Светик молчала. Эрко немного подождал, потом глубоко и громко вздохнул, так, чтобы Светик слышала и пошел на выход.

— Двадцать два цикла назад, когда ты вернулся к пилотированию.

Первый помощник остановился, он даже не очень понял, с кем говорила Светик. Эрко оглядел отсек с высоты лестницы, но никого, кроме механика, там не было.

— Не понял, повтори?

— Я сказала, что простила тебя еще двадцать два цикла назад.

Эрко улыбнулся, он подошел к Светику ближе. Она все еще стояла к нему спиной, водя натянутой на палец тряпкой по корпусу ускорителя.

— Почему именно так? Что тогда произошло?

— Ты повел корабль. Ему нравится, когда ты за шаром. Ему хорошо с тобой, поэтому я не могу долго злиться на тебя.

Эрко с трудом понимал, что говорит Светик, он даже начал думать, что у нее начались проблемы с разумом после его наезда. Дрожащими руками Гратерно развернул Светика, опустился перед ней на одно колено и посмотрел в ее розово-сиреневые глаза.

— Светик, ты меня пугаешь. Кому хорошо, когда я управляю кораблем?

Механик 53-го удивленно посмотрела на первого помощника:

— Ну, не тупи. Ему же, — и указала на энергетическую установку корабля. — Я всегда знаю, когда ты на вахте. Тогда маршевый работает по-другому. Он делает так: пш-пш-пшшш-пш-пш-пшшш. Так только у тебя, ты сначала подаешь в систему газ, и лишь когда она готова, начинаешь движение. И ПШС у тебя единственного работает без перегрузки, при этом корабль не теряет в скорости и маневры делает в нужных амплитудах.

— Как ты об этом узнаешь? У тебя же нет датчиков движения, только системные.

— Я его слышу, у него свои звуки. Если в системе не хватает газа, то он начинает вибрировать. Если твердое топливо не успевает разогреться до газа, то ускоритель начинает стучать. Если направляющие правила закрывают маршевый раньше времени, то все начинает дрожать. Если правила раскрывают раньше, чем подходит газ, то по патрубкам идет вой. В зависимости от этого, я знаю, кто у шара управления.

— Хочешь сказать, что я управляю лучше Паловича?

— Да, и ты мне как пилот нравишься больше, чем Кванг, — сказал Светик.

Это неожиданно польстило Эрко. Он широко улыбнулся и с прищуром посмотрел на механика.

— Говоришь, что нравлюсь больше капитана?

— Ну, да, но ты валики не раскатывай! Больше как пилот. Кванг — лучший капитан.

— Кванг вне конкуренции, но мне льстит, что мои действия тебе нравятся.

— Да, с тобой сразу понятно, где ремонтировать нужно. Звуки от работы двигателя, а не от наших корявых ручек идут. Вот за это и простила тебя.

— Светик, я танцевал так, как меня научил мой преподаватель танцев в колике. Мы с этим танцем вышли на столичный конкурс, и я тогда победил.

— Ну, да, многие так танцуют каэпобу, но я с родины этого танца, и делают это на раз-два-раз-два-два-раз. А у тебя было…

— И раз, и раз, и раз, и два, — подхватил Эрко. Он взял Светлячка за руки, и они вместе сделали несколько движений. После чего Гратерно ее подхватил и поднял на высоту прямых рук. Взгляд Светика упал на воздухоотводящую трубу где-то сверху.

— Стой!

Гратерно резко опустил Светика, а она схватила тряпку и скомандовала:

— Поднимай снова, нужно обтереть тупиковый отлив.

Эрко расхохотался, но поднял ее так, чтобы Светик смогла почистить все, что хотела.

— А вместе мы сила! Приходи ко мне почаще, будем вместе все отмывать!

— Возможно! Как капитан позволит, — сказал Эрко и пошел на выход. Но не доходя, тормознул, повернулся к Светику и сказал:

— Ты задела меня за живое, в ответ я могу грубить и ругаться. Ты просто уходи в такие моменты от меня, хорошо? Я не хочу больше тебя обижать.

— Запомню!

Ситикаргус был одной из пяти каменных планет в системе Дека. За свою длинную историю планета с трудом завоевала для себя титул финансового и политического центра этой части галактики. Нет, конечно, ситикаргусцы так не считали, они были уверены, что живут в центре и вся галактика вертится вокруг них. Самым главным аргументом было то, что система Дека была никому толком не известна, а вот систему Ситикаргус знали во всех уголках, на самых укромных планетах и спутниках, даже в глубинах обитаемых астероидов.

В настоящее время все пять планет и их спутники были заселены достаточно плотно. Чтобы хоть как-то остановить перенаселение системы, велось активное заселение ее ближайших соседей. С одной стороны, в системе Таком использовали две планеты: Ан-ти-та и Ниа-три-то (все георгафические названия можно уточнит в "Малом Галактическом справочнике"). Там живет население, которое работает вахтовым методом. Для ускорения передвижения от светила Таком проложен постоянный световой туннель в сторону Ситикаргуса. Пересекать и проникать в него, минуя вход, кораблям, следующим в другом направлении, запрещено. Туннель организован с помощью усилительных ворот, поэтому ими можно пользоваться на любом средстве передвижения, нужно просто пересечь розовую сферу, и система ворот разгонит тебя до нужной скорости. Темпов семьдесят, и ты на внешней орбите системы Ситикаргуса.

Назад попасть сложнее. Обратный туннель работает не так хорошо, как Таковский. Там часто останавливают движение, и работает он по расписанию. Связано это со сложной системой светил системы Ситикаргуса. Дека — четверная звезда. В центре ее находилась нейтронная звезда Паслептас Броли, она была столь мала, что даже во время хорошей видимости через спецприборы любопытствующие (туристы) не могли ее разглядеть. О наличии объекта в центре знали только по траектории движения других светил. Паслептас хоть и был нереально мал, но имел большую массу и очень плотное строение, поэтому вся система вертелась вокруг него, а он, как основа всего, незыблемо стоял на месте, очень-очень медленно вращаясь вокруг своей оси и распуская гравитационные волны. Благодаря своей позиции и массе, Паслептас разгонял все, что подлетало к нему: будь то пара сдвоенных светил или самое крупное солнце в системе — Аукси Броли. Последнее излучало приятный желтый цвет и ласкало своим теплом жителей пяти планет. Оно было достаточно крупным и горячим, перемещалось по эллиптической орбите, облетая Паслептас и дважды пересекая путь спаренных звезд, которые тоже двигались по такой же орбите, только намного больше, чем у Аукси. Одно светило из пары было больше и святило красным, его называли Родонус Броли, а второе — крошечное и белое — Балтис Боли. Но, как это часто бывает в жизни, маленькое была удаленьким, оно постоянно перетягивало от красного его горящую корону. Красные частицы ложились поверх белого света, и происходил взрыв. Это повторялось снова и снова. Если пара была рядом с Аукси Броли, то вспышки были реже, если расходились на дальние позиции орбит, то чаще. Балтис Боли приносил много хлопот и неприятностей жителям. Он выводил из строя своими взрывами технику, слепил всех, усиливал боли у хроников и не давал спокойно спать здоровым. Все жители слали проклятья в его адрес, а Балтис светил все ярче и становился горячее. Если бы не его способность к вспышкам, то пара на большой эллипсоидной орбите замедлялась бы, тормозя всю систему. Вселенная поступила разумно: Родонус и Балтис спешили, делясь своей скоростью с газовыми планетами-гигантами, проплывающими рядом с ними. Те, в свою очередь, разгоняли первую каменную планету П-Квинк. Потом вторую, которую теперь все знают под именем Ситикаргуса, затем Аквалок, где находилась луна с космопортом МИ-ОкаЭм, куда летел 53-й, пересекая орбиты еще двух планет, Кваристумы и Юнка.

Скорость вращения планет и их спутников была столь высока, что многим органическим инопланетным существам, в частности, илиосам, было сложно привыкнуть к тому, что ночь в обычном ее понимании наступала на дальней планете в 1,5 раза чаще, на Ситикаргусе в три, а на П-Квинк в 3,7 раза.

Так сложилось, что у системы Деки был большой обитаемый пояс. Быстрое вращение обеспечивало стабильность климатов. Поэтому пять каменных планет были заселены своими, уникальными расами. Конечно, юнкам было совсем не комфортно на П-Квинке. Квинки насмерть замерзали на Юнке и Кваристуме. И только Ситикаргус оказался достаточно приветлив для всех. Это стало главным импульсом для его развития. На него сначала устремились со всех планет системы. А когда началось галактическое общение, то все летели только на пятую планету системы Дека. Население стало резко прибывать. На Ситикаргусе перестало хватать ресурсов. Благо, экономика позволяла их импортировать. Общественные и жилые пространства росли вверх, так что диаметр планеты вырос на одну сотую процента. Это сказалось на скорости вращения планеты и на климате. Тогда были приняты жесткие меры.