказался получше».

— Да, — согласился Арриан. — С другой стороны, дела редко идут так, как задумано.

Он развернулся, пытаясь оценить расстояние, на которое его отшвырнуло ударом. Но сдался через несколько мгновений, когда затуманилось зрение. Он скривился — внутри что-то шевельнулось. Грудная клетка, судя по ощущениям, была частично раздавлена. Одно из легких сдулось. Одно из сердец остановилось. Он отмечал раны со скрупулезностью апотекария.

«Удивительно, что ты еще на ногах, — заметил Бриай. — Но ты всегда был крепким ублюдком, так ведь?»

— Довольно крепким, — пробормотал Арриан. Он ничего не чувствовал. Боль была не тем пороком, которому он часто потакал. От нее Гвозди жгли только сильнее.

Он поискал свои клинки, но нигде их не увидел, Сквозь дым впереди скользили стройные фигуры налетчиков-друкари, входящих в узел следом за Башней.

«Похоже, ты не справился, псобрат».

Он не справился.

Но оказалось, что это не так больно, как он думал. Ощущалось даже некое облегчение. Он повернулся, обхватив рукой грудь, и заковылял обратно к воротам. Если он сумеет проникнуть обратно, то сможет добраться и до сил старшего апотекария. Что-то подсказывало, что сейчас Фабий нуждается в нем больше, чем когда-либо прежде.

«Нельзя так долго уберегать человека от смерти», — заметил Бриай.

— Не припомню, чтобы я спрашивал твоего мнения, брат, — буркнул Арриан. Доспехи — или позвоночник — были повреждены и мешали идти. Он чувствовал, как по венам растекается обезболивающее, не давая упасть.

Перед ним выросли ворота: изящный утес, покрытый замысловатой резьбой и мерцающий чуждым светом. Была в нем какая-то странная, пусть и противоестественная, красота. Ворота вырастили, придали им форму точно так же, как он делал это со своими цветами.

«Твой ум блуждает, брат. Тебе не хватает ясности».

Он обернулся. Бриай шел рядом. И не один. Телегар, Моргев и остальные тоже были здесь. Он опустил глаза на их черепа и увидел, что те исчезли. Наверное, разбились, когда его сбросило со стены.

«Будь я суеверным, я бы сказал, что она освободила наши души. Но ты не веришь в души, так ведь, Арриан?»

— Душа ты или галлюцинация, я все равно рад тебя видеть, — отозвался Арриан. — У меня проблемы с ходьбой. Может один из вас мне помочь?

«Ты же знаешь, что не можем, псобрат. Теперь тебе никто не поможет».

— Ты всегда был фаталистом, Бриай. — Арриан заставил себя идти дальше. В ноге определенно что-то было сломано. Все равно, что идти по разбитому стеклу. Он постарался не обращать внимания.

«Реалистом, — возразил Бриай. — Мертвецы знают, когда видят своих».

Прежде чем Арриан успел ответить, он заметил какое-то движение в дыму. Дым поредел, открыв развалин, которые, склонившись над трупами, брали образцы.

Один из них заметил Арриана и указал на него пальцем. Другой издал пронзительный крик, и несколько массивных фигур метнулись вперед. Гротески. Слишком много, чтобы с ними сражаться. И слишком быстрые, чтобы от них убежать.

«Похоже, тебе все-таки не удастся добраться до своего учителя, псобрат».

Арриан улыбнулся. Постепенно, один за другим, он отключил химические насосы, которые контролировали поступление в организм успокоительных и болеутоляющих. Гвозди тут же впились в мозг, ощущаясь как в тот день, когда их вставили.

Пожиратель Миров вырвал фыркающий цепной топор из рук мертвого мутанта. Оружие было тяжелым, но он поднял его с легкостью.

«Все кончается так же, как и началось, а, псобрат?»

— Похоже на то, Бриай, — ответил Арриан. Вспышки боли заплясали в голове и туго обвились вокруг позвоночника. Его ухмылка стала шире, поток адреналина вымыл последние капли успокоительного из организма.

«Я всегда знал, что ты вернешься к нам».

— Да. Вы меня прощаете?

«Что тут прощать, псобрат? А теперь хватит слов. Пора убивать».

— Да. — Арриан замахнулся цепным топором на первого гротеска, который бежал к нему.

И с воем прыгнул навстречу.

Игори сидела на вершине разбитой башни-шпиля, наблюдая сверху, как ее народ бредет в никуда. Homo novus, созданные, чтобы заменить увядшее человечество, уходили во тьму без единой жалобы. Просто еще один неудачный эксперимент. Ей хотелось закричать, остановить их. Отвести от могилы, которую так любовно приготовил для них Благодетель. Но она ничего не сказала. Ничего не сделала. Она просто сидела и смотрела.

Их были сотни. Она даже не знала, что их так много. Некоторые выглядели соответствующе: мощные, с генетически усиленными мышцами, с точеными до холодного совершенства лицами, точь-в-точь как ее собственное. Другие больше походили на тот вид, который им предстояло заменить. Только глаза их выдавали, В них было что-то от самого Благодетеля. Он был для них отцом во многих отношениях. И как верные дети, они беспрекословно следовали его приказам.

Она настолько увлеклась эвакуацией, что едва не пропустила предательский скрип за спиной.