— Нет, тан, все будет исполнено! — рявкнул преисполненный воодушевлением гном.

Минус один бал ему. У Тельдрена наверняка возникли бы вопросы о том, что я забыл и не сказал. Однако иных толковых офицеров в моем распоряжении не было. Приходилось иметь дело с тем, что есть.

Отдав все лишнее, что обитало в моей сумке отряду, я оставил Барсика пастись перед входом в локацию, а сам направился в темный проем пещеры. Следом за мной пошла и Кацуми, которую я даже не спрашивал о том, желает ли она присоединиться к этому приключению, прекрасно зная ответ. Вместе мы подошли к темной пелене и синхронно сделали шаг вперед, навстречу неизвестности.

Перемещение состоялось в полутемный коридор, освещение в котором составляли очень тусклые кристаллы. Благодаря им едва возможно было увидеть каменные стены и пол, усеянные трещинами, в которых проступал то ли мох, то ли иная растительность, разрушавшая кладку. Уже в пяти шагах от себя ничего разглядеть не удавалось, даже для глаз гнома здесь было темно, интересно, могла ли что-то различить Кацуми? Этот вопрос я и задал кицунэ.

— Не беспокойся, Далин, я вижу в темноте не многим хуже тебя, улыбнувшись, ответила девушка.

Успокоенный этими словами, я уже сделал шаг вперед, однако в следующий миг мое сознание пронзила одна несвоевременная, но очень интересная мысль. Вспомнился день нашей первой встречи, когда Кацуми споткнулась в темноте и упала точно ко мне в объятья. Это что же тогда произошло?

— Да, я споткнулась специально, — лукаво улыбнувшись, ответила лисица, навострившаяся читать мысли. — Если бы не это падение, то как бы столь скромная кицунэ как я могла бы с тобой познакомиться? И нет, я не умею читать мысли, на твоем лице все и без того прекрасно написано, — радостно известила меня эта чертовка.

Навостренные ушки, лукавая улыбка, светящиеся весельем глаза — на Кацуми просто невозможно было сердиться, а потому я просто махнул рукой, пообещав себе более не попадаться на уловки этой лисы. Или хотя бы попытаться это сделать. Вместо этого я развернулся, жестом предложив следовать за собой, в глубь коридора. При этом заранее взяв в руки молот и щит.

Оружие у меня было старое. Слишком легким был молот, слишком хрупким щит. По возвращению их предстояло сменить на нечто более подобающее. В частности, наконец использовать в бою щит «Твердь горы». Сил на это у меня должно было хватить. Однако здесь и сейчас приходилось обходиться тем, что есть.

Подведя итог этим размышлениям, я сделал еще один шаг по коридору и тут заметил в тридцати шагах впереди более освещенный участок. Весь мой опыт говорил о том, что любое изменение в местах, подобных этому ведет к неприятностям. А потому я мгновенно насторожился, подав сигнал Кацуми. Дальше мы двинулись медленно, осторожно, стараясь не издавать звуков.

Замеченный мной свет исходил из комнаты, которую нам не представлялось возможности обойти стороной. И уже вскоре мы оказались на ее пороге. Внутри помещение представляло собой каменную клеть, в которой не было никаких предметов, только абсолютно пустой пол и стены, украшенные барельефами. Из комнаты имелся и выход, стоявший напротив того, из которого пришли мы. Он словно бы приглашавший нас в него войти. Однако такая легкость казалась жутко настораживающей. Ведь не может быть все настолько просто?

Однако, что в этом помещении могло нести угрозу? Никаких подозрительных знаков, надписей, выделяющихся участков заметно не было. Единственной отличительной чертой помещения были те самые барельефы, пересекавшие все стены комнаты. На них изображались могучие воины-гномы, грозно сжимавшие оружие. И раз уж иных идей не возникало, я решил работать по методике Лары Крофт. Что это за методика такая? А что обычно остается от культурных ценностей, после посещения их знаменитой расхитительницей гробниц? Этот вопрос я задавал себе вбивая молот в ближайший барельеф.

Действительность меня не подвела. Уже на втором замахе я увидел, как потрескавшаяся статуя шевельнулась, когда же молот ударил в третий раз со всех сторон послышался треск ломающегося камня. Обработанная мной статуя вырваться из плена стен не сумела, разбитая на части, однако утешило это слабо, ведь помимо нее в помещении появились еще около десятка противников, потрясавших разномастным оружием. И что странно, мое «чувство земли» на них никак не реагировало, отказываясь фиксировать присутствие врага. Что было совершенно ненормально, ведь то, что големы состояли из камня, не должно было помешать умению их замечать. Видимо таковым было уникальное свойство этих существ.

Двигались они также довольно свободно и легко. Сочленения конечностей и локтей големов заполнялось пустотой, что, однако, нисколько не мешало им достаточно быстро перемещаться и махать руками. Оружием их были каменные топоры, дубины, молоты. Некоторые имели еще и щиты, что изрядно увеличивало их опасность.

Сражаться с такими врагами посреди комнаты, было однозначно плохой идеей, а потому я предпочел мгновенно отступить назад, в коридор, рядом с которым меня ожидала Кацуми. Она, к слову, без дела не сидела, и уже сражалась с одним из противников. Однако схватка давалась кицунэ довольно тяжело. Кинжалы совершенно не брали камень, заблокировать удары девушка не могла и надеяться, и единственное, что ей удавалось использовать, дабы сдержать врага, не дав перекрыть мне дорогу к отступлению, были хвосты, показавшие себя неожиданно полезным оружием. Пусть вес кицунэ был совсем небольшим, удары, наносившиеся с разворота, заставляли противника шаг за шагом отступать перед хрупкой воительницей. При этом ноги голема, по которым бил хвост, покрывались все более угрожающей сетью трещин.

Заметив мое приближение, Кацуми увернулась от дубины противника и тут же нанесла еще один удар, вложив в него все доступные силы, после чего отпрянула в сторону. И в ту же секунду ее место занял я, вбив молот в грудь противника. Голем рассыпался на куски, а у нас осталось «всего» десять врагов.

Выставив вперед щит, отступаю в коридор. За моей спиной оказывается Кацуми, сжимающая в руках кинжалы. Короткий взгляд на нее показывает, что девушка растеряна и видимо не представляет, как использовать свое оружие. При этом на лбу ее выступил пот, дыхание сбилось, судя по всему удары хвостом являются чересчур утомительными, особенно при таком частом использовании.

— Бей в сочленения. Они уязвимы для кинжала, — советую я.

Кацуми кивнула, однако этого мне увидеть уже не удалось, ибо враг наконец добрался на расстояние удара.

Големы достигали двух метров в высоту и полутора в ширину, благодаря чему в коридоре нам мог противостоять только один враг, для двоих здесь было тесно. И этим преимуществом я не замедлил воспользоваться. Приняв на щит удар каменного молота, я тут же контратаковал, вбив свое оружие в тело врага. Затем повторил прием еще раз и еще. Усугубило положение противника то, что Кацуми мгновенно подстроилась под наше противостояние, раз за разом вбивая кинжал в щель между правой ногой и торсом голема. Идеально высчитывая время атаки, не сбиваясь с ритма, что задавал я, девушка уже вторым ударом заставила врага охрометь, а на третьем лишила его ноги. После чего голем стал легкой жертвой для моего молота.

Справиться с остальными противниками оказалось не многим сложнее. Некоторых проблем смогли доставить только щитоносцы, которые еще и умели обращаться с оружием, однако даже они не смогли противостоять нашему слаженному дуэту. В результате спустя семь минут напряженной схватки бой оказался закончен.

Сразу после окончания схватки, Кацуми тяжело опустилась прямо на покрытый каменной крошкой пол, я, подумав, присел рядом, наблюдая за устало прислонившейся к стене девушкой. Волосы ее слиплись от пота, лицо раскраснелось, роскошные хвосты рассыпались по полу, покрывшись пылью.