Я положила телефон на прикроватный столик и медленно подошла к нему.

— Я погуглила тебя, — сказала я, и его глаза расширились, зрачки увеличились. — Лана сказала мне твою фамилию.

— Ты…

В этот раз Майлз не знал, что сказать. Я почти слышала неровный стук его сердца, его панический взгляд встретился с моим через всю комнату.

— Я знаю, кто ты, — кивнула я с лукавой улыбкой. — Я знаю, чем ты занимаешься.

Майлз не сказал ни слова. Просто продолжал смотреть на меня, широко раскрыв глаза и умоляя меня продолжать.

— Ты фотограф, — сказала я просто. — Очень неуловимый, я бы добавила. Ты никогда не ходишь на открытия галерей. Половина людей, которые следят за тобой, даже не знают, как ты выглядишь. В Интернете не так много твоих фотографий. Думаю, единственные, кто знает наверняка, это твои объекты.

Я придвинулась ближе и заметила, что он дрожит.

— Девушки, — продолжила я, в моем голосе было больше, чем немного горечи. — Девушка за девушкой. Их сиськи. Соски. Задницы. Киски. Эротические фотографии. Чтобы возбудить тебя. Наложенные на изображения, которые, как ты думаешь, представляют их. Церкви. Пустые, холодные, заброшенные здания. Это была злая фотография. Цветы. Закрытая роза. Цветущая маргаритка. Я завидовала ей.

— Ты не…, — начал Майлз, но его голос оборвался на полуслове. Я знала все. И он ненавидел меня за это, так же сильно, как я ненавидела себя.

— Иногда я задаюсь вопросом, — тихо сказала я. — Что бы ты выбрал для меня. Может быть, таблетку в форме сердца. Может быть, бутылку шампанского. Может быть, ты знаешь меня лучше, чем я сама себя знаю. А может, ты вообще ничего не знаешь.

Его сильное, мускулистое тело дрожало, когда я потянулась к нему. Я мучила его, причиняя ему боль. Это должно было быть сделано. Мои пальцы обхватили его собственные, и он отчаянно вцепился в меня, как потерянный ребенок. Это было душераздирающе. Мой гнев, моя ревность рассеялись. Исчезли в воздухе. Майлз был просто человеком. Человеком, которому было больно. Человеком, которого я могла бы попытаться исправить…

— Мне все равно, — прошептала я. — На все это. Это я ревную. Я больше не хочу, чтобы ты это делал. Хочу, чтобы ты фотографировал меня. Только меня.

— Я… — еще одно незаконченное предложение.

Я отчаянно хотела, чтобы он продолжил, но он не хотел.

— Выбери меня, — тихо сказала я, повторяя разговор, который мы уже однажды вели. — Только меня, Майлз. Почему бы и нет? Я буду хороша для тебя. Лучшей девушкой, которую ты можешь пожелать; лучшей, которую ты можешь пожелать. Ты знаешь, что так и будет.

— Я… — Майлз был в растерянности. А я хваталась за соломинку, подпитывая собственное отчаяние, когда он не говорил.

— Пожалуйста, — прошептала я, и он медленно выдохнул.

Затем его руки легли мне на плечи. Майлз толкнул мое обнаженное тело вниз к коленям, и я ахнула, когда он это сделал. Мои глаза были прикованы к его, пытаясь разглядеть сквозь дымку, которая теперь была между нами. Он расстегнул молнию, его ладонь сомкнулась на члене, и он застонал, увидев меня на полу в таком виде. Мне хотелось большего, и я не боялась протянуть руку, чтобы получить его.

Я вцепилась большими пальцами в его джинсы, отчаянно стягивая их вниз. Майлз не пытался остановить меня. Я стянула их до конца, а затем принялась за его боксеры. Его пальцы вцепились в трусы, но я умоляла его глазами позволить мне сделать это, позволить мне раздеть его и начать работать над ним. Наконец, Майлз отпустил, и его боксеры упали.

Его член был монстром, — огромный и толстый, вены пульсировали прямо у моего лица и наполняли мой рот слюной.

— Давай, — простонал Майлз. — Не пялься. Это не вежливо, сладкая.

Я наклонилась ближе. Мои губы едва могли обхватить его кончик. Он был таким толстым, выпячиваясь передо мной. Когда я почувствовала вкус его предэякулята, беспомощно застонала, а он издал такой звериный звук, что я подумала, что он просто поддастся своим желаниям и возьмет меня, как я хотела все это время. Но нет, его руки были сжаты в кулаки, и он сдерживался, как всегда делал Майлз. Жаль, что я не могу оказать ему любезность и вести себя так же чопорно и корректно. Не зря же у меня была такая репутация.

Когда мой рот обхватил его, мои глаза были прикованы к его, и я начала сосать. Его вкус наполнил мой рот, но я жаждала гораздо большего. Я никогда не получу его вот так, но, черт возьми, попытаюсь дать ему попробовать, на что способна. Майлз застонал, когда я вбирала глубже, сначала робко, но моя смелость росла с каждым облизыванием и поглаживанием его пульсирующего члена. У него был вкус власти, и я была зависима от того, что он заставлял меня чувствовать. Его рост, его массивность заставляли меня думать, что я всего лишь кукла, и я не могла насытиться этим, зная, что он может легко поднять меня и сделать с моим телом все, что захочет.

— Господи, Бебе, — пробормотал Майлз, когда я подавилась его длиной.

Я подняла глаза, чтобы увидеть, как его рука задержалась над моей головой, его пальцы коснулись одной пряди волос и проверили ее мягкость между кончиками. Майлз застонал от этого ощущения, и это придало мне смелости стать лучше, показать ему то, чего ему не хватало все это время. Я сосала сильнее, глубже, царапала его член зубами.

В игре, в которую мы играли, никогда не будет победителя. Он продолжал отталкивать меня, а я ползла обратно, отчаянно желая большего. Но не могла остановиться. Я хотела его сильнее, чем что-либо еще в своей жизни, и я не остановлюсь, пока он не даст мне то, чего я хочу.

Я жадно вылизывала нижнюю часть его члена, от яиц до блестящего кончика, а Майлз запустил пальцы в мои волосы. Я стала небрежной, с моего рта капало, оставляя мокрые следы по всему его телу. С его члена капала моя слюна, и он подставил под нее одну из своих рук, поймал немного и заставил меня снова взять ее в рот. Это только подстегнуло меня, и я продолжала двигать головой, отчаянно желая, чтобы он вошел в меня еще больше, хотя было совершенно очевидно, что он никогда не поместится.

Я перевела дыхание и уставилась на него, осмеливаясь заставить его продолжать.

— О, Бебе, — прорычал Майлз, в его голосе звучало предупреждение.

— Скажи мне, что ты не хочешь меня, — бросила я ему вызов. — Уйди сейчас же, и я оставлю тебя в покое.

Вид такого большого и сильного мужчины, дрожащего передо мной, был леденящим до костей. Майлз хотел пошевелиться, все его тело кричало ему, чтобы он ушел, но он не мог отойти от меня ни на шаг. Я смотрела, как его кулаки падают рядом с телом, как его глаза закрываются в поражении, а потом мой рот снова оказался на нем, забирая у него все больше, забирая все, что я хотела иметь.

На этот раз я не проявила никакой пощады. Я сосала его так, словно единственное, что осталось сделать в мире, — это заставить его кончить. Показать ему свои таланты, убедить его, что я этого достойна, даже если это означало унизить себя.

Остановиться было невозможно. Было только обещание, что он останется, если решит, что я достаточно хороша, но для этого мне придется потрудиться. Больше, чем для чего-либо другого в своей жизни.

— Остановись, — вздохнул Майлз, и я поняла, что он близок.

Я покачала головой и продолжила работать, дразня его, его член пульсировал у меня во рту, вены были близки к взрыву. Я лизнула его яйца, и он задрожал. Он был так близок, что я думала, что парень взорвется, если я лизну его еще раз.

Потребность сделать вздох была сильной, но не такой сильной, как желание сказать ему о своих чувствах. Я выпустила его член изо рта и в отчаянии посмотрела вверх.

— Майлз, — прошептала я. — Прекрати убегать.

Его руки схватили меня за горло, и я задохнулась от удивления. Он трахал мой рот. Небрежно. Его член заполнил меня до краев, и я почувствовала, что у меня наворачиваются слезы, но я не отводила взгляд от его глаз.

Посмотри на меня.

Ты делаешь это со мной.

Но я приму это, если это означает получить тебя.