- Ой, - Вика ерзает на задних сиденьях. Дергает ручку. Там заперто. Она мнется. - А можно мне…на секунду…покурить.
В туалет захотела.
Виктор смотрит на нее в зеркало.
- Можно, - щелкает блокировка.
- Я сейчас! - подруга выскакивает из машины в темень двора.
- Зачем мы здесь? - поворачиваюсь к мужчине. Чувствую себя увереннее, мысленно настроилась на скорую свободу.
- Знакомые тут работают, - он забирает телефон с панели, сигареты, рассовывает все по карманам. - Договорюсь, чтобы тебя тут до утра подержали.
- Меня?
- Тебя, красотка, - он тоже поворачивается. - Посидишь в клетке и подумаешь. Можно ли дядям в лицо стеклом швырять. Утром за тобой брат заедет. И примет извинения. В свободной форме. Все, как ты умеешь.
- Чего? - переспрашиваю. Остегиваю ремень и подаюсь на него с желанием эти блестящие карие глаза выцарапать.
- Того, - отрезает он, и запускают руку в мои волосы, наверх их тянет, оголяет грудь.
Смотрит.
И у меня соски сжимаются под этим проникающим взглядом, он глазами берет, лишает воли.
- Ты в кого такая дерзкая? - он наклоняется на меня, и я вжимаюсь спиной в кресло. - Его губы в сантиметрах от моих, я дышу с трудом. - Алиса. Я не люблю, когда со мной спорят. Я начинаю злиться. Услышь меня. Закрой рот. И подчиняйся, когда я говорю.
- Покурила! - докладывает Вика и хлопает дверью машины. - А мы…
- Я сейчас, - бросает Виктор.
Давит кнопки, поднимая стекла.
Выходит.
Щелкает блокировка.
- Куда он? - в ее голосе любопыство. С тихим скрипом она скручивает крышечку на фляжке с коньяком.
Смотрю перед собой.
Кожу головы до сих пор слегка тянет. И грудь огнем горит, словно он все еще смотрит, я этот взгляд светло-карих глаз из памяти вырвать не могу.
Он просто деспот. И он, и его родственник секс-маньяк.
- Ты принципиально со мной не разговариваешь? - докапывается Вика.
- Слушай, - разворачиваюсь на сиденье. - Он пошел в отделение. Чтобы нас до утра закрыли в обезьянник. Утром приедет еще один мужик. И пизд*лей мне вставит за то, что я ему нагрубила. И в лицо швырнула стеклом.
Вика сидит с открытым ртом, про коньяк забыла.
Недоверчиво щурится.
И нервно смеется.
- Ты прикалываешься.
- Нет.
- Это развод.
- Нет.
- Думаешь, я поверю?
- Нет? - спрашиваю. - А я считала, мы подруги.
Отворачиваюсь.
Она молчит. Слышу, как булькает коньяком.
- Бе-е, - закручивает крышку. И вваливается между сидений. - Алис. Ну серьезно. Честно? Ты правду говоришь? Что тогда делать? Алис!
- Посмотри там, - поворачиваюсь. - Есть что-нибудь? Тяжелое? И быстрее.
Ногами проверяю пространство под сиденьем, грудью ложусь на водительское и заглядываю вниз.
Эти двое богами себя возомнили, палачами, думают, что за других людей решать могут, наказывать право имеют?
Пусть оба к чертям идут.
- Есть огнетушитель, - сообщает Вика и просовывает между сидений небольшой красный баллон. - Автомобильный. Зачем тебе?
Выхватываю увесистый баллон.
Тяжелее того кирпича, но я и размахнуться как следует не смогу.
Смотрю на абрис свего отражения в окне.
Прикидываю, в какую сумму ему обойдется замена стекла.
И со всей дури замахиваюсь огнетушителем.
Позади взвизгивает Вика.
От звона стекла на секунду глохну, кажется, его улсышали на другом конце планеты.
До побелевших пальцев сжимаю огнетушитель и пошевелиться боюсь.
Смотрю на дело рук своих.
На улице лает собака.
- Ты…ты…ты…чокнутая! - прорывает Вику. - Ты что сделала?
Отклоняюсь и поднимаю ногу, кроссовкой смахиваю осколки.
- Мамочки, - причитает Вика. - Он же нас убьет!
- Бежим, - привстаю на сиденье, держусь за панель и осторожно перебрасываю одну ногу на улицу. Держусь за крышу, вытягиваю наружу вторую ногу. Заглядываю в салон. - Вик! Он по-любомы слышал. Сейчас выйдет…
Подруга подрывается вперед.
Адреналин в крови зашкаливает, меня на месте подбрасывает, глаз не отвожу от входа в отделение.
Вика, завывая, лезет на улицу.
И дверь подъезда распахивается.
На пороге вырастает огромный темный силуэт.
- Он идет! - тороплю подругу.
Она спрыгивает на асфальт, хватает меня за руку.
Твердит:
- Мамочки, мамочки, он нас догонит и прибьет.
Мы несемся по двору.
- Туда! - дергает меня Вика.
И мы выбегаем к дороге.
Обе, согнувшсь, тяжело, со свистом, дышим.
Выпрямляюсь.
Волосы растрепались от быстрого бега.
Из окна проезжающей машины на меня вытаращился усатый мужик.
- Вик, - застонать готова, сгребаю волосы на грудь. - Что делать?
Из двора, откуда нас вынесло, раздается мерный гул.
Едет машина.
Вика, не говоря ни слова, хватает меня за руку. Тянет к кустам, растущим по обе стороны от большой остановки с несколькими лавочками, укрытой деревянным навесом.
Прячемся.
И наблюдаем, как из-за поворота выруливает серебристый Бэнтли.
Он останавливается.
В окне видно темноволосую голову Виктора.
Он смотрит по сторонам.
Переглядываемся.
- Слушай, ну…- Вика никак не может отдышаться. - Он нас ищет.
- Похоже.
- Разозлился.
- Очень.
- У тебя телефон есть?
Красноречиво смотрю на нее.
- Есть, конечно. В лифчик спрятала.
Она опускает взгляд.
- Ох, - вздыхает и отводит в сторону колючие ветки, смотрит на Бэнтли. - И у меня нет. Ни телефона, ни денег. Я на пять сек выскочила на перекур.
- У тебя хотя бы кофточка есть.
Подруга кусает губы.
Бэнтли бельмом маячит на выезде со двора. Виктор прижимает телефон к уху, с кем-то болтает.
Никуда не торопится.
- Можем пойти в клуб, - предлагает Вика. Вытягивает шею. И машет рукой в сторону черной стеклянной трехэтажки, что виднеется за деревьями.
Тот самый модный клуб, о котором она по дороге сюда трепалась.
- Вик! - кричу шепотом.
- Погоди, - она морщится. - Есть план. Там темно. И пенная вечеринка. Там все пьяные. И как ты полуголые. Если фейсконтроль на входе пропустит - внутри-то уж найдем, от кого позвонить можно. Ты просто посильнее волосами занавешайся. И все. Может ты в топике. А не голая.
Смотрю на Бэнтли.
На клуб.
Идти в таком виде, правда, некуда больше. Машину ловить нельзя. И в кустах до утра сидеть тоже.
А еще этот Виктор.
У них с братом ко мне километровый счет нарисовался за последние пару часов.
- Кустами тихонько обойдем, - продолжает развивать свой план Вика. - Потом вон ларек. Дальше летняя веранда пиццерии. А оттуда до клуба рукой подать. Не заметит он нас.
Щурюсь на предложенный маршрут.
Прикидываю в голове варианты, что еще может случиться.
И понимаю, что хуже точно не будет.
Вряд ли у них есть еще один такой же брюнет-тиран, секс-маньяк третий брат, с которым мы в клубе столкнуться можем.
А остальные мужчины меня не пугают, я закаленная, я без лифчика гуляю благодаря этим монстрам, я в жизни представить не могла, что со мной случится подобная.
Стыдная.
Невероятная.
Задница.
Я Алиса в стране ужасов.
- Ладно, - решаюсь и отпускаю ветки. - Давай попробуем в клуб.
Николас
- До свидания! Трезвыми мы с вами сегодня не увидимся! - жених поднимает бокал и от души брякает стеклом, чокаясь с остальными.
Залпом отпрокидывает шампанское в рот.
- Еху! - орет. - Понеслась!
- Ты почему такой безответственный, - смеюсь. - У тебя завтра свадьба. Первый тост должен быть другой. Посадить дерево. Построить дом. Вырастить сына.
- Я посмотрю на тебя, Рождественский, - разражается хохотом друг. - Какие тосты на твоем мальчишнике будут, когда тебя захомутают.
- В другой жизни, когда я от скуки перепробую все, - соглашаюсь и пью шампанское.
- Не зарейкайся.
